смешно, и неприятно, и краска на щеках предательски выступает.
— Ну что ты такое говоришь? — она молила Дэва, чтобы Олег сейчас улыбнулся, тряхнул головой и согласился, что лучше оставить это в прошлом.
Но он, похоже, был иного мнения и серьëзно повторил:
— Я говорю, мне необходимо знать, было ли между вами что-то.
— Зачем? Что это изменит? У нас ведь всë наладилось, так не порти это пустыми ссорами.
Олег смотрел на неë выжидающе, молчал. И Мила не знала, куда деть руки, что стали вдруг такими лишними. То сложит их на груди, то всплеснëт, сунет в карманы, но снова достаëт и опять на груди складывает.
— Значит, было? — сделал вывод Олег, болезненно скривившись.
— Ну, не совсем…
Мила не успела договорить. Олег сжал кулаки, засопел и ринулся обратно к академии.
— Подожди ты! Куда? — Мила ухватила его за руку и потянула на себя.
— Я убью его! — зашипел Олег.
— Подожди! Мы придумаем, как отомстить. Но так, чтобы нам от этого хуже не стало! — затараторила Мила
Она не задумывалась, что говорила. Главное — остановить Олега, пока не случилось непоправимого. Он дëрнул рукой, вырвался и сразу двинулся дальше. Но и Мила не отставала. Разбежалась и прыгнула ему на спину. Повалила не землю, тут же извернулась и села верхом.
— Пожалуйста, послушай меня, — шептала она, склонившись. Приблизилась к его лицу, гладила, успокаивала. — Если ты сейчас на него нападëшь, то станешь преступником. Зачем тебе это? Зачем мне это? Ждать тебя неизвестно сколько. Мы отомстим ему по-другому. Накажем его. Ты мне веришь?
Олег смотрел ей в глаза, и видно было, как не хочется ему ничего ждать. Пойти, уничтожить, насытиться болью негодяя. Страшный взгляд, дикий и безумный. Не будь Мила уверена, что ей ничего не грозит, она бы испугалась.
— Он воспользовался тобой! Я не могу это так оставить, — прошипел Олег сквозь стиснутые зубы.
— Понимаю, милый. Я и не предлагаю его прощать, — Мила чувствовала, что он успокаивается. Теперь лишь бы не ошибиться и не сказать лишнего. — Мы отомстим ему вместе, когда он не будет этого ждать. Вот увидишь, это будет для него ещё хуже.
Олег закрыл глаза и громко сглотнул. Произнес через силу:
— Хорошо. Будь по-твоему.
И Мила благодарно его поцеловала. Хотела расстегнуть пуговицы на рубашке, но Олег убрал еë руки.
— Прости, я сейчас не настроен, — сказал. — Давай просто полежим.
Мила не ответила, но слезла с него и устроилась рядом. Положила голову на грудь. Закрыла глаза и прислушалась к частому биению его сердца. И так замерла.
Глава 27. Егор
До самого вечера Мила гуляла с Олегом по роще. В сладком безмолвии слушали птичий щебет, шелест ветра в листве. Всё стало лëгким и понятным, а терзания о недавних бедах со временем утихли и потускнели.
Мила не хотела больше вспоминать Фринна, хотя мысли о нём неискоренимо витали в воздухе. Хотелось прогнать их безвозвратно, но они неустанно появлялись вновь. Как отомстить? Для чего ему это понадобилось? В кого должен превратиться человек, чтобы пасть до такой подлости?
Некоторые вопросы вводили в стопор. Фринн очаровал Милу без всяких приворотов. Тот вечер был обречён закончиться жарким прощанием, а то и перерасти в страстную ночь. Но Мила упала в воду, а Фринн воспользовался этим, чтобы навести приворот. Без Олега Мила бы давно стала послушной марионеткой в руках злодея-кукловода, готовой исполнить любой его каприз.
От таких мыслей Мила искала укрытие в объятиях Олега. Его тепло и нежность дарили спокойствие, питали надежду, что пока Олег рядом, ничего дурного не произойдёт.
Домой Мила вернулась поздно и сразу, не говоря никому ни слова, легла. Усталость навалилась на неë свинцовым одеялом и утянула в долину воздушных замков, едва Мила коснулась подушки. На утро же она открыла глаза полная сил, словно проспала добрую неделю. Настроение воспарило до небес.
За завтраком Мила заметила, что Максим подозрительно чем-то взволнован. Он постоянно ëрзал на стуле и никак не мог доесть свою яичницу. Вместо этого раз за разом доставал из кармана блокнот, искал там какую-то запись, перечитывал еë.
— Ешь спокойно! Что ты, как егоза? Потом своими бумажками займëшься, — сердито одëрнула его мама.
Она не любила, когда кто-нибудь нарушал привычный распорядок. А завтракать в тишине и спокойствии было одной из важнейших частей этого распорядка.
— Извини, я сейчас.
Максим принялся заталкивать яичницу в рот, но и теперь Наина Вячеславовна осталась недовольна.
— Максим, я не узнаю тебя. Что за дикие привычки? Ты не в себе?
— Да не, просто сегодня… семинар интересный. Никак не дождусь, — неумело соврал Максим с набитым ртом.
Мила следила за ним до сих пор молча, но теперь нахмурила лоб и спросила:
— Что за семинар? Случаем, не выездной?
Максим зыркнул на неë, и всë стало яснее ясного. Он опять намылился в Совет Искателей. И явно ожидал увидеть там нечто очень важное.
Об этом Мила спросила уже по пути в академию.
— Спасибо, что хоть маме меня не выдала, — усмехнулся он. — Ей бы точно это не понравилось.
— Ты сам с этим почти справился.
— Да, но… — Максим причмокнул, подбирая слова. — Вот ты прикинь, я сегодня приму участие в исследовании осколка Сердца Дэва. Как я могу спокойно этого ждать?
— Ты? — рассмеялась Мила. — Я не знаю, как там у них всё устроено, но вряд ли какому-то там студенту позволят возиться с таким артефактом.
— Что это сразу «Какой-то там студент»? Мне Хопф лично обещал, — оскорбился Максим. — А ты не завидуй. Скажи лучше, нашла про отца что-нибудь новое?
— Вот те раз. Вспомнил он про отца! Тебе это разве интересно? — всплеснула руками Мила и едва не выронила учебники. — Кто бы мог подумать.
— Не ехидничай, мне правда интересно. Так нашла что-нибудь или опять тишина в эфире?
— Не знаю. Я сутки ничего не смотрела. Не до того было.
— Жаль, — Максим задумался, рассматривая асфальт под ногами, но потом уже веселее предположил: — А впрочем, это значит, что шанс на хорошую новость подрос.
Пусть и звучало это наивно, но Мила согласилась. У неë такое предчувствие появлялось каждый раз, когда она несколько часов не заглядывала в эфир. Как будто чем больше новостей скопится, тем вернее среди них найдëтся нужная. Вот только разочарования случались так часто, что и надеяться уже не хватало сил.
Ближе к академии Максим ускорился и оставил Милу в одиночестве. Сказал, что перед парами должен что-то проверить.
Мила же не спешила. У неë первой парой шёл семинар по культурологии