Я не дотрагивался до нее. Просто стоял и дышал, наслаждаясь ее ароматом. Чувствовал, как во мне поднимается что-то дикое, необузданное.
Когда мои пальцы скользнули по ее обнаженной коже, Катя даже не вздрогнула. Просто втянула судорожно воздух и замерла в ожидании. Я скользнул вниз, и едва касаясь ее тела расстегнул пуговицу на джинсах, а затем расстегнул молнию.
- Маленькая моя, - шепнул я около ее уха, пробуждая мурашки на шее, - запомни, как бы мужик тебя не хотел, сначала борщ, потом секс.
Я отпустил руки, и когда понял, что до Кати дошли мои слова, собрался уходить. Не представлял, как это сделаю, потому что из штанов пар валил. И только желание подразнить Барби заставляло меня держать себя в руках.
Катя резко повернулась, смело посмотрела в мои глаза, и вспыхивая румянцем, покорно согласилась со мной:
- Хорошо. Я поняла. Я подожду. - Она засунула руки под кромку своих джинс. - А пока я разденусь. У тебя так жарко.
Она медленно начала стягивать их вниз. И сама опускаться за своими руками, при этом не отводя взгляда от моих глаз. Ее дыхание обожгло сначала мою шею, потом грудь, пресс, живот и когда я сжал ладони в кулаки, чувствуя, что еще секунда и я схвачу Катю за волосы и сделаю то, о чем даже мечтать боюсь, эта проказница отвернулась и ловко стянула свои джинсы, тут же откинув их в сторону.
Недолго думая, она прошествовала мимо меня к столу. В белых носках и охеренно сексуальном боди.
Я просто озверел в тот момент. Мне уже было срать на борщ, игры, или что -то там еще. Я хотел ее. Дико. Хотел просто загнуть, разорвать эту тряпку в клочья и оказаться внутри. К чему я, не задумываясь, и приступил.
Я подскочил к Кате, подтолкнул ее к столу, и надавив на шею, заставил грудью лечь на его поверхность. Катя успела только охнуть, а я протяжно зашипеть. Да и как тут промолчать, когда передо мной открылось такое зрелище. Точно не для слабонервных.
Круглые упругие ягодицы, обтянутые черной тканью. Достаточно только отодвинуть кружево в сторону и Катя моя.
- Черт, Соколов! Я думала, ты будешь нежно меня целовать и медленно раздевать, - Катя говорила рвано, задыхаясь, при это оттопыривая свою задницу еще больше, как будто искала обо что потереться.
Я не стал ее разочаровывать и одной рукой продолжал прижимать ее к столу, а второй, как и хотел отодвинул ее боди, как можно дальше, открывая себе доступ к промежности Барби.
Мне даже не пришлось проверять ее на готовность. Она вся текла и это было видно невооруженным взглядом. Ее лепестки блестели от сока.
- А ты ведешь себя, как дикарь...
Я как можно быстрее стянул с себя треники и тут же одним движением вошел в Катю. В ответ она протяжно застонала и насадилась на меня еще плотнее. Ее мышцы судорожно обхватили мой член, заставляя меня застонать вслед за ней.
- Да, Соколов! Да! Пожалуйста..
Да с удовольствием, подумал я и отпустил себя на свободу.
- Я тебя зацелую, Барби. Всю ночь буду целовать.Потом.
Катя сидела на диване, скрестив ноги, и вдумчиво листала огромную энциклопедию, которую разложила прямо перед собой. Свои волосы она собрала на макушке в незатейливый узел и заколола его простым карандашом. Я удивлялся, как самая обычная канцелярская принадлежность могла удерживать такие красивые и тяжелые локоны на месте. Здесь явно не обошлось без магии. Но стоило мне об этом подумать, как карандаш соскользнул вниз, и вся прическа обрушилась блестящим водопадом вниз. Катя даже не заметила. Лишь сильнее натянула на колени мою белую футболку, надетую прямо на голое тело, и продолжила читать учебник, водя изящным пальчиком по мелким строчкам.
Я лежал рядом на диване, закинув руки за голову, и наблюдал за Барби. Мне нравилось изучать ее. Она вся разомлевшая после насыщенного событиями вечера - сначала секса на столе, потом ужина и вина, а потом еще одного яркого оргазма на диване, - пыталась отвлечься и окунуться в учебу. Рядом стоял фужер с вином, но она так к нему и не притронулась.
- Я вижу, как ты на меня смотришь и отвлекаешь меня, - пропела Катя, не открываясь от книги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А мне было так хорошо, что я сам в себе не умещался. Это был идеальный вечер. Я хотел, чтобы он длился вечно.
- Ты красивая, Барби...
- Кстати, почему Барби? И может мне не нравится? - Катя подняла взгляд на меня.
- Потому что красивая.
- Как та кукла? А ничего, что она еще и глупая? - возмутилась девушка, склонив голову набок.
- С чего ты взяла? Ты вообще мультик смотрела? Она там вся такая умная, добрая, милая, у нее куча друзей и она профи во всем. И глупостью там не пахнет!
- Ты смотришь девчачьи мультики? - Катины брови взметнулись вверх, а на губах заиграла удивленная улыбка.
- По ночам. Только никому не говори, - попросил я, заговорщицки подмигивая.
Катя засмеялась, а потом смущенно опустила глаза в книгу.
- Если хочешь, я больше не буду тебя так называть.
- Ну раз она профи и у нее куча друзей, то тогда называй, - Катя грустно вздохнула, пожав плечами.
- Эээй, ты чего? - я взял за руку нахмурившуюся девушку и потянул на себя.
Барби не сопротивлялась и немного поерзав, удобно пристроилась на моем плече.
- У меня доклад по анатомии послезавтра, а я даже близко к нему не готова, - Катя тут же перевела тему, сделав вид, что если и промелькнула печаль в ее глазах, то она мне просто показалась. - Сегодня мне уже пора домой ехать. А завтра я вряд ли успею, если мы снова будем.
- Не будем. У меня завтра поставка материала, и я скорее всего допоздна буду на стройке. Так что квартира в полном твоем распоряжении.
- Здорово. А что ты строишь? - Катя встала и пристально посмотрела на меня, давая понять, что отмазаться от вопроса мне не удастся и придется рассказать о своих планах во всех подробностях. Но почему-то перспектива поделиться с Катей своими планами на будущее не пугала. Скорее я был польщен ее вниманием, поэтому с удовольствием начал рассказывать о том, как выкупил старый детский лагерь и теперь хочу сделать из него спортивный центр сразу в нескольких направлениях. А когда Катя начала задавать вопросы, и я понял, что ее интерес не поверхностный, то вообще вошел в раж и выложил ей все подробности ремонта, вплоть до того, каким цветом будут покрашены стены.
- Матвей, ты просто мегакрутой! - в ее глазах было столько восхищения. Мне казалась, что она вся светится и ее эмоции были неподдельными. Она искренне радовалась моим задумкам. - У меня даже слов нет, чтобы выразить свои чувства. Просто дети - это так здорово! А особенно те, кто растет в детском доме. Я всегда за них так переживаю. Если бы у меня была возможность, я бы их всех к себе забрала.
Я грустно улыбнулся.
- Чтооо? Ты думаешь я так из-за тебя говорю? Нисколько. Просто я очень люблю детей. И педиатром я буду совсем не случайно. И уж точно не из -за тебя! Хочу, чтобы все малыши были здоровы и счастливы.
- Я знаю, Кать, - я притянул ее к себе, так чтобы мои губы оказались возле ее уха. - Я знаю, что не из-за меня.
Мы лежали с ней какое-то время молча, каждый погрузившись в свои мысли. Я гладил Барби по голове, понимая, что не хочу ее никуда отпускать. Если вдруг кто -то еще разглядит в ней милую, добрую и немного наивную девчонку, то мне придется усердно потрудиться, чтобы удержать ее.
- Ты помнишь своих родителей? - неожиданно спросила Катя.
Я был удивлен. Мало кто интересовался моей семьей, кроме друзей.
- Вообще не помню. Меня подкинули в детский дом, когда я еще и сидеть то не умел.
- Ты хотел бы их найти?
- Хотел. Я даже искал. Но все безуспешно. Я все архивы перерыл, столько тайн со дна поднял, но о себе ничего так и не нашел. Потому что даже фамилии своей настоящей не знаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- А Соколов - не настоящая?
- Не-а. В отечественную войну всем подброшенным детям в нашем интернате давали птичью фамилию. Традиция такая была. Воробьев, Ястребов, Ласточкин. Война закончилась, а традиция осталась. Вот так Соколов Матвей и появился.