— Ты давай не обзывай ее почем зря. Сам знаешь, зачем она здесь. Еще аукнется потом. Иди лучше герцогу скажи, что она успокоилась. Я пока тут покараулю на всякий случай.
— Боишься, что она колдовством разнесет стену? — съязвил голос.
— Боюсь, как бы она себя не разнесла об стену, — отозвался Тэш. — С характером девчонка. Не хочу, чтобы покалечилась.
— Ну-ну.
Шаги стали удаляться. Раздался стук в дверь.
— Эй, девочка. Как там тебя…
Сайка не ответила.
— Ты не бойся, — сказал Тэш. — Ничего мы тебе не сделаем. Просто когда герцог говорит, что хочет тебя видеть, нужно бросать все дела и ехать в дом Санвай, а не выделываться, мол, я такая невзрачная, зачем я вам? Если позвали, значит, нужна зачем-то. Будешь делать все, как велят — будешь жить припеваючи. А если нет… Все равно будешь делать все, как велят, только сидеть будет больно. Так что дурака не валяй. Герцогу не груби, сбежать не пытайся. Если что, знай: из-под земли достану. Слышишь?
Сайка не ответила. Тэш еще немного постоял под дверью, потом ушел. Сайка осталась одна в запертой комнате. Она уже не плакала, только испуганно вздрагивала от каждого шороха. Руки у нее мелко тряслись, горло болело, а тело ныло в тех местах, где ее стискивали чужие руки.
Покосившись на дверь, Сайка повернулась к окну. Может, покричать имя Ависа? Вдруг получится, и он услышит, как в ту ночь? Впрочем, он и так догадается, куда ее увезли. Какой в этом смысл? Наоборот: лучше бы его в это не втягивать. Ему и без того наверняка сильно досталось.
Снаружи послышались шаги. Ключ повернулся, замок дважды клацнул, и дверь с неприятным скрипом неспешно открылась. В проеме показалась круглая фигура герцога. Сайка попятилась.
— Ну что ты, — сказал он с теплой улыбкой, входя внутрь. — Не бойся. Тебя никто не обидит. Я пришел поговорить. Садись.
Он кивнул на обтянутый шелком диванчик с резными деревянными подлокотниками. Сайка медлила. Герцог вздохнул и первым сел в кресло, подавая ей пример. Бочком-бочком, Сайка подошла к диванчику и присела на край, готовая тут же сорваться с места и бежать.
— Вижу, этот негодяй Тэш тебя напугал, — вздохнул герцог. — Извини. Он иногда бывает груб: такая уж у него работа. Зато он надежный. Так что не держи зла: Тэш просто переусердствовал при выполнении приказа.
— Зачем я здесь? — кое-как проговорила Сайка: челюсти у нее свело, а губы онемели.
— Хороший вопрос, — улыбнулся герцог. — А у самой нет предположений?
— Вам нужна моя магия? — напрямую спросила Сайка.
— О-о, — удивился герцог. — Да ты умеешь вести беседу. Я думал, речь об этом пойдет намного позже. Ну да ладно. Отвечу сейчас. ТВОЯ магия мне не нужна. У меня своя есть.
Герцог усмехнулся, глядя, как побледнела девочка.
— Да-да, моя дорогая. А ты как хотела? Разве может быть герцог слабее каких-то там уличных колдунов? Разумеется, я умею колдовать. И делаю я это весьма и весьма недурно.
— Тогда… Тогда вы хотите вытянуть из меня силу и пользоваться ею? — с трудом разжимая челюсти, проговорила Сайка.
— Интересно, — герцог прищурился. — Откуда ты знаешь, что такое возможно?
Сайка прикусила язык.
— А, впрочем, не важно, — отмахнулся герцог. — Нет. Вытягивать из тебя силу я тоже не собираюсь: колдуй себе на здоровье. Только в меру, конечно. Я даже готов научить тебя некоторым вещам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Тогда зачем я вам?
Герцог улыбнулся и откинулся на спинку кресла.
— Ну и молодежь пошла, — почти смеясь, сказал он. — Во всем ищет плохое, будто весь мир состоит только лишь из несправедливостей и бед. Если б полвека назад за какой-нибудь девушкой на ночь глядя приехала карета, ни у кого и сомнений бы не осталось, куда и зачем эту девицу увозят. А сама девица, еще завидев карету, уже строила бы радужные планы: какое ей пошьют платье, какие подарят драгоценности, какая у нее будет комната и так далее.
Герцог сделал паузу, давая Сайке время подумать.
— Ну, чего молчишь? — спросил он, не дождавшись ответа. — Неужели тебе и в голову не пришло, что овдовевшему герцогу может быть одиноко в большом, но пустом доме?
— Вы не похожи на человека, который влюбляется с первого взгляда, — Сайка сама не поняла, откуда в ней еще оставались силы, чтобы говорить. — Вчера вы на меня даже не посмотрели.
— Разумеется, — кивнул герцог. — Пристально разглядывать юных девушек — неприлично. Тем более, людям дворянского происхождения. Но тем не менее, ты мне понравилась. И чтобы в твоей чудесной головке не родились дурные мысли, сразу скажу: мои намерения серьезны. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Сайка вздрогнула и попыталась отодвинуться как можно дальше, но ей помешал подлокотник.
— Я… я… я не дворянка, — пробормотала она, принимаясь нервно мять подол. — Я обычная бродяжка. Безродная.
— Это неважно, — улыбнулся герцог. — У меня уже была жена-дворянка. И она родила мне четверых детей. Так что теперь могу взять в жены любую девушку — народ меня поймет. Влюбился — с кем не бывает?
— Но это же неправда, — неожиданно твердо сказала Сайка.
— Почему ты так думаешь? — герцог с любопытством наклонил голову, смыкая подушечки пальцев в задумчивом жесте.
— Я… я… я просто знаю, — ответила Сайка. — Вы мне лжете.
— Ну что ты, — герцог поморщился. — Я не лгу. Просто, возможно, неудачно подбираю слова. А ты у нас еще и ясновидящая, что ли?
— Нет, — не совсем уверенно сказала Сайка. Герцог это подметил. Прищурился, оглядел ее с головы до ног, словно пытаясь что-то в ней отыскать.
— Хорошо, — сказал он, и его лицо посерьезнело. — Хотел облегчить тебе жизнь, но ты, видно, из тех, кто предпочитает мучиться с горькой правдой. Так вот тебе правда. Я действительно хочу, чтобы ты стала моей женой. У тебя действительно никто не будет отбирать магию, хотя, пользоваться ею, колдуя направо-налево, я тоже не позволю: видишь ли, это вредит обычным людям. Вызывает Слияния. А ты ведь не хочешь никому навредить, верно?
Сайка глядела на него, почти не мигая.
— Ты хорошая девочка, — чуть смягчаясь, сказал герцог. — Ты будешь прекрасной женой и чудесной герцогиней.
— Нет, — твердо сказала Сайка, сжимая кулаки. — Я не согласна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Герцог вздохнул. Потер висок, хрустнул затекшей спиной и вернулся к серьезному тону.
— Я не спрашивал тебя, согласна ли ты, — сказал он. — На самом деле, мне совершенно все равно, что ты думаешь по этому поводу. Но все-таки жена — довольно близкий человек, ты не находишь? Вот я и пытаюсь наладить с тобой контакт. Но если тебе очень хочется всю жизнь провести в такой вот комнате с решетками — дело твое. Мне же проще. Тебя будут кормить, мыть и выгуливать, правда, только по ночам.