– Да, конечно! – облегчённо выдохнула мама, но это заметила лишь я одна, остальные видели перед собой полную достоинства графиню.
Подав мне свою широкую сильную ладонь, Дин повёл меня в центр залы, где парочки вставали друг напротив друга. А я смотрела на его суровый бородатый профиль и, не выдержав, тихо шепнула:
– Спасибо. Не ожидала, что нас примут именно так. До последнего верила, что здесь приятное аристократическое общество, не чета столичному. Ведь мы никому ничего плохого не сделали. А дядюшка так и вовсе герой Уэстмита.
– Мисс Грейси, – также негромко ответил великан, рядом с которым я невольно чувствовала себя абсолютно защищённой, – скажу одно, на подобных балах я был только раз, когда приехал в Алон, чтобы вступить в права, как законный наследник Харрисонов. Эти двуличные люди тогда приняли меня соответственно статусу вчерашнего бастарда. Вкупе к этому обстоятельству все они были в курсе, что земли моего отца на грани разорения, всё имущество оказалось заложено, в том числе и недвижимое.
– Как же вам удалось вернуть благосостояние? – ох и мало же я знаю о будущем муже!
– Я уже был богат, – лукаво улыбнулся Дин, – и отец, – тут мужчина недовольно поморщился, как от зубной боли, – о том прекрасно ведал. Он был готов на всё, лишь бы сохранить земли Харрисонов, даже признать меня своим наследником. И если бы не бабушка, я бы послал его так далеко, как только возможно.
Мы, как и все остальные пары, встали в позицию напротив друг друга.
– Одного такого бала мне тогда хватило с лихвой. А стоило моим землям расцвести, скакунам побить все рекорды, как посыпались приглашения словно из рога изобилия. Но мне уже было неинтересно.
– Получается, сегодня вы тут только из-за нас?
– Из-за вас, леди Грейс, только из-за вас одной, – серо-голубые глаза смотрели на меня прямо, и я почувствовала, как закололо кончики пальцев, а в груди дыхание спёрло.
Я присела в лёгком книксене, граф чуть склонил корпус и опустил голову, также поступили и все остальные танцующие.
И секунду спустя музыканты заиграли мелодию очень похожую на мазурку, впрочем, и движения были невероятно приближены к танцу, знакомому мне со времён школьной хореографии. И отдельная благодарность матушке, за то, что дала уроки.
Лорд Дин подал руку, я вложила в его ладонь свою, и мы, можно сказать, "поскакали". Так хотелось улыбаться – все эти па и подпрыгивания казались мне очень забавными. На репетициях, когда Мэделин учила меня этому танцу, в её исполнении все движения выглядели весьма красиво, даже завораживающе. Надеюсь, со стороны я смотрюсь также, как мама, хотя бы отчасти.
И граф, и я старались выполнять каждое движение синхронно. Харрисон мягко кружил меня в танце, умело поворачивая то в одну сторону, то в другую.
Я же смотрела ему в глаза и улыбалась – никак не удавалось оставаться серьёзной, и он улыбался в ответ…
Глава 37
Дин Харрисон
Мы кружили во втором танце, нежная мелодия лилась, обволакивая, прельщая, заставляя трепетать сердца. Тёмно-синие глаза партнёрши сияли ярче звёзд, на губах нет-нет играла лёгкая белоснежная улыбка. В этот раз мы смотрели друг на друга, моя правая рука покоилась чуть выше талии Грейс, я чувствовал через ткань её платья, тепло её кожи. Другой рукой сжимал её тонкую кисть и мы кружили и кружили, наслаждаясь музыкой и самим танцем. Если сначала Грейс была несколько зажата, то вскорости доверилась мне и расслабилась.
Со всех сторон на нас смотрели гости вечера, в тех взорах были разные эмоции, я чутко отслеживал, какие именно: женщины завидовали юной леди Лерой, мужчины же, наоборот, оценили красоту девушки, её лёгкость и изящество.
И в глазах холостяков не было пренебрежения, ведь по сути Грейс Лерой являлась наследницей весьма внушительного по размерам куска земли, также она владела пусть и не табуном, но всё же, энным количеством породистых лошадей. У неё было всё, что можно посчитать за приличное приданое. Охочих до всего этого добра в любом обществе предостаточно, среди аристократов в том числе.
И этот навязчивый интерес мужчин к моей будущей невесте сильно напрягал, так и хотелось подойти и вмазать по холёной роже, кулаки чесались, я едва сдерживался. Но танцевать более двух танцев за вечер с одной партнёршей не имел права, иначе репутация Грейс окажется под угрозой. Остаться на балу? Дабы иметь возможность отслеживать всё происходящее вокруг семьи Лерой? Но тогда придётся терпеть лживо-льстивые лица собравшихся людей, вступать в беседы, где главной темой станет будущий сезон скачек. Как же не хотелось во всём этом участвовать! Но делать нечего, в этот раз – поступлюсь своими принципами и желаниями, лишь бы не оставлять Грейс одну.
– Благодарю, – девушка присела в лёгком реверансе, изящно склонив голову, – вы великолепный танцор, – сделала комплимент она.
– Старался соответствовать своей прекрасной партнёрше, – учтиво ответил я, подхватил девушку под руку и подвёл к Мэделин, спокойно стоявшей неподалёку в ожидании дочери. – Принести воды или вина? – уточнил у обеих.
Церемониймейстер пригласит гостей на ужин только через час, столы с яствами были накрыты в соседнем с танцевальным залом помещении. И повар у бургомистра был совсем неплох, готовил вкусной, иной раз оригинально. Тут же вспомнился тыквенный сливочный суп и яблочный штрудель в исполнении Грейс, и страшно захотелось тот обед повторить.
– Да, было бы просто замечательно! – улыбнулась графиня, Грейс лишь кивнула.
Пока я проталкивался сквозь толпу к столикам, подле которых стояли официанты и разливали напитки жаждущим выпить, а потом двинулся обратно, сжимая в руках два бокала, к Грейс и Мэделин подошёл с десяток людей, заключив женщин в плотное кольцо. По улыбкам и тому, как графиня свободно отвечала, становилось ясно – никто не хамит, беседа приятная и не причиняет неудобств его соседкам. Грейс в основном молчала, лицо её было бесстрастным. Иногда на какие-то вопросы она что-то отвечала, но в основном односложно.
– Прошу, пропустите, – сказал я какому-то юнцу, стоявшему на первой линии к подступам, к объекту моего пристального интереса.
– А? – оглянулся тот с возмущённо вскинутыми бровями. Но, увидев, кто именно к нему обратился, тут же проглотил все слова и, побледнев, залебезил:
– Милорд! Да-да, проходите…
С трудом добравшись до Грейс, услышал:
– Расскажите, Сухарь генерала Батлера будет участвовать в соревнованиях будущего сезона? – вопрос задал невысокого роста плотного телосложения мужчина с пышными усами и такими же бакенбардами, барон Викторф, заядлый любитель скачек. Впрочем, он два раза из трёх угадывал фаворитов, то есть обладал практически звериной интуицией.
– Нет, – в этот раз ответила леди Грейс, сразу же всё внимание сосредоточив на своей хрупкой фигурке, – Сухарь пропустит предстоящий сезон.
– Вы, что же, совсем снимитесь со скачек? – искренне удивился барон.
– Пока без комментариев, – слегка пожала плечами девушка.
– Коли так, может, надумали продать Сухаря? Я бы купил, – естественно, купил бы, поскольку животное было отменным с прекрасной родословной. – За ценой не постою, – добавил он многозначительно. – Конь генерала в прошлом сезоне всего раз, но всё же, приходил вторым, сразу после Резвого, – краем глаза барон заметил меня, замершего позади юной леди, и, не сдержавшись, лихо мне подмигнул.
– Нет, Сухарь не продаётся, – едва заметно изогнув пухлые губы в улыбке, ответила юная леди.
– Жаль, очень. Тогда позвольте пригласить вас на танец? Кажется, скоро заиграют новомодный ригодон (прим. автора: старинный парный танец провансальских крестьян, весьма распространённый в XVII–XVIII веках как бальный и сценический танец, а впоследствии занявший своё место и в академической музыке).
От его слов я невольно заскрипел зубами, щёки и шею лизнул огонь злости. Что это за чувства весь вечер меня одолевающие?