Бар отеля «Мелроуз» был полупустым. Софи увидела двоих мужчин, сидевших за длинным полированным столом. Это было вполне приличное питейное заведение. На полу лежал темно-красный ковер, стену украшали эстампы с изображением охотничьих сцен, над стойкой бара висело высокое, в золоченой раме зеркало, по бокам которого тянулись аккуратные ряды из сотен бутылок. В зале не было ни одной женщины, но Софи это не смущало. Она привыкла нарушать условности.
Бесшумно ступая по пушистому ковру, Габриэль подвел ее к темному столику в углу. Он не хотел, чтобы они привлекали внимание. Софи соблазнительно улыбнулась своему спутнику. Ей очень хотелось подойти к зеркалу и проверить, как она выглядит, но тогда Габриэль решит, что она прихорашивается ради него. Впрочем, так оно и было. Габриэль молча подошел к стойке бара и вернулся с двумя бокалами.
– Спасибо, – пропела Софи.
Габриэль сел напротив нее. Его движения были плавными и изящными. Она редко встречала мужчин, обладавших такой же непринужденной грацией и легкостью. Наверное, еще в юности, бывая на виду у сотен людей, он научился светским манерам.
– Как вкусно! Никогда не пробовала ничего подобного. Что это?
– Коктейль «Манхэттен».
– М-м. – Она опять улыбнулась.
Он опрокинул в себя добрую треть напитка и поставил бокал на полированный кленовый столик.
– Ладно, Софи Мадригал, выкладывай, что у тебя на уме.
Она вскинула брови, изображая наивное удивление:
– Ты о чем?
Он нахмурился:
– Хватит жеманиться. Это не твой стиль. Обычно ты резка и неприступна. В чем дело?
Она тряхнула головой:
– Ты не прав, Габриэль. Мы знаем друг друга уже несколько недель. Мне приятно бывать в твоем обществе…
– Ты хочешь меня провести, – раздраженно перебил Габриэль.
Софи надеялась, что резкий отход от ее обычного поведения будет не так заметен. Она лихорадочно придумывала, как смягчить его подозрительность, и решила добавить в свой голос немного желчи:
– Чепуха! Мы с тобой умные люди. А умные люди иногда раздражают друг друга. – Она кокетливо прищурилась.
– Хм.
– Ты сомневаешься во мне, Габриэль? – Софи надула губы. – Я на тебя обижусь.
– Как бы не так!
Она отхлебнула коктейль.
– Поверь мне. Я весь вечер пытаюсь загладить свою вину. – Она опустила глаза и повертела в пальцах бокал, надеясь, что это похоже на искреннее раскаяние. – Я знаю, что иногда несправедливо огорчаю тебя своим поведением.
– Вот как?
Не обратив внимания на его язвительную реплику, она продолжала:
– Но, несмотря на все наши различия, я считаю тебя привлекательным. – Она подняла глаза и тут же опустила их, разыгрывая скромную девственницу. – Очень привлекательным.
Он молча пил коктейль, глядя на нее в упор. Софи чувствовала себя бабочкой в коллекции энтомолога. Не в силах больше выносить молчание, она сказала:
– Ты очень красивый мужчина. Знаешь об этом?
– Да, мне говорили. – Его голос был сухим, как аризонские прерии.
Черт возьми, он сказал это так, как будто всю жизнь выслушивал комплименты от самых красивых женщин.
– Ты, конечно, привык к тому, что женщины в тебя влюбляются, – нежно прощебетала она.
– Влюбляются? В меня?
Она отвернулась, надеясь, что он расценит этот жест как смущение. В отеле «Мелроуз» были очень симпатичные обои – красновато-бордовые, с рельефными пышными розами. Досадуя на себя за то, что она сосредоточилась на таких пустяках, Софи вернулась к прерванному разговору. Ей хотелось думать, что все происходящее – фарс чистой воды.
Она боялась признаться самой себе, что ее действительно неумолимо влечет к Габриэлю Кэйну.
Но сейчас она не могла об этом думать. Она слышала, как Габриэль повернулся на стуле, и покосилась на него. Он смотрел на нее не отрываясь, его темные глаза сверкали. По телу Софи пробежала дрожь предвкушения.
– Не знаю, в какую игру ты играешь, Софи, но тебе очень скоро придется об этом пожалеть. Ведь я не каменный.
Ага, значит, сработало! У Софи екнуло сердце. Она обернулась и посмотрела на Габриэля, широко раскрыв глаза и снова разыгрывая невинное удивление:
– Что, прости?
– Я сказал, – повторил он, – что я не каменный.
Она захлопала ресницами. Он уставился на нее, как кот на мышь.
– Я… не понимаю, о чем ты говоришь.
– Как бы не так! – Он осушил свой бокал, резко отодвинул стул и направился к стойке бара.
Софи смотрела ему в спину. Кажется, он злится. Это плохо.
Габриэль вернулся к столу с двумя новыми коктейлями и, немного поколебавшись, поставил один перед Софи.
– Я не хочу, чтобы ты много пила, если ты собираешься сделать то, о чем я догадываюсь.
Она еще не допила свой первый коктейль. Сегодня ночью ей нужна ясная голова.
– И что же, по-твоему, я собираюсь сделать? – спросила она, выпятив губы.
Он сел и хмуро взглянул на нее:
– Соблазнить меня.
Она удивленно заморгала, на этот раз искренне:
– Ты чересчур откровенен.
– Почему бы и нет? Мы знакомы уже несколько недель. Устраивая новый спектакль, ты ошибаешься, если думаешь, что я проглочу приманку.
Что бы это значило? Софи в замешательстве облизнула губы. Габриэль следил за ней, точно лев за жирным теленком.
– Почему ты сердишься, Габриэль? – ласково спросила она. – Я пытаюсь быть женственной. С твоей стороны нечестно подвергать сомнению мои порывы. Даже если мы по-разному смотрим на многие вещи…
– Это верно, – мрачно пробормотал он.
– Мы все же находим друг друга… физически привлекательными.
Взгляд его посуровел. «Господи! – мысленно взмолилась она. – Дай мне пережить эту ночь со спокойной душой». Она хотела положить свое тело на алтарь мести, но сердце ее уже трепетало.
– Итак, ты находишь меня физически привлекательным?
– Почему ты такой грубый, Габриэль Кэйн? В тебе совсем нет утонченности.
– Ты права.
Габриэль никак не хотел укладываться в ее схему. Любой другой мужчина на его месте похотливо пыхтел бы, забыв обо всем на свете.
– Да, я действительно нахожу тебя физически привлекательным.
Протяжно вздохнув, Габриэль продолжал пить коктейль и внимательно разглядывать Софи. Лицо его было хмурым. Черт бы его побрал! Он вел себя совсем не так, как она ожидала.
Внезапно он потянулся через стол и тронул ее за руку, ласково проведя большим пальцем по тыльной стороне ее ладони. Софи почувствовала, как по телу ее побежали горячие искорки. Соски затвердели, а внизу живота началась пульсация. О ужас! Как же ей обуздать свои чувства, если даже от простого прикосновения у нее внутри все кипит? Она резко втянула ртом воздух, ощутив ароматы сандалового дерева, апельсиновых цветов и жасмина. Опять!