— Каррр, каррр, — оглушительно орал он, вытягивая при этом в сторону тракта голову.
— Караван⁈ — продрал глаза Соловей.
— Карр, — снова оглушительно каркнул ворон и скосил на него свой чёрный глаз.
— Ага, большой.
— Карр, — гораздо тише каркнул ворон и, сложив крылья, стал искать что-то в перьях.
— Ага, значит, небольшой.
— Так они сейчас большие и не ходят, если вообще ходят, — здраво рассудил проснувшийся Балдон.
— То так, да только уж все наученные и вооружённые, — возразил ему Калдон.
— Так на то у нас брат есть, ему на них свистеть не пересвистеть.
— Ну так… — согласился с ним Калдон.
— Хорош трындеть! — зевнул во весь широкий рот Бюльбюль, — будем искать караван, пока он не скрылся от нас.
— Карр, — одобрил ручной ворон.
— Зеля, в какой он стороне?
Ворон, словно понимая вопрос, взмахнул крыльями и поднялся в воздух, тут же устремившись в нужную сторону, затем развернулся и, сделав круг, вновь опустился на ту же ветку и стал уже рыскать клювом под другим крылом.
— Ага, ага. Собираемся, братья. Они где-то не очень далеко, надо найти их да засаду организовать.
Разбойники быстро спустились с дерева. Ворон сначала наблюдал за ними сверху, потом слетел ниже и стал вести в нужную сторону, время от времени перелетая с дерева на дерево.
Через час братья вышли к краю поляны, на которой смогли заметить небольшую группу людей. Рассмотрев их, насколько это было возможно, разбойники отступили в глубину леса, чтобы составить план нападения.
— Ну что, Соловей, берём сейчас? Деньги, чую, у них есть, и немалые, и жратва тож! — нетерпеливо сказал Балдон.
— Нет! Я тоже чую, но не только деньги, среди них колдун имеется, не с руки сейчас нападать, неудобно мне. Да и вон, сколько их, все вооружённые, ни девки, ни дитяти, одни мужики оружные. На рожон не след нам лезть, засаду устроим, как обычно. Идут они в нашу сторону, а потому геть отсюда. Вперёд пойдём, найдём подходящее место, там и заляжем. Надо всех валить, чтобы никто не ушёл.
— Дело говоришь, братец наш, веди, коли так, а мы за тобою, — согласились братья.
Зыркнув напоследок вокруг, Соловей тряхнул длинным чёрным-пречёрным чубом и, оскалившись, потопал к калужскому тракту. Пройдя по нему часа полтора, они, наконец, смогли найти подходящее для засады место и стали готовиться к встрече с небольшим караваном.
Соловей залез на подходящее дерево и принялся удобно устраиваться в развилке между ветвей. Всё потому, что роста в нём было от силы метр пятьдесят, вот и норовил он всё время на высоту залезть. Оттуда нападать удобнее, и видно лучше. Да и силой звука проще ударить во всю мощь. На том расчёт и строился.
Братья расположились по разные стороны дерева, у обоих имелось по хорошему арбалету в качестве оружия дальнего боя, кистеню и сабле. Больше им ничего и не требовалось. Они обогнали караван, но пока готовились, пока искали место, разрыв по времени сильно сократился, и вот вдалеке послышались характерные звуки движения группы людей.
Всё ближе и ближе слышались тихие переговоры идущих, скрип старых ступиц, фырканье и тяжёлая поступь лошади, тянущей за собою телегу. Все замерли, даже птицы умолкли и стали перелетать на деревья подальше от дороги. Мелкое лесное зверьё, завидев и унюхав чужаков, остро пахнущих зловонием тел и смертью, спешили убраться подальше. Всё замерло в ожидании кровавой битвы.
Ехавший впереди шевалье внезапно приостановил лошадь. Он только казался со стороны погружённым в свои думы и не обращающим ни на что внимания. Нет, дорога и жизнь, полная разных приключений, научили его внимательно относиться ко всему, иначе просто не выжить.
Что-то его насторожило, он и сам не мог понять, что. Они относительно недалеко отъехали от лагеря, дорога пустынна, как и прежде, никого и ничего не слышно, но всё же, всё же…
Отчего-то замолкли птицы, не слышно стало зверья, да и вообще, наступила подозрительная тишина. Шевалье быстро сотворил заклинание поиска живых мертвецов, и оно, буквально вспорхнув с уст, устремилось липкой паутиной в разные стороны, накрывая широкой сетью окружающее пространство.
Где-то уже совсем на излёте, оно кого-то обнаружило и просигнализировало о том, но впереди ничего не оказалось, всё чисто. И, тем не менее, чувство тревоги не покидало шевалье. Возможно, впереди где-то есть засада, но засада не инфернальная, а людская. Ну, что же, посмотрим, кто кого.
— Слушать меня! К оружию! — прохрипел он команду и вынул из кобуры короткий пистолет.
— Впереди враг⁈ — тревожно спросил Афанасий.
— Не знаю, готовьтесь! Враг сейчас может быть везде! — коротко бросил шевалье и отвернулся. Он и так сделал слишком много для своей охраны, предупредив их, пусть теперь готовятся к самому худшему.
— К оружию! — тут же скомандовал Афанасий, и все расхватали лежащую на телеге амуницию. Насупились Миклуха и Сидор, загалдели рыжие братья, а красавчик Семён, наоборот, замолчал.
— Не шуметь! — крикнул Афанасий, и все сразу заткнулись, молча сжимая в руках оружие или щит.
Молчал и Вадим, он тоже чувствовал впереди что-то нехорошее, но он и не надеялся, что будет по-другому. Кинувшись сначала за пищалью, он всё же оставил её лежать на телеге. Слишком неудобная, хотя он проверил её заранее и зарядил. Насыпать на полку пороху было бесполезно, всё равно осыплется, но всё остальное для выстрела он подготовил. Дальше будет видно.
Он зарядил пистоль, проверил фламберг, потом отчего-то решил, что тот тяжеловат будет в тесном бою, и лучше достать клыч. Отстегнув тяжёлый палаш, Вадим бросил его на телегу, достал саблю, с ней и пошёл дальше. Уже во всеоружии они двигались ещё минут десять, когда на них напали.
Соловей-разбойник сразу заметил, что идущие на него люди осторожны и вооружены, особенно представлял опасность единственный всадник, по облику иностранец. Ну, да он и не с такими справлялся, ничего страшного! Сложив губы в трубочку, он набрал в грудь воздуха, отчего раздулся чуть ли не в два раза, и с силой стал выталкивать его из лёгких.
Он не разбирался в физике своих умений, да и вообще не знал такого слова, всему его научила природа, а также эксперименты с возможностями лёгких и гортани с самого детства. Сейчас его бы назвали самородком или уникумом, но Соловей выбрал себе стезю разбойника. Это занятие приносило ему и удовольствие, и деньги.
Для начала он решил выдуть просто сильный оглушающий звук, и тут же сделал это отработанным приёмом. Волна высокого визга накрыла с головой ехавших по дороге. Обе лошади вздыбились. Кобыла шевалье начала отчаянно брыкаться и сбросила седока на землю, а та, что тянула телегу, стала вырываться, обрывая постромки, пока не перевернула обоз и не свалилась наземь, запутавшись в сбруе.
Шевалье, неудачно упав, ударил руку и от острой боли на время отключился, остальные, выронив оружие, легли на дорогу или упали на колени, зажав ладонями уши. Упал и Вадим, взвыв от невыносимой боли в голове, у него тут же пошла носом кровь, и брызнули слёзы из глаз. Ничего не соображая и желая просто избавиться от невыносимых ощущений, он интуитивно спустил курок пистоля, направив его на источник звука. Грянул выстрел, пуля свистнула и затерялась в кроне дуба, ни в кого не попав, но Соловей вздрогнул и прекратил дуть от неожиданности и страха.
Быстро сориентировавшись, он снова стал набирать в лёгкие воздух. Прошла целая минута, пока он смог подготовиться и вновь пустить воздух через гортань, порождая на этот раз ещё более пронзительный и высокий звук. Воины, что стали понемногу приходить в себя и вставать, опять схватились за уши.
За эту минуту очнулся шевалье и начал читать заклинания, поднять пистолет ему не позволило ушибленное плечо. Поднялся на ноги и Афанасий. Схватив саблю, он успел сделать пару шагов вперёд, когда его вновь накрыла волна ужасного звука. Получив звуковой удар, он упал, и его стошнило.
В это время Вадим, получив передышку после выстрела, принялся лихорадочно соображать. Он не знал, что с ними произошло, и кто мог напасть подобным образом. Мысли в голове теснились огромным злым роем, пытаясь найти нужное решение проблемы. Одно он понимал: если ничего не придумает, им всем наступит конец. Но что же делать и как быть?