- Почему я должен верить тебе? - с явным сомнением и презрением произнес Гордон.
- Потому что у тебя нет выбора, отец! Я не позволю убить ее! - разозлившись, ответил Рей.
- Я жду вашего ответа! - дерзко напомнила о себе девушка, вынуждая Гордона отвести от сына полный злости и отвращения взгляд.
«Гоо-ор-дон! Я здесь, милый! Сердце мое, почему ты молчишь!» - снова послышалось из-за спины, и император опять резко обернулся в привычном нервном жесте, но и на этот раз никого не заметил.
- Вы это слышали? - голосом безумца спросил он.
- Слышали что? - в недоумении переспросил Рей.
- Она все время не дает мне покоя, - обхватив голову руками, признался император.
- Хочешь подохнуть, окончательно сойдя с ума? - с вызовом произнесла девушка, разжимая ладонь, из которой выскользнул на свободу и повис на своей цепочке маленький кулон в форме сферы.
- Что это? - замерев, спросил император.
- Это артефакт, способный спасти твою шкуру! - сквозь зубы отозвалась Камила: она не могла больше сдерживаться и не язвить человеку, повинному в смерти ее семьи. Целая буря внутренних противоречий закипала в ней, требуя правосудия, возмездия.
- Я уже видел его, - закрыв глаза и устало приседая на трон, произнес он. - Она приходила ко мне однажды: сама падала на колени и просила выслушать, сжимала в руках странную безвкусную безделушку и твердила что-то про прощение богов! Я за волосы выволок ее тогда, и, наверное, придушил бы, если бы она не была женой Ивара.
- Сделай это, маленькая дерзкая девчонка! Наверное, была бы твоя мать такой же наглой, я бы полюбил ее, - с усмешкой отозвался он, глядя на смелую и удивительно сильную магиану, по лицу которой он прекрасно мог видеть, чего ей стоит предлагать ему помощь.
«И ведь ни капли страха перед тем, кто способен казнить ее! Разве не понимает она, что Рейтон не может оказаться сильнее отца!» - гадал про себя Гордон.
Камила мешкала несколько секунд, потом встретилась взглядом с принцем, взяла себя в руки и смело направилась к трону императора.
Рей шел следом, не сводя глаз с отца, оградив ее щитами, и все равно не мог быть спокойным, не мог предугадать, что же у него на уме.
Девушка тем временем ухватилась за протянутую ладонь, вложила в нее амулет, опустилась на колени, накрыла сферу своей ладонью и закрыла глаза, ощущая в себе магию мертвого народа, вспоминая старые слова, разученные когда-то очень давно вместе с мамой.
«Я взываю к магии своих предков и прошу дать мне силы отпустить божественный дар! Прошу освободить этого человека от его пут, ибо нет в его сердце отклика, не слышит оно призыва Вашего, не знает чужих обычаев и не верует в них", - так звучала эта молитва в ее мыслях, а вслух она бормотала совсем другие звуки, сливая их в слова, звучащие на забытом, мертвом языке.
«Я взываю к магии ...» - раз за разом повторялось в голове. "Кхе асте дар ниига.." - слышался шелест ее голоса в зале.
Магия просыпалась нехотя, сначала отзываясь лишь слабым теплом в амулете, потом легким покалыванием в пальцах, затем таким жаром, что невозможно было не закричать от боли, но и Гордон, и Камила лишь сильнее сжали его в своих руках, а когда терпеть боль оказалась выше их сил, оба отдернули ладони прочь.
Сфера с глухим стуком упала на пол и раскололась, рассыпавшись на мелкие крупицы, ослепляя всех ярким светом.
Гордон с болезненным стоном упал на колени и закричал, а потом вдруг затих, и в тот же миг мерцание исчезло, а изумленный принц поспешно потянулся к лежащей на полу девушке.
- Валерия! Валерия! - испуганно позвал ее Рей.
Она едва смогла приоткрыть глаза, прижала колени к груди и беззвучно заплакала.
Рей притянул ее к себе.
- Все в порядке? У тебя получилось? Скажи мне что-нибудь? Боги, я не хотел, правда, я думал - это не навредит тебе, ты ведь сказала, что... - бормотал парень.
- Заткнись, прошу тебя! - хрипло отозвалась девушка. - Я устала, просто устала, от этого я не умру, - грустно улыбнулась ему она.
Обожженную ладонь Камила прижимала к холодному каменному полу, а Рей осторожно разглаживал пряди спутавшихся волос, убирая их с лица.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Прости меня! - тоже севшим голосом произнес Гордон.
Камила медленно повернула голову и посмотрела на стоящего перед ней на коленях императора. Казалось, что перед ней сейчас совсем другой человек: черты его лица неуловимо изменились, взгляд стал чистым и искренним, глаза блестели от застывших в них слез, складки на лбу разгладились, делая лицо более мягким, а черные волосы теперь были седыми.
- Прости, девочка! - шептал он, но не двигался с места, словно боялся пошевелиться, смотрел на нее убитым и потерянным взглядом.
- Пусть мама простит Вас! - отозвалась Камила, даже не заметив, как обратилась к нему на Вы, вместо пренебрежительного Ты. - А я пока, просто попробую не презирать вас и не грезить о Вашей смерти, - честно отозвалась она.
- Ты имеешь на это право! - согласился Гордон. - Отнеси ее в свои покои, сын, она совсем бледная, пусть отдохнет! - потерянным голосом произнес мужчина.
Шокированный такой переменой, Рей покорно поднял свою ношу: никогда он не слышал столько заботы о ком-либо в голосе отца, даже в далеком детстве.
- Спасибо! - со вздохом облегчения прошептал Гордон.
Рей торопливо нес Камилу по коридорам к своим покоям. В том, что отец исцелился, не было никаких сомнений: прежний Гордон никогда не знал жалости, не признавал ошибок и не прощал их, никогда не извинялся и уж тем более не стоял на коленях, да и благодарить он не умел - кем же он стал теперь!?
- Валерия, - укладывая магиану на кровать, прошептал парень.
- Камила, - поправила его девушка.
- Надеюсь, мою благодарность ты все же примешь - я понимаю, чего тебе стоило согласиться побороться за душу убийцы! - он присел рядом и потянулся к ее рукам.
Магичка молчала, но зашипела от боли, когда он коснулся ожога.
Рей перевернул ладонь и удивленно охнул, увидев уродливый круглый ожог на коже.
- Сейчас, - прошептал он.
Парень призвал стихию, наклонился и холодное дыхание его магии остудило болезненный жар.
- Я отправлю к тебе целителя! - заботливо сказал он. Рей снова склонился над ней и поцеловал, очень осторожно и нежно, вынуждая Камилу откликнуться и потянуться к его губам, почувствовать приятное покалывание в груди и томительный жар глубоко внутри.
- Ну вот, теперь я точно уверен, что с тобой все в порядке, и ты не превратилась в бесчувственную оболочку человека! - осторожно улыбаясь девушке, произнес он, легонько щелкнув ее по носу.
- Сам ты бесчувственный! - отозвалась та.
- Пойду, поговорю с ним, хочу убедиться, что у нас все получилось! - предупредил Рей, прежде чем оставил ее одну.
Прохладные простыни помогали расслабиться, голова кружилась, хотелось задремать, а на губах все еще горел его поцелуй. Вспомнился вечер перед отъездом во дворец, тихий и спокойный. Они снова позволили древней магии взять верх, а пресытившись друг другом, уснули, не видя больше беспокойных и мучительных снов. От этих воспоминаний становилось легче, даже боль встревоженных мыслей о потерянной семье притуплялась, заменяясь мыслями о НЕМ...
Глава 25 Груз вины
Какое-то тревожное предчувствие заставило ее проснуться совсем рано: еще даже не рассвело за окном, но Камила не могла уснуть и успокоить колотящееся в груди сердце. Она поднялась на локте и сонно осмотрелась, обнаружила отсутствие Рея и нахмурилась.
«А когда это я успела привыкнуть к тому, что мы спим вместе?» - удивленно одернула себя девушка. Прижалась спиной к стенке, убрала волосы с лица, попыталась понять, куда он мог деться, и что ее так встревожило.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вроде все было хорошо: вернулся вечером, разбудил поцелуем, заставил поесть и выглядел необыкновенно счастливым, хотя и пытался держать эмоции в себе, да только и она его прекрасно чувствовала и понимала.