Читать интересную книгу Борисов Александр Анатольевич - Александр Борисов

   - Как-как, - вмешался Гусар, - старым дедовским способом! Раз - и баба пищит, два - и пальчики на ногах поджимает. Что пристал к человеку, разве не видишь, что тема ему неприятна? Запал, командир? Я б на такую тоже запал.

   Петрович грустно кивнул:

   - Жалко мне убивать эту бабу, а что делать? Я ведь ей уже подарил... нашу брошку. А она, дурища такая, кофту себе подобрала такую... под цвет рубина.

   - И что, каждый день будет ее носить?! - вдруг, всполошился Вовка. - А если случайно на камень нажмет?

   - Нет, цепь не замкнется, - успокоил его Гусар, - уж поверь мне, как специалисту. Все сделано с поправкой на дурака. Система сработает, если все три условия совпадут по месту и времени. Нужно, чтобы Момоновец был у себя в кабинете, чтобы он подал голос, да и девчонка должна быть где-то поблизости, не далее двадцати метров.

   - Хорош, мужики, душу мотать, - рассердился Петрович, - Что, да как? Давай лучше о водке.

   - Давай, - согласился Гусар. - Я в последней командировке ящик "Андроповки" сдуру проспорил!

   - !!!

   Дождавшись уважительной тишины, рассказчик продолжил:

   Посылают меня в Архангельск. Контора у них на центральной улице, на дверях табличка для ненормальных: "Вход в КГБ". А есть ли оттуда выход и где он находится, - того не указано.

   Зашел вечерком к старому другу. Выпили, закусили. Потянуло на приключения.

   - Где тут у вас, - говорю, - самый съемный кабак?

   - В любой, - отвечает, - иди, не ошибешься! А вот "Юбилейный" обходи стороной. Там играет Резицкий - местная знаменитость. Контингент собирается весьма специфический: студентки, да мамины дочки. Приходят просто потанцевать, да послушать его музыку. Они никогда не снимаются и за столиком почти не сидят, так как все у эстрады толпятся.

   Зло меня разобрало:

   - Спорим, Димон, на сорок бутылок, что пойду в этот ваш "Юбилярный" и любую сниму, на которую пальцем ткнешь!

   - За сорок бутылок, - говорит корефан, - я и двух уведу. Ты попробуй так, за идею.

   - Нет, - говорю, - за идею не интересно. Только на пару ящиков.

   - Заметано! По рукам?

   Поспорили, причипурились, приходим. Не кабак, а чистый "Универсам": люди давят друг друга у сцены, как у пивного ларька. А приятель мой - та еще сволочь - вилкой в толпу тычет:

   - Видишь вон ту, рыжую, чуть в сторонке с подружкой отплясывает? Это дочь моего непосредственного начальника. Вперед!

   А девчушка - совсем ребенок. Пришлось поднимать руки.

   - Сдаюсь, - говорю, - гражданин провокатор, завтра же получите выигрыш.

   А он, гад, от смеха давится:

   - Самоотводы не принимаются! Ты вот что: в постель не ныряй, но присутствие обозначь. Тогда половину долга скощу! И сует мне в карман свой диктофон.

   Делать нечего, дожидаюсь танец помедленней и подхожу:

   - Разрешите вас пригласить?

   А она нос воротит. На мордахе сплошное сомнение: "Как бы, дядька, тебя приличней послать?"

   Забрасываю крючок:

   - Девушка, у вас глаза очень честные. Мне кажется, вам можно довериться.

   Она мне, сразу же, руки на плечи, но дистанцию держит. Бабы, - они существа любопытные. Если бы отказала, потом бы неделю мучилась: что ж ей сказать-то такое хотели?

   Приглашаю ее за столик - опасно, мол, могут подслушать. Приятель мой, как увидел, что мы вместе идем, враз испарился. Смотрю ей в глаза, наливаю бокал шампанского и шепотом говорю:

   - Мне на сутки где-то укрыться нужно.

   - Что с вами случилось? - в зеленых глазах испуг и тайное ожидание.

   А я уже в роль вошел, вежливо ее успокаиваю:

   - Не волнуйтесь, я никого не убил, не ограбил. Сегодня приехал из Ленинграда. Работал там, до недавнего времени в обкомовском мужском бардаке...

   Она как-то нервно хихикнула и строго спросила:

   - Не врете?

   - Ну что вы! - я вполне натурально обиделся. - Во властных структурах полно одиноких женщин. В силу своей занятости, им не до личного счастья. А мы, по задумке Романова, - главная составляющая их эффективной работы.

   - И что же вам там... не работалось?

   А ничего девчушка: ладненькая, смазливая. Юмор глубинный и очень едкий. То, что она подкалывает, я догадался разве что, по глазам. Но все равно свою партию гну:

   - Сейчас ведь борьба с привилегиями. Ополчились на нас, на спец магазины, на спец поликлиники. Журналисты что-то пронюхали. Ходят слухи, что кто-то из наших сотрудников обслуживал малолеток. В общем, скандал за скандалом и пока все утихнет...

   Честно сказать, я уже думал все, хана и второму ящику! Но тут эта пигалица что-то в умишке прикинула и быстренько взяла быка за рога:

   - Мне кажется, вам опасно оставаться на людях. Пойдемте ко мне, прямо сейчас. Папа в командировке, а мама на юге. Будет только через неделю. Вы меня здесь подождите. Я быстро, только за столик схожу расплачусь.

   Ребенок-ребенок, а быстренько сообразила, что второго шанса переспать с профессионалом может и не представится. Так верите? - через черный ход пришлось убегать. Она меня, говорят, по всему ресторану разыскивала...

   Так вот, я себе и смекаю. Был у этой девчушки, какой никакой паренек. А куда деваться? - возраст такой. Наверняка целовались, в любви друг другу клялись. А тут появляюсь я - и все эти клятвы побоку! Может, Петрович, твоя бабешка тоже на два фронта работает? Тебе самому это не кажется странным: вторую неделю пишем - и все ни хрена?

   - Да нет, - усмехнулся Петрович, - ты, Мишка, не прав. А почему не прав - про то долго рассказывать. В том, что Момоновец ни разу еще не прокололся, нет ничего удивительного. Он мужик крученый-верченный, как поросячий хвост. Иногда, сам себя за дурака держит. Послужишь с его - сам таким станешь. Да нам-то много не надо: слово, еще полслова, чтобы хоть какая-то зацепка была...

   - А ну-ка тихо, ребята...

   - Ну-ка тихо, ребята! - те же слова произнес и полковник КГБ Максимейко.

   Он внимательно прослушивал запись, сделанную его хлопцами, и терялся в догадках. Полковник не понимал, что заставило всех троих срочно сорваться с места и безоглядно ринуться навстречу своей смерти. От их "Жигулей" остались только куски окровавленного металла.

   Максимейко напрасно просил тишины. Сотрудники 7-го отдела, не задействованные в работах на месте взрыва, и так потрясенно молчали.

   - "Признайся, майор, ты ведь тоже поверил, что он утонул?"

   При звуках этого голоса Максимейко вздрогнул.

   - "Это была очень хорошая имитация. Для милиции могла бы сойти. Поди, разберись без наших экспертов, что кровь на шапке из вены?"

   - "Он очень основательно подготовился. О чем это говорит, майор? Позорный, печальный факт: Сид вычислил ваших людей буквально навскидку. Растет, гаденыш! Город блокирован?"

   - "Мышь не проскочит!"

   - "Этот парень не мышь. Он на двести процентов использовал единственный шанс - вырвался из замкнутого пространства окруженного водой корабля. Нет, надо было топить. Как говорил Гейдрих, "топи их всех на хрен!"

   - "Простите, не понял?"

   - "Это шутка такая! К чему мы, майор, пришли? Теперь у него для маневра огромный город. Ваши кордоны он обойдет, можешь не сомневаться. Я бы, во всяком случае, нашел не один способ. Теперь его ход. Его шанс. Мы выиграем только в одном случае, если правильно рассчитаем, в каком направлении он последует..."

   Голос, привыкший повелевать. Максимейко готов был поклясться, что слышал его не один раз. И слышал совсем недавно. Он снова и снова перематывал микро-кассету, вслушивался в интонации, но искомый образ в памяти возникать не хотел.

   - Мы выиграем только в одном случае: если правильно рассчитаем, в каком направлении он последует, - Мушкетов с шумом отодвинул пепельницу и налил по второй. - Давайте еще раз повторим пройденный материал. Итак, что нам известно об этом человеке? Я слушаю вас...

   Устинов пригубил содержимое рюмки, задумчиво пожевал кружочек лимона:

   - Даже не знаю с чего начать.

   - Начните сначала.

   - Впервые объект упомянут в наших архивах 14 июля 1974 года. Место действия - внешний рейд порта Александрия, пик напряженности на Ближнем Востоке, арабо-израильский конфликт. В 12 часов 17 минут, если верить записям в судовом журнале, теплоход "Руза" Северного ордена Ленина морского пароходства, был атакован двумя израильскими ракетными катерами. После взрыва на главной палубе, в районе второго трюма, произошло смещение груза. Крен достигал десяти с половиной градусов. Возникший на судне пожар, удалось потушить силами экипажа. Никто из людей, по чистой случайности, не пострадал. По данным военного спутника, почти в то же самое время, был зафиксирован массированный налет израильской авиации на грузовые причалы порта. Теперь уже не осталось сомнений, что причина двух этих крупномасштабных акций - пассажиры в составе "Рузы", - два человека по линии нашего ведомства. Они должны были получить и проверить информацию, свидетельствующую о причастности "Моссада" и спецгрупп ЦРУ США к пропаже двух наших зенитно-ракетных комплексов...