Но согласится ли Кейт? Без обещаний и признания в любви – вряд ли. Ладно, он постарается справиться с этой задачей. Главное – быть рядом с ней, заниматься с ней любовью, видеть, как смеется Кейт, поддразнивая его. Он любил ее духи, волосы, глаза и обольстительную фигуру. Ему хотелось жить с ней в одном доме, просыпаться по утрам в одной постели и ложиться рядом по вечерам. Неужели все это, вместе взятое, и есть любовь? Хватит ли ее на всю жизнь?
Кейт заснула, не успев выключить ни свет, ни телевизор, по которому передавали вечернюю программу новостей. Несколько часов подряд она укладывала вещи, пытаясь найти место для каждого из купленных сувениров. Она аккуратно свернула даже бумажные пакеты из сувенирных магазинов и сунула их в чемодан, не желая ничего оставлять в номере отеля. Бурный уик-энд лишил ее последних сил: Кейт в изнеможении прилегла на минутку в постель, а проснулась только в семь часов на следующее утро.
Что, если Уильям снова попросит ее остаться? Кейт хотелось ответить согласием, но что будет дальше? Ему нужны приключения, а ей – замужество. Кейт была влюблена в Уильяма и не могла представить рядом другого мужчину. Прошедшие девять дней были самым чудесным временем ее жизни. Расставание с Англией станет почти невыполнимой задачей, но не оставаться же здесь.
Она понимала, что до половины первого должна принять решение. Можно вернуться на Род-Айленд, найти новую работу и перебраться на другую квартиру, а потом вспоминать время, проведенное в Англии, как чудесный сон, а можно попытать удачу и остаться здесь с Уильямом на неизвестный срок.
Солнце сияло так ярко, что Кейт оставила пальто в шкафу номера и, слишком взвинченная, чтобы сидеть в тесной комнате, вышла на свежий воздух. Она прошлась по Черинг-Кросс-роуд, мимо уже знакомых книжных магазинов, в сторону Трафальгарской площади. Пренебрегая надоевшими сосисками и булочками в ресторане отеля, Кейт купила газету у торговца на углу Лестер-сквер и зашла в одну из французских кондитерских, которыми изобиловал Уэст-Энд.
Заняв столик в углу, она заказала кофе и гигантский пончик с желе. Делая вид, что бывает здесь каждое утро, Кейт пила кофе и читала статью о террористах в Хитроу: на ее взгляд, положение не было угрожающим. Страницу политических скандалов она пропустила и долго рассматривала фотографии членов королевской семьи. Вчера днем принцесса Диана устроила прием для представителей американского отделения Красного Креста. Принц Чарльз произнес речь. Леди Хэлен Тейлор, кузина королевы, посетила театр в честь празднования дня рождения подруги. Кейт отметила, что белокурая леди Хэлен весьма миловидна, а женщина на фотографии рядом с ней показалась Кейт знакомой. Кейт присмотрелась: так и есть, это знакомая Уильяма, которую она видела в «Сан-Лоренцо». К лифу ее платья была приколота брошь Торнкрестов.
Это ошибка, иначе и быть не может. Ее брошь на месте. Кейт почти бегом вернулась в отель, схватила с вешалки пальто и ошарашенно уставилась на пустой лацкан. Затем она решила, что оставила брошь на черном свитере. Укладывая вещи, она могла засунуть брошь куда-нибудь, стараясь разместить кофейные чашки, чайник и коробочки с гелем для ванн. Кейт вывалила содержимое чемодана на постель и перерыла всю одежду, затем опустилась на четвереньки и заглянула под кровать.
Когда она в последний раз видела брошь? Усевшись на полу, Кейт начала вспоминать. В машине брошь точно была на месте. Прядь волос запуталась в ней, и Кейт пришлось распутывать ее, снимая пальто в Торн-Хаусе.
Торн-Хаус… Вчера вечером герцог Торнкрест так и не позвонил. И сегодня утром – тоже. Он предлагал купить у Кейт брошь, а вчера она раз и навсегда отказалась продать ее. Неужели он только делал вид, что смирился с ее отказом? Неужели все это время притворялся, вел рассчитанную игру?
Кейт сморгнула слезы. Плакать бесполезно, надо найти брошь. Кейт обыскала тесный номер. Сняла постельное белье, заглянула в щель между матрасом и стеной, но ничего не нашла. Оставалось только поверить в самое худшее. Брошь исчезла, переместилась на грудь другой женщины, с которой Уильям встречался до того, как познакомился с Кейт. Вчера вечером он не звонил – впрочем, она могла и не услышать звонок. Постучав в дверь и не дождавшись ответа, он наверняка решил не будить ее. Но тогда почему не позвонил сегодня утром?
Потому, что терзался угрызениями совести? Потому, что наконец добился своего? Кейт не хотелось верить, что человек, которого она полюбила, способен на такой поступок, но точно так же она не поверила Джеффу, услышав, что он собрался жениться на другой. Сочла, что Джефф шутит.
Потерять вещь стоимостью в четверть миллиона фунтов – не шутка. А уличить во лжи и притворстве любимого человека – тем более. Жаль, что она носила брошь на воротнике, вместо того чтобы положить ее на хранение в сейф. Она думала, что с Уиллом Ландри ей ничто не угрожает.
Кейт повесила сумочку на плечо и схватила газету, сложенную так, что фотография броши оказалась на первой странице. Ей требовались объяснения, и она хотела получить их из первых рук.
– Прошу прощения, мисс, но его светлости нет дома. – Мэри вытирала руки о передник и выглядела встревоженной. – Боюсь, я не смогу впустить вас.
– Леди Торнкрест тоже нет дома?
– В данный момент она никого не принимает.
Все ясно. К чему выслушивать обвинения от разъяренной туристки?
– Передайте герцогу, что приходила Кэтрин Стюарт и пообещала заявить в полицию о пропаже ее собственности. – Кейт протянула горничной газету. – Покажите ему алмаз Торн на тридцать первой странице.
– Непременно, мисс, – горничная вежливо кивнула и взяла газету. – Что-нибудь еще?
Кейт помедлила, чувствуя, как вскипают в ней гнев и боль. Расплакавшись на пороге Торн-Хауса, она ничего не добьется. Ей не верилось, что обитатели дома обманули ее, но именно так они и поступили. Кому поверит полиция – туристке, путешествующей средним классом, или респектабельным гражданам Великобритании? Питти подтвердит любые слова Уильяма, а Кейт придется одной бороться против двоих.
Правда, во все это верилось с трудом, но что еще оставалось думать? Брошь пропала, доступ в Торн-Хаус закрыт. Роман с Уильямом внезапно оборвался, словно и не существовал, а дни, проведенные с ним в поместье, были всего лишь плодом воображения одинокой женщины. Кейт сморгнула слезы и сбежала с элегантного крыльца Торн-Хауса.
Лучше бы она не приезжала в Англию.
– Уехала? То есть как уехала? – Уильям не поверил своим ушам. Его пальцы сжались на обертке букета роз, за которым он заезжал на Оксфорд-стрит.
Молодая женщина за стойкой окинула его недоуменным взглядом и зашелестела страницами.