— Сейчас я поеду к горам, — объявил я. — Можешь держаться за стремя, если хочешь. Но там, за перевалом, мы расстанемся. Не знаю, понравится тебе это, или нет, но произойдёт именно так. Моя вера запрещает мне находиться в компании людей на пересвете.
— Это какая такая вера? — недоверчиво спросил Гасд. Впрочем, это мне, скорее всего, показалось, что недоверчиво. Тьма, неужели в конце концов придётся убить и этого странного отшельника? Будь проклята моя нечистая кровь, вынуждающая убивать людей ради того, чтобы сохранить жизнь зверю…
— Добрейший, — сказал я негромко. — Я ведь не спрашиваю, зачем ты оказался в здешних местах и отшельничаешь? Оставь людям их маленькие тайны, и они будут лучше к тебе относиться. Не находишь?
Гасд, казалось, смутился.
— О, прости. Я вовсе не хотел влезать в твои дела, и уж, конечно, не хотел влезать в твои тайные дела. Прости, пожалуйста…
Навьючив двумех на Ветра, я кое-как взобрался в седло, чуть не потеряв при этом сознания. Джерх забери, что, теперь я так и буду, как дитя малое да слабое? Легче сразу лечь и помереть, без мучений и тревожных мыслей.
И мы двинулись к перегородившей горбатую равнину гряде. Шагом, Ветер словно чувствовал, что каждый его шаг тупой болью отдаётся у меня в каждой косточке и выкручивает позвоночник. Состояние было хуже некуда, и самое прискорбное, что никак это не исправить. Нужно просто ждать пересвета, когда очередное превращение вылечит всё, что не успел вылечить минувший пересвет. Но прежде дойти до гряды и там любой ценой избавиться от Гасда.
И я погрузился в себя, перебирая мысли, как меняла монеты. Одну за другой. Мысли были очень разные. И все какие-то никчёмные… Потом одна, показавшаяся важной, мелькнула где-то на самом краю сознания; мелькнула на короткий миг — и пропала, уронив мне в душу лёгкую досаду.
Я долго ловил назойливую, но всё ускользающую мысль, погружаясь всё глубже в себя. Долго ловил, но в конце концов ухватил её, вредную, за скользкий извивающийся хвост.
Для этого стоило вспомнить, что говорил мне раб в Запретном городе. «Дойдёшь до каньона, ищи Дремлющий мост. За мостом — поворачивай на юг.»
Мы продолжали двигаться на запад. И что-то подсказывало мне, что после каньона мы тоже шли на запад, а вовсе не на юг. Почему, хотел бы я знать? Кто мне соврал, измождённый раб или отшельник Гасд? Они указали в разные стороны и оба уверяли, что У-Наринна именно там. Впрочем, может оказаться так, что загадочные Знаки по ту сторону гряды укажут именно на юг. И тогда всё встанет на свои места. Ладно, пока подождём… Но не будем ни о чём забывать. Что-то не нравишься ты мне, Гасд-отшельник. Чем ближе вечер, тем меньше нравишься. Ага.
— Эй, Гасд, — окликнул я хриплым голосом. — Ты бывал в Запретном городе?
Спутник подозрительно взглянул на меня снизу вверх.
— Уважаемый! У тех, кто побывал в Запретном городе, никогда не случается возможности рассказать об этом кому-нибудь, кроме обитателей Запретного города. Разве не так?
Хм. Что-то в этих словах есть. Но как быть, например, со мной? Я, например, мог рассказать.
«А вдруг он из Запретного города?» — ужалила стремительная, как змея-стрелка, мысль.
Я секунду поразмыслил. «Ну и что, если он оттуда? — подумал я чуть позже. — Что это меняет? Ровным счётом, ничего.»
— Говорят, — начал рассказываться Гасд, — что Запретный город заложили ещё хоринги. В роще чёрных тисов. Это был их последний оплот и бастион в войне против людей.
— А что, была такая война? — спросил я зачем-то. Я прекрасно знал, что была, спасибо Унди-Всезнайке… Но всё равно спросил.
— Была. Хоринги никого не пускали в леса за рекой, которую тогда и нарекли Запретной. Они применили какую-то древнюю магию, и вот, пожалуйста: хорингов давным-давно нет, а город их и магия их по-прежнему действуют. Они проиграли войну с людьми, причём проиграли не потому, что люди искуснее владели оружием или пошли на приступ Запретного города и одолели. Вовсе нет. Люди просто растворили в себе хорингов — разбавили кровь… И всё. Нет больше Старшей Расы. Хотя все, кто населяет Запретный город, всё ещё ведут войну против всего света, верные магии хорингов. Поверь, Бонам, сгинет и человеческая раса, а те, кто придёт нам на смену, будут так же шептаться по вечерам, рассказывая о Запретном городе и его обитателях. Так же, как мы сейчас.
— Сейчас не вечер, — проворчал я.
Интересный взгляд на вещи, джерх забирай! Унди излагал эту историю несколько иначе. По его словам выходило, что хоринги просто покинули однажды наш мир и оставили город пленным и рабам, предварительно наложив на всех сильнейшие чары. Гасд утверждает, что Старшая Раса просто выродилась, не выдержав испытания человеческой кровью. Что ж, это очень похоже на правду.
Жаль, что я никогда не встречался с хорингами. Унди говорил, что их магия настолько могучая штука, что они могли менять мир в соответствии со своими желаниями и прихотями. Наверное, они смогли бы освободить меня от влияния красного Четтана. Навсегда.
Как бы это было здорово…
Незаметно мы вплотную приблизились к гряде. Равнина стала потихоньку повышаться, отчего мне пришлось наклониться вперёд в седле. Карса шныряла где-то впереди, у самых каменистых осыпей, знаменующих начало гор. Я уже различал слоистые выщербленные разломы, по которым легко взбираться на почти отвесные стены… Но Ветер-то по ним не взберётся.
— Вон туда, — сказал, вытянув свободную левую руку Гасд. — Поезжай в то ущелье, там начинается тропа ко вполне проходимому перевалу.
Я так и сделал. Сначала каменные стены по бокам были далеко, потом стали сближаться, сдавливать нас; поворот следовал за поворотом. Ущелье было извилистое, как след гадюки в грязи. В каменных углублениях синела дождевая вода, образуя маленькие озерца. Небо с трудом прорывалось в неровную щель где-то вверху.
Потом я увидел тропу, уводящую на правый склон, и дальше, на гребень. Тропа вполне походила на все горные тропы, сколько их есть на этом свете. Я спешился и взял Ветра под уздцы.
— Иди вперёд, Гасд. Показывай дорогу.
Зря я это сделал. Потому что Гасд привёл меня в засаду.
Впрочем, это и засадой-то назвать трудно. Трое людей совершенно открыто, даже не пытаясь спрятаться, сидели вокруг костра в узкой седловине между макушками двух соседних холмов. Костёр горел без всякого намёка на дым, иначе я бы его издалека заметил. А так — увидел только приблизившись вплотную. Густо-синий Меар клонился к горизонту, перечёркнутому линиями близких зубчатых вершин. Вторая гряда, тянущаяся сразу за первой, была немного выше и казалась неприступнее. Во всяком случае, скалы там высились попричудливее и поотвеснее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});