изобилии, ему никогда ни в чём не отказывали. Семья могла скорее остаться без оплаченной коммуналки, чем Вадим без новых наушников или скейтборда. Причём Вадим не воспринимал это как жертву или что-то особенное, для него это было нормой. В школе неожиданно оказалось, что он не центр мира и тут никто не будет прогибаться под его прихоти. Он тут же принялся со всеми ссориться и воевать. Их общение началось по классической детской схеме: если у нас общие враги, значит, мы друзья. Он сдружился с Крисом, таким же изгоем, но по другой причине. Одноклассники не выстраивались в очередь, чтобы приятельствовать с обидчивым и неповоротливым толстячком. Правда, Вадим вскоре выбился в лидеры и оброс знакомствами, а Крис не торопился заводить друзей. Всё так же болезненно реагировал на оскорбления и критику.
В средней школе они уже прекрасно обходились друг без друга и порой пересаживались, но всё так же дружили, правда, уже без детской восторженности и жертвенности, когда готов отдать любимую игрушку и принять любое наказание вместо или вместе с другом. Они чувствовали, что, несмотря на внешнее сходство, слишком разные. Научились принимать недостатки друг друга, как черты внешности, которые невозможно изменить. Ссоры случались, но заканчивались сами по себе, без выяснения, кто прав, кто виноват.
Они вместе ходили на ненавистную акробатику. Оба задержались на среднем уровне, вроде и не хуже всех, но не могли выбиться в чемпионы. Как однажды сказал обозлённый тренер, «присутствовали для наполнения группы».
В конце девятого класса Вадим неожиданно увлёкся прыжками на батуте и бросил акробатику. Этот момент совпал с их первой серьёзной ссорой. В четырнадцать лет Крис влюбился и рассказал об этом Вадиму. А тот не придумал ничего лучше, как влюбиться в эту же девчонку. Алина сделала ожидаемый выбор. Подростковый возраст превратил Криса в нечто длинно-худое, кадыкастое и белобрысое, ещё и зрение резко испортилось, пришлось носить очки. Вадим же пубертат преодолел играючи, минуя прыщи и паукообразность. Выработанное умение вызывать симпатию в нём тесно переплелось с наглой беспардонностью, пробивающей практически любые стены. Он очень быстро понял, что нравится девчонкам, и беззастенчиво пользовался этим. На фоне непропорционального Криса вообще выглядел писаным принцем.
Разругались они сильно и не общались до конца июля. Возможно, если бы Крис не провёл почти все каникулы в Старолисовской, поговорили бы раньше. А так помирились только в его день рождения. Вадим приехал его поздравить вместе с компанией друзей и Алиной, и Крис понял, что нет уже ни ревности, ни злости. Правда, тогда большую роль сыграла Славка, к концу июля она полностью вышибла из его головы мысли о других девушках. Позже они с Вадимом договорились, что никогда не будут стоять на пути друг друга: «Дружба важнее, чем все эти бабы».
В сентябре Вадим заразил своей увлечённостью батутами и Криса. До окончания школы они занимались в спортивной школе Олимпийского резерва и даже видели чемпионов разных уровней, до которых им так и не удалось добраться. Они опять оказались в середнячках. Вроде перспективных, но не одарённых от природы так же щедро, как некоторые их ровесники. Это подмывало фундамент самолюбия и жутко раздражало.
Сначала они оба решили, что к ним относятся предвзято, на соревнованиях засуживают, а тренеры уделяют им меньше времени и внимания. Но время шло, а результаты двигались с черепашьей скоростью. Оказалось, очень сложно признать, что проблему нужно искать в себе. Случилось это после краевых соревнований, в которых они в очередной раз исполнили роль статистов. Вадим рассердился, даже обвинил Криса, что это он тянет его на дно.
Крис на месяц забросил секцию, давая Вадиму свободу двигаться вперёд. В итоге Вадим сам пришёл мириться, потому что без Криса у него вообще ничего не получалось. Не сговариваясь, они приняли незавидную участь бесперспективных спортсменов. Продолжили заниматься скорее из привычки к физическим нагрузкам, без особого рвения и надежд.
В батутной секции у Криса появился ещё один друг. Хотя Сергея вряд ли можно было назвать этим громким словом. Скорее ситуативный знакомый. Тем более батуты он бросил почти сразу, как туда пришёл Крис. Они общались редко, как-то стихийно и всегда с последствиями. Именно с подачи Сергея Крис угнал машину отца, что послужило причиной не просто ссоры, а длительной холодной войны. До сих пор их отношения не наладились. Отец не доверял ему, и Крис это очень хорошо чувствовал. Сергей тоже редко вспоминал про Криса, странно, что их дружба вообще не прекратилась, изредка всплывала в виде шутки, пересланной в сообщении, звонка с просьбой найти трос или срочно обсудить антирелигиозный дух в «Райских яблоках» Высоцкого. Так они и общались периодически, являясь друг для друга «крайним случаем». Вадим даже не знал о существовании Сергея. Скорее всего, не ожидал, что Крис может втайне от него с кем-то дружить.
Если в спортивной секции Вадим и Крис не выбивались в лидеры, то в школе их физической подготовки было достаточно, чтобы входить в сборные школы почти по всем видам спорта. Крис участвовал в состязаниях по плаванию, в соревнованиях по баскетболу и даже в ежегодном легкоатлетическом кроссе. А в конце одиннадцатого класса без предварительной подготовки его засунули в группу для участия в туристическом слёте. Вадим не вошёл в состав команды, поехал вольным отдыхающим, хотя учитель настаивал, что его должность зовётся «костровой».
Там они впервые увидели триклайнеров. Неизвестно, кто больше удивился. Крис, попробовавший встать на стропу, или слэклайнеры, увидевшие, как легко он прошёлся от одной станции до другой, будто всю жизнь балансировал на узкой поверхности. Тот день стал для него переломным. После турслёта Вадим и Крис бросили секцию по прыжкам на батуте и окунулись в новый для себя вид спорта — триклайн. Целый год они занимались вместе с ребятами при клубе альпинистов, натягивали слэк в парках и в зале скалодрома.
Почти сразу они начали осваивать выступления в паре. Тут и пригодилась ненавистная акробатика и годы, потраченные на батут. У них была не только база для выполнения трюков, но и хорошая физическая подготовка, поэтому прогресс не заставил себя долго ждать. Всё чаще они тренировались отдельно и сами подбирали трюки для программы, а через год переросли слэклайнеров, которые их приняли в семью, и решили двигаться дальше.
К счастью, триклайн, несмотря на свою новизну, распространился по крупным городам и стремительно развивался. Для участия в соревнованиях они выезжали в Москву, в Нижний Новгород и Уфу. Их пару уже начали узнавать в лицо, но настоящая популярность ожидала