— Скорее всего вы правы, господин Витте, — согласился Безобразов. — Но тут возникает другой вопрос — а надо ли оно нам? Генерал Гриппенберг уверенно держит фронт. Первое и второе сражения при Ляояне он хоть и не выиграл, но и не проиграл. Войска удерживают позиции. Японские силы тают, а в отличие от наших резервов, их резервы менее обученные и подготовленные. Порт-Артур и Дальний держатся. Владивостокская эскадра проводит довольно успешные крейсерские рейды. На подходе вторая тихоокеанская эскадра. Фёдор Карлович, когда она должна прибыть?
— Всё зависит от скорости судов третьей эскадры. Объединение эскадр планируется где-то в начале мая, а выход к театру военных действий — ближе к середине мая, — бодро отчитался управляющий морским министерством генерал-адьютант Фёдор Карлович Авелан. — Но я бы, согласился на начало мирных переговоров. Этим можно потянуть время до прибытия судов второй эскадры. А если мы сходу откажемся, я боюсь, что японцы приложат максимум усилий для взятия Порт-Артура и уничтожения эскадры адмирала Старка. Тем более, что генералы Стессель и Смирнов отказываются вводить в бой седьмую Сибирскую стрелковую дивизию и тем самым помогать финским частям.
— Виктор Викторович, это правда? То, о чём говорит Фёдор Карлович? — поперхнувшись табачным дымом сипло спросил у военного министра царь.
— Так точно, ваше величество! — рявкнул, подскочив со своего места генерал Сахаров и бросил злобный взгляд на генерала Авелана. — Если ввести в бой седьмую дивизию, то, в случае прорыва обороны, у крепости не будет шансов на продолжение сопротивления. Сейчас генерал Стессель, заменивший раненого генерала Кондратенко, строит укрепления вокруг города на случай прорыва линии фронта.
— Виктор Викторович! Вы карту Квантунской области видели? Если японцы прорвут финскую оборону, которую те держат на восьмикилометровом перешейке, то их уже ничто не остановит! Там и так ситуация была критическая, и мне пришлось приказать адмиралу Старку выделить моряков с кораблей на помощь финской бригаде. А у вас двадцать тысяч солдат хернёй страдают в попытке создать оборону длиной в сорок километров! Простите, ваше величество, не сдержался, — повинился генерал-адьютант перед императором.
— Ничего, я вас полностью понимаю. — кивнул Николай II на эмоциональный спич управляющего морским министерством. — Виктор Викторович, давайте вы доложите мне подробно о ситуации в Квантунской области. Завтра. Нет, — царь полистал свой ежедневник и, чему-то кивнув, продолжил. — Послезавтра. После демонстрации новых аппаратов беспроводной связи в Манеже.
— Слушаюсь, ваше величество!
— Сергей Юльевич, а что по деньгам? Они у нас ещё есть на войну? — прикуривая очередную папиросу поинтересовался у главы своего правительства император.
— Всего потрачено один миллиард семьсот двадцать три миллиона золотых рублей на сегодняшний день. Примерно, один день войны съедает из нашего бюджета три с половиной миллиона рублей. А у нас все доходы за этот, 1905 год, запланированы на уровне двух миллиардов. Еще неизвестно во сколько нам обойдётся предстоящая морская война. А вдруг японцы утопят какой броненосец или несколько? А мы за некоторые из них ещё и не рассчитались до конца с иностранцами. Один только «Цесаревич» обошелся нам в одиннадцать миллионов рублей. Ну и если информация господина Авелана верна, то мы можем потерять первую эскадру, что сразу ставит под угрозу суда второй. Не дай Бог, если наши моряки проиграют, то японцы и слышать не захотят ни о каких переговорах на подобных условиях. К тому же, это может ещё сильнее дестабилизировать ситуацию с волнениями в стране. Так что, если вы, ваше величество, ждёте моего мнения по данному предложению японцев, я всеми руками только за прекращение этой войны. Тем более и земля из-за которой и началась эта война, — Витте кинул укоризненный взгляд на Безобразова, которого по праву считал одним из подстрекателей идущей войны. — Останется в наших руках. И даже больше, чем можно было предположить. Корея вообще не рассматривалась нами как цель в этой войне. Даже если мы согласимся на раздел по сороковой параллели, то нам достанутся горы, богатые лесом и железом.
— Спасибо, Сергей Юльевич, — поблагодарил Витте Николай II.- Я тоже, склоняюсь к скорейшему заключению мирного договора. Особенно в условиях сильнейшей смуты в нашем отечестве. Заключённый мир можно объявить победой, что благоприятно повлияет на настроение моих подданных.
Остальные присутствующие благоразумно промолчали. Если их монарх склоняется к заключению мира, то кто они такие, чтобы противиться его воле. Хотя, по глазам генералов Сахарова, Авелана и Редигера было видно, что они готовы продолжать войну до победного конца и закончить её в Токио.
— Я думаю, что вам, Сергей Юльевич, и вам, Александр Михайлович, нужно срочно выехать в Париж и приложить максимум усилий для скорейшего заключения перемирия, — обратился к премьер-министру и министру внутренних дел император.
Вышеназванные чиновники почти синхронно поднялись со своих мест и поклонились Николаю II.
— Мы приложим максимум усилий к заключению мира на самых выгодных для нашей отчизны, условиях, — торжественно и даже радостно пообещал императору Витте.
«Ну, не попали в театр, зато теперь съездим в Париж. Машеньке должно понравиться», — подумал Сергей Юльевич и улыбнулся.
— А вы, господа генералы, должны сделать всё возможное, чтобы до заключения перемирия на фронте и море не было никаких поражений, — дал недвусмысленное распоряжение Николай представителям армии и флота.
……
Томас Эдвард Виккерс закончил читать отчёт Герберта Остина про машинку для снаряжения патронных лент и, отложив на край стола небольшую стопку листов, слегка неприязненно взглянул на сидящего напротив него инженера. Впрочем, в последнее время Виккерс смотрел с подобной неприязнью на всех, кто был его моложе хоть на десять лет или проявлял чрезмерную жизнерадостность.
Постоянные боли в спине и мигрени сделали его чересчур раздражительным и вспыльчивым. Он ездил на воды, проходил дорогостоящее лечение, но от новомодных лекарственных препаратов становилось только хуже. И он всерьёз задумался о передаче управления корпорации «Виккерс, сыновья и Максим» (Vickers, Sons Maxim Ltd) своему младшему брату Альберту.
— Я не совсем понял вас, Гербет. Почему мы не можем начать производство этой машинки самостоятельно? Вот у меня есть отчёт инженера Ватсона о том, что мы можем легко обойти финский патент слегка изменив конструкцию и вид изделия.
— Да, мистер Виккерс, мы можем обойти этот патент, но ценой снижения скорости заряжания и репутационных рисков. Кому нужно машинка для снаряжения ленты, которая снаряжает медленнее, чем это делает простой солдат в ручном режиме?
— Ну, это конечно аргумент. А что не так с репутацией? Или вы думаете у тех финнов найдутся какие-то высокопоставленные покровители?
— Именно так. И непросто высокопоставленные, а целый племянник нашей королевы Александры и родной кузен герцога Йорского Георга.
— Вы про русского императора? Эта не шутка? Он вступится за никому не известную компанию из дикой Финляндии?
— Ну, во-первых, это его Финляндия, а во-вторых, тот ребёнок, который и придумал эту замечательную машинку, по совместительству является сочинителем детских сказок, которые очень любит супруга русского царя и все его дочери.
— Хм. Так это правда, что этот аппарат придумал ребёнок?
— Да, — усмехнулся Герберт Остин. — И не только этот аппарат. А ещё скрепки, которыми вы и я пользуемся в великом множестве, чай в пакетиках, который мы завариваем в путешествиях, и даже новомодную игру «монополия», которую вы недавно подарили своим правнукам.
— О! Так он — гений? Сколько же ему лет? Может можно его пригласить в Англию на учёбу за счёт нашей компании?
— Насколько я знаю, ему двенадцать лет и его, и вправду, считают гением. Насчёт, пригласить, я не в курсе, об этом надо разговаривать с его родителями. Но, думаю, этот вопрос решаем, в отличие от копирования патронной машинки. Нам проще купить патент или заказать выпуск на месте, чтобы не тратиться на доставку в Россию.