Несколько мгновений ничего не происходило. Мужчина замер, закрыв глаза, и крепко стиснул посох обеими руками. Он не просто верил, что все делает правильно, он точно знал это. Вера и знание — вещи несопоставимые. Всю свою долгую жизнь странник полагался исключительно на собственные знания и знания, почерпнутые из книг или у других людей. Что же касается веры — этот человек уже давно никому и ничему не доверял.
Над оврагом поднялся ветер, не имевший ничего общего с погодой за пределами ложбины. Потемнело, словно солнце скрылось за тучами, и снова тень легла только на овраг.
Наконец, земля вокруг посоха стала просыпаться вниз, словно там, на глубине, образовалась пустота. Частицы почвы сыпались равномерно от посоха к краям, довольно быстро образовав круглый проем. Туннель, ведущий под землю, можно было сравнить с ходами гигантского червя или крота. Мужчина улыбнулся, оценив плоды своих усилий, и смело шагнул в разверстую пасть темного провала. Осыпавшаяся земля стала подниматься наверх, возвращаясь на место, проем постепенно сужался, пока не исчез насовсем, замуровав безумца и оставив его в кромешной тьме.
Искалеченные ветки терновника срастались вновь, кора надежно обвивала их. Разгулявшийся ветер подбрасывал горсти опавших листьев, и они сливались с ветвями в единое целое.
Ветер утих. Тень от несуществующего облака истаяла.
Мужчина без труда передвигался в кромешной тьме, полагаясь на обострившиеся чувства. Где-то впереди, в самом конце подземного лабиринта, излучал яркую силу Кристалл Судеб, и мужчина уверенно шел на его зов.
Кристалл Судеб… Вряд ли кто-то из ныне живущих еще помнит, что это такое. Вряд ли кто-то когда-либо за существование Антериана знал, где он находится. Кристалл упоминался лишь в легенде о Конце Дней. В легенде, утраченной пятьсот лет назад. Именно Кристалл являлся конечной целью странника, бесстрашно спустившегося за ним даже во тьму подземелий.
Он позиционировал себя как человека, дальше всех шагнувшего за грань смерти, познавшего биологическое бессмертие, умевшего управлять мертвой материей, и изучившего такие области темной магии, о которой современные кудесники даже не догадывались. Но чтобы шагнуть еще дальше, ему требовался Кристалл Судеб. Артефакт, который сделает его почти равным Богам: Древним, или Новым — неважно.
Тот факт, что в лабиринтах он не один, путник осознал слишком поздно. Его разум настолько поглотила уверенность в том, что до Кристалла невозможно добраться, что маг подумал даже, что ему почудилось. Но нет, за очередным поворотом раздавались громкие голоса, на земляных стенах плясали огни четырех факелов. А теплых огоньков жизни, бьющихся в телах людей, маг насчитал пять. Он сразу почувствовал, что один из них тоже имеет некоторые способности. Скорее всего, выходец из Ленайи — страны, где издревле чуть ли не половина населения могла пользоваться пронизывающими мир незримыми потоками магии. Но что он делает так далеко от родины, к тому же на запрещенных его правителями землях Империи? Неужели тоже нашел способ добраться до Кристалла? Конечно же, ведь как иначе он мог сюда попасть?
Они тоже заметили пришельца. Маг щелкнул пальцами, и четверо упали как один, бездыханные и абсолютно мертвые. Факелы с шипением погасли. Маг с мрачным удовлетворением «смотрел», как ленайец озирался по сторонам, оказавшись в полной темноте. Он бил наугад посохом, на лице проступали сначала страх, затем ужас, отчаяние, и желание оказаться как можно дальше от неизвестного убийцы. Странник сделал так, чтобы покров тьмы развеялся на несколько минут, уничтоженный ярким шариком света. Увидев осязаемого противника, ленайец немного успокоился, перехватил посох поудобнее, в другой его руке мелькнул короткий меч. Он попытался атаковать нежданного гостя, но странник непонятным образом оказался за спиной.
Почему-то у ленайца не осталось сил даже на то, чтобы обернуться. Меч показался невероятно тяжелым, и он выронил оружие. Попытался взмахнуть посохом, но понял вдруг, что нанизан на его древко, словно кусок мяса. Кровь заливала землю под ногами, ленайец еще успел удивиться, как много ее, оказывается, в человеческом теле. А затем его подхватила мягкая темнота забвения.
Мужчина усмехнулся, глядя на рухнувшего человека. Подвернул сбившийся рукав рубахи, убрал светящийся шар и зашагал к цели.
Утром Грэм встретил Марка у восточных ворот Мерра, как и договаривались. Марк, по обыкновению, не расставался с маленькой кожаной сумкой, надежно крепившейся двумя ремнями. Северянин держал под уздцы двух лошадей. Вороные кони ассейской породы нетерпеливо били копытом, фыркали, пряли ушами — им не терпелось отправиться в путь. Марк, как оказалось, имел неплохое представление о породах, потому что уставился на ценных животных с неподдельным восхищением.
— Где ты их достал? — спросил парень.
— Они принадлежат Гильдии. — Грэм хотел еще что-то добавить, но сдержался, зная, как Марк реагирует на упоминание о Магистре. Он перевел разговор в другое русло:
— Красавцы, а?
Марк ничего не ответил, да все и так было написано на его лице.
Парни вывели коней за ворота, сразу за ними влезли в седла. Грэм тут же рванул с места, оставив за собой тучу пыли. Марку пришлось постараться, чтобы нагнать друга, и вскоре они летели по степи стремя в стремя.
Ассейцы несли быстрее ветра. Седоки достигли нужного места еще до полудня.
Когда-то к храму вела дорога, ограниченная с двух сторон мощной колоннадой. Спустя много лет дорога заросла травой и мелким кустарником, колонны были разрушены временем до основания. Сохранились лишь две — у самого входа в храм, вернее, у его останков. Фундамент с остатками кирпичной кладки еще давал представление о той площади, что занимал храм. Земля вокруг была усеяна мелким каменным крошевом.
Когда храм рухнул, люди растащили его стены по кирпичику. В Мерре до сих пор можно найти дома, стены которых сложены из частичек святыни. Однако, когда в стальных шахтах завелась нежить, люди перестали ходить и сюда. Кто-то пустил слух, что по ночам на руинах видно свечение, и мелькают чьи-то тени. Если к слухам добавить бурное воображение некоторых горожан, то руины храма и впрямь становились местом отталкивающим и зловещим. Но слухи забылись, страх притупился, а к храму так никто и не ходил. Так повелось. Да и зачем? Что прикажете делать приличному человеку на кладбище истории?
Марк не удержался и прошел между колоннами, обозначавшими вход в храм. Подул легкий ветерок, смахнувший с гладкой каменной площадки несколько пылинок. Марк присел, прикоснулся кончиками пальцев к гладкому полу, ощутил прохладу камня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});