самый плохой. По улицам куча ходит народа, ездит в автомобилях, сидит в кабинетах в крутых креслах, среди них далеко не все хорошие люди, а то и совсем дерьмо. А знаешь, чего я заметила? Хорошие люди живут незаметно, без почестей, они делают свое дело, а дерьмо… оно обставляется всеми ништяками, оно топчет всех, кто лучше. Вокруг него блеск, почести, но главное – все знают, что оно такое, знают и принимают. Удивительно.
Мало того, что Ляля услышала простецкую философию сути жизни, изложенную таким же простецким языком, она еще и в Ирэне заметила нечто новое. М-да, никто из великих не додумался до такого незатейливого взгляда, всего несколько фраз и никаких фолиантов с рассуждениями. Ее не воспринимали всерьез, смеялись над образом мыслей и выходками, считали ниже себя, но одно качество все же ценили: собачью преданность. Да и сейчас нельзя сказать, что Ляля поменяла к ней свое отношение, вдруг увидев в Ирэне большую личность, вовсе нет, просто отметила, что она ничуть не хуже их всех, но и это уже достижение. В конце концов, Ирэна не бросила ее, когда обеих пытался задавить внедорожник, а Лялю от ужаса попросту парализовало, у нее исчезла воля.
– У Лабуха есть сын, – тем временем рассуждала вслух Ирэна, – пусть приедет и похоронит отца по-человечески, получит наследство. Хоть и халупа, а чего-то она стоит, правильно? Может, пацану край как нужны эти квадратные метры. У меня тоже жилье паршивенькое, но это моя крыша над головой, мне есть где жить. И вообще, я теперь возмездия боюсь. Все, пошла спать, а ты думай тут… Лялька, мне честно страшно. Кстати, проверь замки.
В срочном порядке сегодня установили на входную дверь еще один замок и внутреннюю задвижку – так-то спокойней.
Утром следующего дня Павел, анализируя…
…проделанную работу и записывая текущие дела, чтобы не забыть, хотел было Феликсу позвонить – тот опаздывал на час, да махнул рукой. Если Насте плохо, то опоздание закономерно, уж Феликса сложно обвинить в недобросовестности. Зарубина вчера так и не увидел, но добыл адрес – Луговое, престижный район обитания местных богачей, иногда совмещающих бизнес с преступной деятельностью, с чем Павел успел столкнуться всего за год работы следователем. Только собрался ехать туда, хотя не факт, что застанет Зарубина, а заранее предупреждать о визите – не самое благодарное дело. Но примчался Вениамин с докладом, тут без вариантов – сведения о Пешкове могут изменить многое, поэтому Павел уселся на место и приготовился слушать. Тот начал оптимистичным, обнадеживающим тоном:
– Павел Игоревич, не волнуйтесь, я вытащил все данные о Пешкове, переговорил со всеми коллегами, начальством. Практически все отзываются о нем положительно, удивлены, что его застрелили.
– А предположения высказывали? Людям же свойственно строить версии, чтобы понять причины.
– В основном пожимали плечами, а в частности… парочка коллег высказалась, будто Пешков не отказывал бизнесменам провести тайный аудит, не официально. Он ведь работал в объединении, делал отчисления, платил налоги, а тайный заработок – черный нал, так сами ревизоры нарушают законы. Короче, Правел Игоревич, у него был редкий талант находить то, что не могли найти ни ревизоры, ни правоохранительные органы – всякого рода махинации, хищения, сделки, места, куда денежки уплывали.
– Как у Лукьяновой, да?
– Ага. Он один работал, один! То есть у него голова – крутой комп, кстати, это мнение коллег. Но представьте, Пешков жаловался, что не проходит IQ-тесты! Все смеялись, уговаривали не расстраиваться, так как эти тесты разработаны для средних мозгов, а его интеллект аж в космосе обитает.
– Любопытная теория коллег Пешкова, – сказал Павел. – Надо пройти тесты, я раньше не пробовал измерить свой IQ. Дальше.
– Крупный бизнес последнее время оценил его умения, Пешков же не афишировал тайные сделки, а лучшая реклама – слухи, переданные на ухо. В общем, у него появились перспективы стать первым парнем на деревне, открыть свою аудиторскую фирму. Но, знаете, я обалдел! Оказывается, и богатых дурят, даже грабят их, раньше этого не знал.
– Вывод… – не закончил Павел, Веня понял:
– Считают, из обиженных кто-то мог отомстить, ведь некоторым в результате его деятельности тюремный срок вкатали, но я сомневаюсь.
– Почему? – заинтересовался Павел.
Терехов не отмахивается от чужих мыслей, идей, предложений, а Вениамин парень очень умный и супер-наблюдательный, отсюда его сомнения представляют интерес. Тот немножко подумал, наверняка собирая обрывочные мысли, затем, подавшись к Терехову, уложив локти на стол, начал излагать свою точку зрения:
– Понимаете, Пешков, как я понял, далеко не дурак, он был осторожным. В аудиторской фирме никто не знал о его тайных делах, кроме тех двоих. Он им предлагал перейти в его фирму, заручился согласием. Они согласились, потому что за ним имидж гения и клиентура солидная, это стабильный и немалый заработок, потому помалкивали до поры до времени, чтобы завистники не подгадили. Между прочим, все это рассказали они, но каждый по отдельности, только ради того, чтобы мы нашли убийцу, который и им поломал будущее, но это уже мои догадки.
– Ты хочешь сказать, мошенники и прочие воры не в курсе, кто их выводил на чистую воду? – уточнил Павел.
– Конечно! – воскликнул Вениамин, подняв вверх обе руки. – Это же элементарно. Работал тайно – когда никого не было на предприятии, ну, хозяин-то всегда это может устроить. Наверняка была такая договоренность с бизнесменами: Пешков работает, потом передает компромат на мошенников, а хозяин сам с ними разбирается, ну, якобы он и накопал море улик. Короче, ничего я не добыл, что могло бы навести на след его убийства. Ноль, Павел Игоревич.
А так хорошо Вениамин начал. На лице Павла появилась кислая мина, он подпер ладонью щеку, пригорюнившись, впрочем, ненадолго. Следователь Терехов по натуре не склонен от малейшей неудачи паниковать, впадать в уныние, но и приятного мало в тупике. Очень хочется еще раз доказать… Да, да, в той или иной степени все люди амбициозные.
– Допустим, допустим, – задумчиво промямлил Павел. – Следуя твоей логике, Лукьянова лично обнаружила мародерство и уволила этих двоих, о которых говорил ее муж. И вот они нашли способ ей отплатить…
– А Пешкова как сюда присовокупить? Следуя моей логике, убить должны были только ее. И не думаю, что они отложили бы это дело на целых два года. Нет, Павел Игоревич, для убийства мотивы и обстоятельства должны быть более убедительные.
– Выходит, одной версией у нас стало меньше, – сделал свой вывод Терехов. – Что-то не