Мы не убили никого, понимаешь? Посоветовали тому парню брать семью в охапку и прятаться. Потом инсценировали следы борьбы, оставили на земле несколько капель собственной крови. Чтобы было похоже. Магистр до сих пор считает, что я — его лучший убийца, не оставляющий ни следов, ни мертвецов. С Рольфом они немного поругались, и старик спустил его до обычного наемника, так что вся ответственность теперь лежит на мне.
Марк сидел в кресле недвижно, и медленно переваривал полученную информацию. Он чувствовал себя муторно, и в то же время по его душе холодной волной растекалось облегчение:
«Грэм не сделал ничего плохого. Он ни в чем не виноват».
Эти слова парень повторял как заклинание, или заговор. Слова, возвращавшие северянину все хорошие качества, которые улетучивались из восприятия Марка по мере того, как наемник продолжал неприятный рассказ. Лишь один вопрос, неожиданно вылезший с задворок разума, не давал покоя.
— Зачем тогда ты привел меня в самую настоящую обитель зла?
— А разве ты стал бы меня слушать, когда твоим единственным желанием было стать наемником? То-то же. Но отвечу на твой вопрос — ты мне понравился. Нет, честно! — поспешил заверить Грэм, едва завидев, что лицо Марка приобретает явственно скептический вид. — Ты напомнил меня в двадцать пять, когда я только пришел в Гильдию. Я подумал, что будет подло лишать тебя мечты — яркой, живой, настоящей. Но решил приглядывать за тобой, чтобы ты не начал превращаться в чудовище наподобие Маркуса или нашего старика. И то, что Магистр назначил твоим наставником именно меня, я счел подарком судьбы и знаком свыше. Понимаешь?
— Нет, — почти честно ответил Марк. — На трезвую голову я уже плохо соображаю — после того, что ты мне поведал.
— Тогда обожди пару минут, — попросил наставник, и скрылся в погребе.
Вернулся он, однако, лишь спустя четверть часа. Ясно, как белый день — не мог подобрать подходящего напитка для подобного случая. Величайший ценитель вин из тех, которых знал Марк. А знал он двоих — Грэма и своего отца, но и этого опыта общения Марку хватало, чтобы отличить человека, получавшего наслаждение вкусом и ароматом от пьянчужки, с одинаковой реакцией лакающего дешевое разбавленное вино и хороший, дорогой напиток, если таковой окажется в его руках.
— Есть красное «Южное», и бутылочка из Ленайи, тоже красное. — Грэм держал в руках две запыленные бутылки. Марк выбрал второе — заграничного вина ему пробовать еще не доводилось.
Парень поднял наполненный бокал, вдохнув легкий, слегка приторный аромат, различил нотки неизвестных пряностей, поднес к губам, и ощутил мягкий, приятный вкус винограда. Казалось, что спирта в напитке не было вообще.
Парень вольготно развалился в кресле, чувствуя, как растекается по телу тепло, не имеющее ничего общего с теплым воздухом вокруг. Грэм сидел напротив, наблюдая за другом, его светлые волосы растрепались, и несколько коротких прядей торчали в разные стороны.
Сидеть и ни о чем не думать было хорошо. Замечательно. Грэм понимал это, поэтому поддерживал воцарившееся молчание. Марк немного подвинулся, устраиваясь еще удобнее, и почувствовал, как нечто твердое в кармане штанов впилось в бедро. Он запустил в карман руку, и вынул Кристалл.
Артефакт светился голубоватым светом, притягивая излишнее внимание. Марк не мог оторвать взгляд от идеальных граней, ловивших образы реального мира и превращавших их в отражения. И с удивлением обнаружил, что его карие глаза превратились в голубые.
Мгновением позже парень понял, что Кристалл отражал зрачки Грэма. Завороженный игрой света, он не заметил, как северянин поднялся с кресла и приблизился почти вплотную к Артефакту, едва не коснувшись его кончиком носа.
— Что это? — полушепотом спросил Грэм. В его голосе отчетливо слышались благоговейные нотки.
— Ничего. Просто безделица. — Отчего-то Марку стало неприятно, что Грэм разглядывает Кристалл. Ему казалось, будто наставник недостоин даже находиться рядом с Артефактом, что он оскверняет присутствием совершенство сияющих граней. И поспешил спрятать Артефакт обратно в карман.
Но не успел.
Грэм выхватил Кристалл, и на лице его расцвело выражение неописуемого восторга.
— Отдай! — крикнул Марк и вскочил на ноги. Полупустой бокал упал на ковер, расплескав остатки ленайского красного, оставившего пятно, так похожее на кровь. Парень резко выбросил вперед правую руку, пытаясь вернуть то, что принадлежало только ему, но промахнулся. Грэм отступил на несколько шагов, и вернулся к созерцанию Артефакта с отсутствующе-блаженным выражением лица. Мира вокруг для него больше не существовало.
Марк, напротив, взъярился: его мир сузился до границ тела соперника, посмевшего отобратьсвятыню. Он схватил со стола нож и набросился на северянина.
Белки глаз обоих стали цвета темной крови. Грэм еле увернулся от удара, одной рукой схватил Марка за запястье — во второй он крепко сжимал Кристалл — вывернул, сильно сдавил, Марк охнул от боли, и нож выпал из его пальцев. Грэм попытался довершить болевой прием — рассчитывал сломать руку в запястном суставе, но Марк свободной рукой обхватил северянина за талию, навалился всем весом, и они грохнулись вниз. Грэм сильно приложился головой о стену, из глаз посыпались искры, а на затылке тут же вскочила шишка. Марк потянулся за ножом, но северянин, пытаясь встать, засучил ногами, и нож от его толчка заскользил по полу.
Знахарь появился, когда ситуация становилась совсем критической. Он без усилия разжал руку Грэма, изъял потухший Кристалл.
— Он вас погубит, — промолвил старик, и исчез так же внезапно, как возник.
Кровавая пелена спала с глаз друзей, чуть не поубивавших друг друга. Желание единолично обладать Артефактом пропало. Обессилевшие, они легли на пол, дыша часто, прерывисто, словно после долгого бега.
Ни Грэм, ни Марк не могли вспомнить, что с ними произошло, но отчего-то чувствовали себя виноватыми друг перед другом.
— Ну, я пойду, — буркнул Марк, опустив глаза.
— Угу, — угрюмо кивнул северянин.
Марк проснулся только под вечер. Накатившая усталость не дала времени даже на то, чтобы раздеться. Ему приснился сон о том, как он чуть не убил Грэма. Воспоминания нахлынули единым плотным потоком, сметая на своем пути завесу забвения. В этот же самый момент очнулся ото сна и Грэм, получив свою дозу воспоминаний.
После осознания произошедшего первой необходимостью стала прогулка на свежем воздухе. Марку просто необходимо было развеяться. Он подумывал о том, чтобы посетить ближайший трактир.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});