Лори была захвачена врасплох его близостью, его прикосновением. Пристальный взгляд черных глаз Джеффа, казалось, проник до самой глубины ее души.
— Не п-прикасайтесь ко мне! — запинаясь, выговорила она.
— Я не разбивал жизнь Мери-Эллен Пфайффер. Она сама разбила свою жизнь. — Его брови гневно сдвинулись. — Если мне не звонила Мери-Эллен, то звонила Ширли. Она постоянно совала нос в чужие дела, учила всех жить и почему-то считала, что должна допекать меня.
— Послушайте… — попыталась высвободить руку Лори.
Но Джефф, не выпуская ее запястья, склонился к ней еще ближе.
— Нет, это вы послушайте. Не знаю, что вам нарассказала ваша кузина, но Мери-Эллен Пфайффер неизвестно что вбила себе в голову. Она решила, что у нее должна быть трагическая любовь к кому-то, и почему-то выбрала для этой цели меня. Я виделся с ней всего раза два — это и свиданием-то не назовешь. У меня не было времени для серьезных отношений. Я занимался баскетболом. Я ни с кем не встречался больше двух раз — и сказал об этом Мери-Эллен. Тогда она начала преследовать меня. Я не разбивал ей жизнь, просто у нее пристрастие к мелодрамам. Как, к несчастью, и у вашей кузины. Вы можете понять это?
Он крепко держал ее за запястье, но Лори понимала, что он не хочет делать ей больно, просто пытается заставить выслушать. Его негодование было настолько искренним, что у нее в душе зашевелилось какое-то неприятное холодящее чувство.
Все начало вставать на свои места. Ширли, властная и уверенная в собственной непогрешимости, действительно любит вмешиваться в чужую жизнь. Она обожает суматоху и трагедии и ненавидит, когда на нее не обращают внимания. Однако Лори почему-то даже не пришло в голову подвергнуть сомнению ее версию случившегося с Мери-Эллен. А все потому, что ей хотелось верить в худшее о Джеффе Ремингтоне, и, к несчастью, она так и сделала.
Джефф, словно только сейчас осознав, что держит Лори за руку, отпустил ее, продолжая удерживать взгляд девушки.
— Лори, я говорю правду. На свете много людей, подобных Мери-Эллен. Я ничем не обидел ее, просто еще не был готов к серьезным отношениям, о чем ей и сообщил. Впереди маячили экзамены, я занимался баскетболом. Мне ведь было восемнадцать лет. Клянусь, я не обманывал и не бросал ее. А она буквально не давала мне проходу.
Лори не знала, что сказать. На лице Джеффа озабоченность смешивалась с печалью. Сглотнув комок в горле, она отвернулась.
— Ну хорошо. — Джефф встал. — Вы мне не верите. Но и вас ни в коем случае нельзя назвать мисс Сострадание. На вашем счету тоже несколько разбитых сердец. Помните, что вы сделали с Александром Невинсом?
Джефф отвернулся проверить работу видеокамеры. Бутон начал раскрываться: появились первые алые полоски.
— Что? — сдавленно спросила Лори.
Джефф снова повернулся к ней. Она не отрывала от него пронизанного болью взгляда. Прислонившись к стеклянной стене, Джефф скрестил руки, неодобрительно нахмурившись.
— Александр Невинс. Он рассказал мне и о вашем принце. Значит, голубой крови вам тоже недостаточно. Но, насколько мне известно, именно его королевское высочество прислал вам это растение. — Джефф кивнул в сторону ведьмина цветка. — Ради этого вы поддерживали дружбу с наследником престола? Я слышал, этот кустик ценится на вес золота. Вы… умело пользуетесь своим обаянием.
— П-принц был мне другом. — Лори ничего не могла поделать со своим заиканием. — Я не выпрашивала у него цветок. Мы просто учились вместе. В… Италии. Мы оба были… иностранцы, а он был очень… очень застенчив. И мы с ним… подружились. Вот и все.
— Он сделал вам предложение, — скептически поднял бровь Джефф.
— Помилуй Бог, ему было всего семнадцать! — воскликнула Лори. Она встала и принялась мерить шагами узкий проход между рядами растений. — Я была старше его… я американка… я хорошо относилась к нему, и он в меня влюбился. Он должен был вернуться домой и жениться… ему обязательно нужно было на ком-нибудь жениться… и он сделал мне предложение, п-потому что я ему нравилась. П-потому что мы с ним много разговаривали. П-потому что мы д-дружили.
Лори повернулась к Джеффу, чтобы убедиться, понял ли он ее. Никто не понимал их отношений с принцем. Все считали, у них был ослепительный роман и она разбила благородному принцу сердце. На самом деле все было совсем не так. Принц был просто одиноким мальчиком, оторванным от дома, и Лори не злоупотребляла его чувствами. Она была глубоко тронута, когда он прислал ей ведьмин цветок.
Лори встретилась взглядом с Джеффом. Его глаза буквально жгли ее. Она поняла, что он ей не поверил.
— Ладно, з-за-забудьте об этом, — с отчаянием проговорила она.
Устыдившись своего заикания, она отвернулась и уставилась на цветок. Из бутона уже выбивались алые лепестки.
— Повтори, — едва слышно произнес Джефф. — Повтори еще раз: «Забудьте об этом».
Лори отказывалась смотреть на него.
— Нет.
— Повтори.
— Нет!
Последовало долгое молчание. Лори казалось, она слышит, как стучит ее сердце.
— Так, значит, вот почему ты не хотела разговаривать со мной.
Лори молчала. Она не отрывала взгляда от цветка. Ей показалось, среди красных лепестков появился кончик золотого.
— Лори, посмотри на меня. Ответь мне. Ты заикаешься, да?
Лори пыталась сосредоточить все свое внимание на бутоне. Теперь уже без сомнения из него появился золотой лепесток. Лори шагнула к креслу за фотоаппаратом.
— Постой! — Джефф загородил Лори дорогу. Он положил ей руки на плечи, и она, стиснув зубы, заставила себя повернуться. Она видела его лицо разгневанным, насмешливым, даже пристыженным, но никогда не видела таким серьезным. — Значит, все дело в этом? — спросил Джефф, глядя ей в глаза. — Вот почему ты по возможности отмалчиваешься. Вот почему ты говоришь так отчетливо, что кажешься высокомерной. О Господи! Ты скрывала свое заикание так хорошо, что я даже не догадывался о нем.
Прикосновение его рук разлилось огнем по всему телу Лори. Она в смятении отпрянула, избегая смотреть Джеффу в глаза. Нагнувшись, она взяла фотоаппарат.
— Да, я… заикаюсь. Теперь у вас… будет еще один повод посмеяться.
Она попыталась навести резкость, но у нее дрожали руки.
Джефф шагнул к ней. Взяв у нее фотоаппарат, он сам установил выдержку и диафрагму. Передавая аппарат Лори, он скользнул пальцами по ее руке. Даже это мимолетное прикосновение отозвалось в ней взрывом чувств. Джефф смотрел ей в глаза, и во взгляде его не было и тени насмешки.
— Знаешь, о тебе очень легко может сложиться превратное впечатление, — сдавленно проговорил он.