ее и вместе с ней, рывком, упала на каменную стену ограждения. Шли-то посередине улицы, очутились на тротуаре, а внедорожник промчался мимо… промчался по тому месту, где стояли Ирэна с Лялькой. Затормозил – даже колеса завизжали и… стал разворачиваться.
– Бежим! – крикнула Ирэна.
Но Ляля сползала по стене, как кисель. Она, кажется, ни черта не соображала, то ли сильно ударилась об стену, то ли покорилась дебилу за рулем, который разворачивался в узком переулке, поэтому есть немного времени, это их время, их спасение. Ирэна подскочила к Ляльке, схватила ее за грудки и, насильно ставя на ноги, заорала в отупевшее лицо:
– Вставай! Он поедет на нас!
Ляля посмотрела на нее безумными глазами, погасшими в темноте, потому что свет фар ушел немного в сторону. Она все поняла и подчинилась Ирэне, которая потянула ее за собой, тем самым задав ускорение. Девушки помчались назад, слыша, как сзади внедорожник набирает скорость. На бегу Ирэна оглянулась, дебил ехал боковыми колесами по узкой полоске тротуара, по которой обе бежали.
– Быстрей, Лялька! К фонарю! А то задавит на хрен!
Та отставала, как назло! Ирэне пришлось схватить ее за руку и буквально тащить за собой. Ничего, она не на капусте с морковкой сидит, она баба откормленная, крепкая и сильная, как-нибудь болтающуюся на ее руке «тряпочку» дотащит до фонаря. Но у машины колеса, машина быстрее! Ирэна не выдержала, слыша приближающийся звук мотора, пришла в ярость:
– Да шевели ты костями, млять!
Вот он фонарный столб! Железный! Ирэна из последних сил, с ревом раненой львицы, рванула к нему, практически одновременно толкнула Ляльку вперед и отметила в голове, что та в полете. Сама зацепилась за столб, развернулась и сделала шаг назад, слыша визг тормозов. Автомобиль-убийца не налетел на столб, как она рассчитывала – тормоза хорошие, он остановился в полуметре, быстро-быстро сдал назад…
– Чтоб ты сдох, – процедила Ирэна и оглянулась.
Лялька ведь упала, но поднималась на ноги, молодец. Ирэна понимала: надо придерживаться столба, притянула к себе подругу и не удержалась от торжества, правда, сил крикнуть громко, не было:
– Ну? Попробуй наехать, тварь. Давай, дерьмо собачье…
Автомобиль мигнул фарами и с ходу взял скорость, но теперь обе стояли перед столбом. Неужели наедет? И не жалко дорогущего железа? Внедорожник… пронесся мимо, притормозил вдали перед оживленной улицей и влился в поток автомобилей.
– Идем быстрей, – потянула в обратную сторону безвольное создание Ирэна, – а то как вернется, или квартал объедет и навстречу нам… здрасьте.
– Здесь есть проход через квартал, так мы сократим дорогу, – вымолвила Ляля прерывающимся голосом. – Вглубь он не догадается заехать.
Шли молча, их, в большей степени Ляльку, уже не волновали колдобины, недостаток электрического света, запах дешевой еды, живы – уже счастье. В данных обстоятельствах обеими руководило одно, но страстное желание – добраться домой целыми, желательно невредимыми, однако модельерша уже жаловалась на разбитые коленки. Перед выходом на многолюдную улицу, Ляля присела на скамейку и достала телефон:
– Мне надо позвонить…
– Кому? – плюхнулась рядом Ирэна. – А, поняла…
– Отстань. И помолчи. Алло, это я… Прости, завтра тоже не приду… Да, собиралась… Потому что работа закончилась поздно, а на мне еще куча дел, послезавтра на корпоративе показ, надо подготовиться… Ты сам жарил?! Мне приятно, но не сердись… Не могу, такие моменты бывают редко… Я тоже. Пока.
Она опустила на колени смартфон, даже в полумраке видно, как огорчена Лялечка, что пришлось ей врать, Ирэна своеобразно посочувствовала:
– Любовь в нашем возрасте должна контролироваться вот этим, – ткнула пальцем в лоб Ляли, та вялым жестом убрала ее руку. – Ты, надеюсь, меня не выгонишь на ночь глядя?
– Не выгоню. Идем.
– Выпить купи, а то я на тебя пахала сегодня и вчера, от смерти спасала, рискуя своей драгоценной жизнью, считай, на себе тащила… Мне край как надо стресс снять. Купишь?
Бедняжка Ляля лишь кивнула, ей тоже нужно снять стресс, в магазине у дома она купила бутылку коньяка. И уже в квартире, закрывшись на все замки, обе сначала выпили по рюмке, Ирэна стала готовить ужин, а Ляля, сидя в уголке своей кухни, вдруг с изумлением обнаружила:
– Он что, убивал нас?
– Долгонько твои обезжиренные мозги соображают. – Поставив тарелки с закусками, Ирэна налила еще по рюмке, выпила сама. – Пей и ешь, питай мозг, потом будем думать, как нам быть. Теперь, Лялька, мы с тобой на равных, на одной доске стоим, я так поняла, мы обе мешаем. Да ладно, не кисни, найдем лазейку.
Уставившись в одну точку, Ляля медленно жевала, у Ирэны же аппетит и в этой непростой ситуации отличный, к тому же котелок варил как никогда:
– Слышь, а ты номер запомнила?
– Нет, – покачала головой Ляля. – Меня фары ослепили, ничего не видела. А ты? Ты запомнила номер?
– А я тебя на себе таскала, не до номера было, думала, как бы нам спастись от козла. Вот паскудник, давить людей вздумал. Ух, попадись мне…
После недавнего потрясения Ляля стала апатичной, обессиленной, напуганной – само собой, а спиртное совсем ее разморило, потому и произнесла она, с трудом ворочая языком:
– Спасибо тебе… одна я бы… Спасибо.
Павел стоял, когда в кабинет вошел Феликс, и…
…собирал со стола мелочи, которые носит почти каждый мужчина в карманах, обрадовался:
– Здорово, что ты здесь, я собирался звонить тебе. Баллистик приглашает, нам обоим не помешает его послушать.
– Я только за, – поднял ладони Феликс.
Как обычно, работая вместе, машину Феликса оставили во дворе прокуратуры, отправились к Сидлеру в автомобиле Терехова, он более новый, более крепкий и более мощный. Ну, а по дороге вошло в привычку обсуждать течение дел, однако Павел подводил преждевременный итог:
– Мы куда ни ткнемся, везде тупик. Какие-то вкрапления получаем, но они только расчищают пространство для обвинения Лукьянова и Пешковой.
– Знаешь, я проанализировал все, что стало известно на сегодняшний день, и солидарен с тобой, надо покопаться в этом деле. Подстава возможна. И расчет примитивный, однако обычно именно он работает: мы не будем въедаться в детали, улики-то налицо. Как правило, так и поступают в нашей системе – предъявляют обвинение и передают дело в суд. Пожалуй, я впервые готов отступить от собственных установок и… искать режиссеров, смастеривших такую исключительно подлую интригу. А может, убийца был вообще один?
– Вполне мог быть и один, – закивал Павел. – Мысль интересная. Двойное убийство, брать еще кого-то в сообщники… чревато самыми непредсказуемыми последствиями: возьмут