— Форд, — сказал он неожиданно, — если этот Вопрос отпечатан в моем мозгу, но остается недоступным для моего сознания, то, может быть, он прячется где-то в подсознании?
— Вполне вероятно.
— Тогда нужно найти способ вытащить его оттуда.
— Но как?
— А что, если использовать какой-нибудь случайный процесс, на который можно наложить хранящийся в подсознании образ?
— Какой процесс?
— Ну скажем, вслепую вытягивать из мешка камни с буквами.
Форд даже подпрыгнул:
— Блестящая мысль!
Он вытащил из своей сумки полотенце и, завязав несколько узлов, мгновенно превратил его в мешок.
— Бред, конечно. Совершенный идиотизм. Но мы попробуем, ибо в этом вздоре есть проблеск гениальности. Давай камни.
Они собрали в кучу все оставшиеся буквы и бросили их в мешок. Потом встряхнули.
— Закрой глаза, — скомандовал Форд. — Теперь тяни. Ну, шевелись!
Артур зажмурился и сунул руку в мешок. Вытащил сразу четыре камня и вручил их Форду, один за другим. Форд выкладывал буквы в той же последовательности.
— Ч, — сказал Форд, — Е, М, У… Чему! Он в изумлении заморгал.
— Получается!
Артур вытянул еще три камня.
— Р, А, В. Рав. — Форд задумался.
— Вот тебе еще три камня, — сказал Артур.
— Н, О, П. Ноп. — Форд разочарованно вздохнул. — Равноп… «Чему равно»! И еще слово, которое начинается на «п»!
Артур лихорадочно вытягивал камни из мешка.
— Р, О, И, 3, В, Е, Д, Е, Н, И, Е… Произведение. «Чему равно произведение»… Ш, Е, С, Т, И… шести… И, С, Е, М, И… «Чему равно произведение шести и семи». — Форд остановился. — Ну, давай следующую букву.
— Все, больше нет, — сказал Артур. Он обшарил мешок, но там было пусто.
— И это все? — спросил Форд.
— Все, — ответил Артур.
— Шестью семь — сорок два?
— Только и всего.
Глава 32
Ласково улыбалось солнце. Пели птицы. Нежный ветерок шелестел листвой деревьев и раскачивал венчики цветов, разнося по округе их сладкий аромат. Из-за деревьев показались две девушки и остановились в удивлении. Форд Префект и Артур Дент в конвульсиях катались по земле. Их тела сотрясались от смеха.
— Подождите! — крикнул Форд в паузе между приступами хохота. — Не уходите. Сейчас это кончится.
— Что стряслось? — спросила девушка повыше и постройнее. На Голгафрингеме она служила младшим инспектором по кадрам, но это занятие ей было не по душе.
Форд взял себя в руки.
— Здравствуйте, — сказал он. — Мы с другом только что размышляли о смысле жизни. Веселое занятие, знаете ли.
— А, это вы, — сказала девушка. — Я видела спектакль, который вы устроили сегодня на поляне. Начали вы хорошо, а потом вас стало заносить.
— Пожалуй, вы правы, — сказал Форд.
— И зачем это вам? — спросила вторая девушка, невысокая и круглолицая. На Голгафрингеме она была художником небольшой рекламной компании и при всех неудобствах здешней жизни каждую ночь засыпала с чувством бесконечной благодарности судьбе за то, что наутро ей не придется рисовать тюбики зубной пасты.
— Зачем? В самом деле, совершенно незачем, — со счастливой улыбкой ответил Форд. — Давайте знакомиться. Я — Форд, а вот Артур. Мы как раз собирались побездельничать часок-другой, но это можно отложить.
— Меня зовут Агда, — сказала высокая, — а это Мелла.
— Очень приятно, Агда. Рад познакомиться, Мелла, — сказал Форд.
— А вы всегда молчите? — спросила Мелла Артура.
— Говорю иногда. — Артур улыбнулся. — Правда, не так много, как Форд.
— Это хорошо. Они помолчали.
— Я что-то не поняла, — сказала Агда, — что вы там говорили про два миллиона лет?
— Пустяки, — отмахнулся Форд. — Забудьте об этом.
— Просто эта планета будет уничтожена, поскольку лежит на гиперпространственной трассе, — сказал Артур, — но все это произойдет через два миллиона лет.
— Откуда вы знаете? — спросила Мелла.
— Форд прав, забудьте об этом. Все это сон — из прошлого или из будущего.
— Нельзя же все время болтать подобный вздор, — сказала Агда.
— Да, да, выбросим этот вздор из головы. Посмотрите лучше, какая красота! Солнце, зеленые холмы, речка, деревья горят…
— Даже если это сон, то сон кошмарный. Подумать только — уничтожить целую планету, чтобы проложить какую-то трассу! — возмутилась Мелла.
— Я слыхивал о вещах похлеще, — сказал Форд. — Где-то я прочел об одной планете в седьмом измерении, которую использовали как бильярдный шар в каком-то межгалактическом баре. Так вот, этот шар загнали в лузу, а лузой служила черная дыра. Погибло десять миллиардов разумных существ.
— С ума сойти! — ужаснулась Мелла.
— Зато этот удар принес тридцать очков, — заметил Форд.
Агда и Мелла переглянулись.
— Вот что, — сказала Агда, — сегодня после вечернего заседания комитета у нас вечеринка. Приходите, если хотите.
— Конечно, придем, — ухмыльнулся Форд.
— С удовольствием, — выдохнул Артур.
Артур и Мелла сидели рядом и наблюдали, как над тускло тлеющими деревьями восходит луна.
— Ты говорил, что эту планету уничтожат… — начала Мелла.
— Да, через два миллиона лет.
— Ты говоришь так, будто в самом деле в это веришь.
— Да, я верю. Мне кажется, я был там.
Мелла покачала головой.
— Какой ты странный, — сказала она.
— Вовсе нет, я самый обыкновенный, — возразил Артур. — Просто со мной произошли очень странные события.
— А что это за история с планетой, которая попала в черную дыру?
— Наверное, Форд прочел ее в книге.
— В какой книге?
Артур помолчал. Потом сказал:
— В «Путеводителе „Автостопом по Галактике“».
— И что ж это за книга?
— Знаешь, я как раз сегодня выбросил ее в реку, — ответил Артур. — Вряд ли она мне когда-нибудь снова понадобится.
1980
Жизнь, Вселенная и все остальное
(© Перевод С. Силаковой)
1
Каждое утро традиционный душераздирающий вопль оповещал окрестности, что Артур Дент проснулся и заново ужаснулся своему местоположению.
В его пещере царил холод (а также смрад и сырость), но это еще пол-ужаса. Главный же ужас состоял в том, что пещера находилась в лондонском районе Айлингтон, и первый автобус в центр должен был отправиться примерно через два миллиона лет.
Время — это, так сказать, худшее место из всех, где только можно заблудиться. Артур Дент, с его богатым опытом блужданий по закоулкам пространства и времени, может утверждать это со всей ответственностью. Заблудившемуся в пространстве хотя бы не угрожает смерть со скуки.
Артур Дент застрял на доисторической Земле в результате извилистой цепочки происшествий, в процессе каковых он попеременно подвергался оскорблениям и/или расщеплению на атомы в разнообразных экзотических уголках Галактики, бесчисленность и странность которых превзошли все его ожидания. И хотя теперь его жизнь текла чрезвычайно ровно и спокойно, нервы Артура по-прежнему шалили.
Вот уже пять лет, как его не расщепляли на атомы.
Вот уже четыре года (со дня расставания с Фордом Префектом) Артур в общем-то ни одной души не видел, а потому и оскорблениям больше не подвергался.
За исключением одного случая.
Это произошло как-то весенним вечером года два тому назад.
Бредя в сумерках к своей пещере, Артур вдруг заметил за облаками странные вспышки. Он задрал голову к небу, и в его сердце робко закопошилась надежда. Спасение. Свобода. Несбыточная греза Робинзона — корабль.
И вправду — «к его радости и изумлению, с небес, рассекая теплый вечерний воздух, тихо, как-то интеллигентно спустился длинный серебряный звездолет. Выдвинулись длинные опоры, совершая изящные балетные па во славу технического прогресса.
Звездолет легко опустился на землю, и его ненавязчивое гудение разом стихло, точно убаюканное вечерней тишиной.
Сам собой откинулся трап.
Из люка вырвался столб света.
В нем обрисовался силуэт высокой фигуры. Фигура сошла по трапу и остановилась перед Артуром.
— Ты козел, Дент, — промолвила она просто.
То был самый что ни на есть инопланетный инопланетянин. Чисто инопланетная долговязость, чисто инопланетная приплюснутая голова, чисто инопланетные глазки-щелочки, экстравагантно-складчатое золотое одеяние с воротником чисто инопланетного покроя и бледная, серо-зеленая инопланетная кожа, сияющая тем особым блеском, который дается большинству серо-зеленоликих субъектов лишь благодаря постоянному массажу и самому дорогостоящему мылу.
Артур невольно отпрянул.
Существо невозмутимо смотрело на него.
Надежда и ликование в душе Артура вмиг сменились чувством крайней озадаченности. Сотни разных мыслей, расталкивая друг дружку, боролись за контроль над его голосовыми связками.