убийством. У каждого, живущего на этой земле, есть своя тайна, которую он, как потайной шкафчик, старается скрыть, тем более, если это убийство. Женщина, по имени Маргарет Ирэн Тейер, была найдена полуголой на кровати с полуголым мужчиной. Человек, который опознал ее, Майкл Тейер, был ее мужем; один из этих тайных шкафчиков приоткрылся и все заглянули внутрь. Карелла откашлялся:
— Вы были… разведены… или?..
— нет.
— Понятно, — Карелла сделал паузу, затем продолжал. — Видите ли, мистер Тейер, ваша… ваша жена была найдена с мужчиной.
— Я знаю. Я видел фотографии в газете. Поэтому я и позвонил в полицию. Я хочу сказать, что, когда я увидел фотографию Ирэн, я подумал, что здесь какая-то ошибка. Потому что я считал… видите ли, она сказала мне, что собирается провести ночь у матери. Я позвонил ей, и она ответила, что Ирэн ее не навещала. И тогда я подумал… Я даже не знаю, что… Я просто позвонил в полицию и попросил… попросил разрешения посмотреть… на тело девушки, которую нашли.
— И это действительно ваша жена, мистер Тейер? У вас нет сомнений?
— Это… это моя жена, — подтвердил Тейер.
— Вы сказали, что увидели фотографии вашей жены и мужчины в газете.
— Да.
— Вы узнали и мужчину? ,
— Нет, — он помолчал. — Он… он тоже здесь?
— Да, сэр.
— Я хочу посмотреть на него.
— Если вы его не узнали, это необязательно делать.
— Я хочу увидеть его, — настаивал Тейер.
Карелла пожал плечами и подозвал служащего. Они последовали за ним через длинную комнату с высоким потолком. Их шаги гулко раздавались на покрытом кафелем полу. Служащий заглянул в лежащий на посудном шкафу отпечатанный на машинке список, прошел по проходу, нагнулся и выдвинул второй ящик. Тейер пристально вглядывался в лицо человека, которого нашли с его женой.
— Он мертв, — произнес он, ни к кому не обращаясь.
— Да, — подтвердил Карелла.
Тейер кивнул и проронил:
— Мне хочется смотреть на него. Странно, не правда ли? Мне хочется понять, что в нем было такого особенного.
— Вы все еще его не узнаете? — спросил Хейвз.
— Нет. Кто он?
— Мы не знаем. В его бумажнике не было никакого удостоверения, даже водительских прав. Но одно из имен в предсмертной записке было Томми. Ваша жена когда-нибудь говорила о ком-либо, по имени Томми?
— Нет.
— И вы никогда его раньше не видели?
— Никогда, — Тейер помолчал и сказал — Я не совсем понимаю. Квартира… в которой вы нашли их. Разве вы не спрашивали хозяйку? Она что, не знает его имени?
— Она, конечно, могла бы знать. Но это была не его квартира.
— Что вы имеете в виду?
— Хозяйка дома сообщила нам, что ее снял человек, по имени Фред Хеслер.
— Возможно, он снял ее под другим именем, — предположил Тейер.
Карелла отрицательно покачал головой.
— Нет. Мы приводили ее сюда, и она сказала, что это не Фред Хеслер.
Он подал знак служащему, и тот задвинул ящик на место.
— Мы сейчас пытаемся найти Хеслера, но пока безуспешно. — Карелла вытер пот со лба и продолжал — Мистер Тейер, если вы не возражаете, нам оы хотелось выбраться отсюда. Придется задать вам еще несколько вопросов, но мы бы предпочли сделать это за чашкой кофе, если вас это устроит.
— Да, конечно, — согласился Тейер.
— Я вам больше не нужен? — поинтересовался служащий морга.
— Нет. Большое спасибо, Чарли.
— Не стоит, — отозвался Чарли и вновь занялся чтением журнала «Плейбой».
Они нашли столовую в трех кварталах от больницы, заняли место у окна и стали наблюдать за проходящими по улице девушками в легких весенних ситцевых платьях. Карелла и Тейер заказали кофе. Хейвз был любителем чая. Они сидели, пили маленькими глотками из горячих кружек, прислушиваясь к шуршанию вентиляторов под потолком. Стояла весна. Мимо их окна проходили хорошенькие девушки и не хотелось говорить о предательстве и неожиданной смерти. Но была и смерть, и щекотливая ситуация, и измена; возникало множество вопросов, которые ждали ответа.
— Вы сказали, что ваша жена собиралась провести ночь у матери, не так ли, мистер Тейер?
— Совершенно верно.
— Как зовут ее мать?
— Мэри Томлинсон. Девичья фамилия моей жены была Томлинсон.
— Где живет ваша теща?
— На Санд Спит. >
— И ваша жена часто ее навещала?
— Да.
— Как часто, мистер Тейер?
— По крайней мере, раз в две недели. Иног а чаще.
— Одна, мистер Тейер?
— Что вы имеете в виду?
— Одна? То есть без вас.
— Да, мы с тещей не очень-то ладили.
— И вы ее не навещали. Я правильно вас понял?
— Правильно.
— Но сегодня утром вы ей позвонили, когда увидели фотографию Ирэн в газете?
— Да, позвонил.
— Значит, вы с ней все-таки разговариваете?
— Разговариваю, но мы недолюбливаем друг друга. Я сказал Ирэн, что, если она хочет видеться с матерью, ей придется это делать без меня. Только и всего.
— Она так и поступала, — уточнил Хейвз, — в среднем раз в две недели. Иногда чаще.
— Да.
— А вчера она вам сказала, что собирается к матери и переночует у нее?
— Да.
— И она часто у нее оставалась ночевать?
— Да. Видите ли, ее мать вдова. И Ирэн чувствовала, что она одинока, и поэтому она проводила… — Тейер замялся, сделал глоток кофе, поставил чашку на место, затем снова взглянул на полицейских. — Ну а теперь я не уверен. Я действительно не знаю.
— О чем именно, мистер Тейер?
— Видите ли, я предполагал, что женщина действительно одинока, и даже если она мне не по душе, я не считал себя вправе не разрешать ее дочери видеться с ней. Я имею в виду Ирэн. Но теперь… после… после того, что случилось, я не знаю, я не уверен, что Ирэн проводила все это время со своей матерью. Или… — Тейер затряс головой, схватил чашку с кофе и залпом выпил горячий напиток.
— Или она все это время была с Томми, — помог ему Карелла.
Тейер кивнул. ,
— Когда она вчера ушла из дома, мистер Тейер? — спросил Хейвз.
— Не знаю. Я ушел на работу в восемь. Она была дома.
— Чем вы занимаетесь?
— Я пишу стихи на поздравительных открытках.
— У вас свое дело или вы работаете на какую-либо компанию?
— Свое дело.
— Но вы сказали, что вчера ушли из дома на работу. Значит, вы не работаете дома?
— Нет. У меня небольшой офис в центре.
— Где именно?
— В здании Пассажа. Небольшая комната; письменный стол, пишущая машинка, конторка с папками для бумаг, несколько стульев — все самое необходимое.
— И вы каждое утро, в восемь, отправляетесь туда? — поинтересовался Хейвз.
— Да, кроме субботы и воскресенья. В эти дни я обычно не