Читать интересную книгу 1937. Сталин против заговора «глобалистов» - Александр Елисеев

Да, наши армейцы типа Жукова и Тимошенко солдат не щадили, что повелось еще со времен «зимней войны». Но Жуков у нас ходит в героях (про Тимошенко почти забыли), а все сваливают на «злого» Сталина и «нехороший» сталинизм.

Между тем, Сталин всегда подчеркивал необходимость бережного отношения к людям.

Так, на совещании в ЦК по поводу «зимней войны» (14—17 апреля 1940 г.) Сталин говорил: «Чепуха, товарищи, побольше бомб нужно давать противнику, чтобы оглушить его, перевернуть вверх дном его города, тогда добьемся победы. Больше снарядов, больше патронов давать, меньше людей будет потеряно... Не жалеть мин. Жалеть своих людей. Если жалеть бомбы и снаряды — не жалеть людей, меньше людей будет. Если хотите, чтобы у нас война была с малой кровью, не жалейте мин... Нужно давать больше снарядов и патронов по противнику, жалеть своих людей, сохранять силы армии».

А вот приказ Верховного Главнокомандующего Сталина от 10 января 1942 года — «О сущности артиллерийского наступления». В нем предписывается счи- [- 233 -] тать преступным использование пехоты без артиллерийского наступления.

В телеграмме Верховного от 27 мая 1942 года, посланной на Юго-Западный фронт, вообще призывается беречь людей так, как их берегут немецкие военачальники: «За последние 4 дня Ставка получает от вас все новые заявки по вооружению... Имейте в виду, что у Ставки нет готовых к бою новых дивизий, что эти дивизии сырые... Не пора ли нам научиться воевать малой кровью, как это делают немцы. Воевать надо не числом, а умением» (А. Мартиросян. «Сталин и Великая Отечественная война»).

Жуков и Тимошенко много «начудили» в 1941 году, однако их чудачества продолжились и в 1942-м. Первый умудрился завалить наступательную операцию, призванную завершить разгром противника на Московском направлении. А ведь она обещала быть вполне успешной. Но после первых удач Жуков (командующий Западным фронтом) столкнулся с серьезными проблемами. Он «не смог организовать продвижение своих флангов. И когда обнаружилось, что в центре — на стыке 33-й и 43-й армий — имеется слабо занятый коридор, шириной до 40 километров, Жуков сделал поспешный вывод. Он решил, что «у немцев нет на этом направлении достаточных сил, чтобы надежно оборонять город Вязьму». Сюда в образовавшийся просвет он бросил еще не остывшую от боев, уставшую и непопол-нявшуюся 33-ю армию Ефремова... Одновременно в коридор вошла кавалерийская группа Белова. Жуков спешил и не дал частям, входившим в образовавшееся окно, пополнение (К. К. Романенко. «Великая война Сталина. Триумф Верховного главнокомандующего»).

В результате армия Ефремова попала в ловушку. Ей срочно требовалось подкрепление. И ведь Сталин дал Жукову, из своих резервов, 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию генерала А. П. Белобородова. Однако Жуков бросил ее на помощь не 33-й, а 43-й армии.

[- 234 -]

В конечном итоге армия Ефремова оказалась полностью уничтоженной, а сам военачальник погиб. Наступательную же операцию пришлось прекратить в апреле 1942 года.

Как только отчудил Жуков, так за «дело» принялся другой «прославленный» маршал — Тимошенко. Причем в напарники он взял видного «стратега» — Хрущева. Эта парочка разработала план операции по окружению харьковской группировки немцев. План предусматривал нанесение ударов с двух направлений. Опять-таки — все шансы на успех были. В распоряжении Тимошенко находились 22 дивизии, 2860 орудий, 5600 танков. «Помимо этого, в прорыв должны были войти два танковых корпуса, три кавалерийские дивизии и мотострелковая бригада, — пишет Романенко. — Но это было не все — в резерве у командующего Юго-Западным фронтом оставались две стрелковые дивизии, один кавкорпус и три отдельных танковых батальона». Кроме того, «соседний Южный фронт выделял на усиление три стрелковые дивизии, пять танковых бригад, четырнадцать артиллерийских полков РГК и 233 самолета». Таким образом, операция имела все предпосылки для блестящего успешного завершения, и для командования Юго-Западного фронта она должна была стать своеобразным реваншем за утерю в предшествующем году Киева» («Великая война Сталина»).

Каки в случае с Жуковым, на первых порах все складывалось удачно. Но 17 мая немцы перешли в контрнаступление, нанесли хитрый удар под основание клина советских войск на Барвенковском направлении и вышли в тыл 9-й армии. Это еще было полбеды, все можно было исправить. Сталин сразу же обратил внимание на опасность. Но и Тимошенко, и Хрущев не придали этому особого значения. Тылы никто не прикрыл, а танковые корпуса были брошены за войсками, наступавшими в обход Харькова. Результат был таков: «Только во второй половине дня 19 мая Ти- [- 235 -] мошенко отдал приказ перейти к обороне и отразить удар, нанесенный за спиной его наступавших войск. Однако время было уже упущено, и немцам, в совершенстве владевшим оперативным искусством, не составило труда захлопнуть ловушку, в которой оказались армии Юго-Западного фронта. Когда 23 мая противник замкнул кольцо, в окружении оказалась почти вся наступающая группировка — более 240 тысяч солдат и командиров попало позже в плен» («Великая война Сталина»).

Да уж, Тимошенко и Жуков оказались настоящими умельцами. Благодаря им мы проиграли не только 1941, но и 1942 год. А виноватым, конечно, оказался Сталин.

Спросят — но зачем же Сталин держал таких военачальников? Почему он не погнал их из армии поганой метлой? Да ведь погнать их было никак нельзя. Эти авантюристы могли устроить такое светопреставление, что мало не показалось бы. Шла война и рисковать военным мятежом было никак нельзя. Поэтому Сталин терпел некоторых горе-военачальников, пытаясь получить от них хоть какую-то пользу. Так, во время Сталинградской наступательной операции было предпринято отвлекающее наступление под Ржевом. Противник стянул туда значительные силы, которые могли бы пригодиться под Сталинградом. Между тем само наступление носило именно отвлекающий характер, и было заведомо обречено на провал. Туда-то и послали Жукова, не посчитав нужным проинформировать «великого полководца» о его миссии. Зато немцам специально подкинули дезу о наступлении. (Р. К. Баландин предполагает, что творцом плана был Шапошников.) Воистину, там, в заведомо провальном деле, и было самое место для этого провального горе-полководца.

Вот такие «аники-воины» и рвались в бой с Германией в 1940 — 1941 годах. Сталин же пытался всячески избежать военного столкновения с Германией — [- 236 -] или хотя бы оттянуть его. Он понимал, что с таким военным руководством страна понесет огромные потери. «Зимняя война» многому научила его.

Но армейским верхам урок не пошел впрок. Несмотря на все свое убожество, они рвались в бой против Германии. Собственно, антигерманские настроения всегда были очень сильны в армейской верхушке. Тут можно вспомнить еще М. Д. Скобелева, страстно желавшего повоевать с германством за славянство. (При этом прославленный генерал был в оппозиции правящей династии.) И во время Первой мировой армейские вожди М. В. Алексеев, Н. В. Рузкой и др. выступали против «прогерманской» линии, связывая ее, главным образом, с царицей Александрой Федоровной, подозреваемой в шпионаже на немцев. Все это, так или иначе, но толкало излишне ретивых армейцев в объятия западных демократий (в первую очередь — Англии), которые всегда хотели стравить и ослабить две великие континентальные империи, испытывавшие наибольшую тягу к национальному консерватизму.

Армия была пронизана антигерманскими настроениями. Отчасти это объясняется прежней, «допакто-вой» антифашистской пропагандой, которая нацеливала красноармейцев на революционный конфликт с Германией. Но в РККА был силен собственно «красный империализм», который был сродни тупому «империализму» 1914 — 1917 годов. В обоих случаях этот империализм был направлен на то, чтобы потягаться с немецким гигантом — во имя славы и территорий. При этом упускалось из виду то, что противостояние двух стран выгодно третьей стороне — англо-французской плутократии.

Историк В. Невежин приводит многочисленные и весьма показательные факты наличия сильнейших антигерманских настроений во время Освободительного похода РККА в Польшу: «Так, работник 3-го отдела [- 237 -] Артиллирийского управления РККА майор Володин прямо заявил: «Я заражен красным империализмом: нам нужно захватить Варшаву». Сходным образом мыслил сотрудник 5-го управления РККА майор Герасимов: «Ограничиваться только Западной Белоруссией и только Западной Украиной не следует. Необходимо во что бы то ни стало обеспечить за СССР площадь хотя бы до Вислы. Варшава тоже должна быть наша, ведь это слово «русское». Сейчас наступил благоприятный момент, чтобы вернуть всю территорию, отнятую у нас несколько лет тому назад». Заместитель политрука Неверов говорил: немцам «Варшаву отдали — это тяжелая потеря» («Если завтра в поход...». Подготовка к войне и идеологическая пропаганда в 30—40-х годах»).