Читать интересную книгу История Сибири: Хрестоматия - К. Воложанин

С точки зрения удовлетворения государственных нужд итог деятельности ЦВПК, постоянно жаловавшегося на убыточность своих предприятий, был более чем скромным. К маю 1919 г. он получил от государственных органов авансов в общей сложности на сумму 25 683 536 руб., а выполнил заказы только на 8 364 008 руб. Однако реальное состояние дел отражали совершенно другие цифры. У ЦВПК находились средства на содержание нескольких отделов, не связанных непосредственно с военной промышленностью, пропаганду, высокую заработную плату и возмещение представительских расходов руководящим работникам. С ноября 1918 г. в типографии ЦВПК публиковалась в долг одна из самых многотиражных газет – «Сибирская речь».

За счет чего же удавалось развернуть столь активную деятельность? Осенью 1918 г. ведение дел ЦВПК сосредоточилось в руках узкой группы лиц, среди которых выделялись его председатель П. Н. Двинаренко, товарищ председателя Д. С. Каргалов, управляющий делами Лопухин, а также предприниматели Лотаков, Ваньков, Путалов. Касса ЦВПК обычно пополнялась благодаря довольно сомнительным торговым операциям. Одной из типичных, регулярно используемых, была перепродажа сырья, закупленного по льготным ценам якобы для исполнения военных заказов. Так, например, 4000 пудов шерсти, купленные в Семипалатинске по цене 38–61 руб. за пуд, были перепроданы Союзу Сибирских маслодельных артелей по 150 руб. После этого для выполнения правительственного заказа ЦВПК приступил к закупке шерсти на местном рынке по 226 руб., найдя в этом благовидный предлог для требования увеличить стоимость изготовляемых из шерсти изделий. Часто использовалась и другая, более удобная схема добывания средств. Она позволяла обогащаться не самому ЦВПК как общественной организации, а непосредственно его руководству. Для этого Бюро ЦВПК старалось производить закупку необходимого сырья через своих членов и между ними же распределять получаемые заказы. Получалось, что руководители ЦВПК выступали одновременно и как заказчики, и как частные лица – исполнители. Для удобства руководство ЦВПК образовало акционерное общество «Урало-Сибирская компания» и товарищество «Лес». Такая практика позволяла небольшой группе лиц, сосредоточившей в своих руках сразу три роли – частных предпринимателей, руководителей частных компаний и общественной организации, – проворачивать, например, такие коммерческие сделки: необходимое ЦВПК купоросное масло «Урало-Сибирская компания» приобретала в Кыштыме по 6 руб. 80 коп. за пуд, перепродавала своему же члену (и одновременно члену Бюро ЦВПК) Лотакову по 12 руб.; который поставлял его ЦВПК уже по 16 руб.

Правящая власть понимала возможность злоупотреблений на почве получения госзаказов, поэтому предусматривала контроль за их выполнением местными органами снабжения. Своим циркуляром от 14 ноября 1918 г. Министерство снабжения предложило местным уполномоченным переучесть и перепроверить исполнение всех заказов, принятых от министерства ВПК, и порядок расходования выданных на них авансов. При осуществлении такого контроля чиновники натолкнулись на сопротивление промышленников. Так, в ноябре 1918 г. разгорелся конфликт между енисейским уполномоченным Министерства снабжения Смирновым и красноярскими военнопромышленниками, которые потребовали в несколько раз больше кожи, чем было необходимо для исполнения заказа министерства на пошив сапог для армии. При этом заказ оказался выполнен лишь на 10 %. В ответ на попытку провести государственную ревизию, красноярские предприниматели обратились за покровительством в Омск. В ноябре – декабре 1918 г. решительное заступничество ЦВПК, председатель которого Н. П. Двинаренко даже ходатайствовал перед Верховным правителем А. В. Колчаком о снятии Смирнова с должности уполномоченного по снабжению Енисейской губернии, до предела накалило отношения между частными промышленниками и Министерством снабжения. Товарищ министра И. А. Молодых предписал местным уполномоченным по снабжению «ультимативно требовать от вопромов заключения договоров на поставки для армии… В противном случае будет поднят вопрос о закрытии вопромов». В ответ ЦВПК призвал местные военно-промышленные организации противостоять действиям уполномоченных по снабжению и, кроме того, просил А. В. Колчака оградить ВПК от давления со стороны Министерства снабжения.

20 декабря 1918 г. произошло объединение Министерства продовольствия и Министерства снабжения. С приходом к руководству объединенным министерством Н. С. Зефирова, характер его взаимоотношений с ЦВПК изменился в лучшую сторону. 4 марта 1919 г. по представлению Н. С. Зефирова Совет министров принял постановление, в соответствии с которым за Омским ВПК официально признавалось право центрального. Но руководители другого правительственного органа, Министерства торговли и промышленности, продолжали придерживаться мнения, что деятельность ЦВПК идет вразрез с интересами государства. 25 февраля 1919 г. министр промышленности и торговли Н. Н. Щукин добился от Совета министров принятия постановления о создании межведомственной комиссии по ознакомлению с деятельностью Омского ВПК. Двухмесячное обследование привело комиссию к выводу, что «Омский ВПК оказывал содействие обороне лишь постольку, поскольку это не противоречило его коммерческим задачам и целям извлечения прибылей». В конце апреля 1919 г. министр сделал доклад на заседании Совета министров по этому поводу. Н. Н. Щукин предложил лишить Омский ВПК права центрального органа и ликвидировать, таким образом, мощную лоббистскую структуру промышленников. Однако в правительстве сочли необходимым продолжить обследование деятельности Омского ВПК.

В ходе повторного расследования комиссии удалось собрать большое количество дополнительных материалов, подтверждавших ее прежнюю оценку характера деятельности ЦВПК. Коммерческие документы ЦВПК свидетельствовали, что, выполнив меньшую часть государственных военных заказов, этот орган регулярно отпускал в частные руки сырье, полученное от государства для производственных целей. Из 8400 пар проданных валенок только 2348 пар досталось военному ведомству. В докладе комиссии было приведено 13 аналогичных примеров. Выявленные факты свидетельствовали о нарушении омским ВПК своего устава. Устав запрещал этой общественной организации заниматься коммерческой деятельностью, а также любыми другими видами деятельности, не связанными с военным снабжением. С точки зрения действовавшего законодательства, сделки, осуществлявшиеся руководством ЦВПК, подпадали под определение «спекуляция» и являлись уголовно наказуемыми.

Однако попытки отдельных чиновников положить конец столь циничным злоупотреблениям в сфере военного снабжения натолкнулись на активное и успешное противодействие всесильного министра финансов И. А. Михайлова, близкого к омским торгово-промышленным кругам. За время между первым и вторым обследованием деятельности ЦВПК И. А. Михайлов добился сначала понижения Н. Н. Щукина в должности до товарища министра, а затем и его отставки. 6 мая

1919 г. Совет министров возложил на самого Михайлова временное исполнение обязанностей министра торговли и промышленности. Через несколько дней оба товарища министра – Ф. А. Томашевский и С. А. Введенский – были отправлены в отставку. Место одного из них занял член омского биржевого комитета М. А. Окороков. Министерство продовольствия и снабжения вместо обвинявшегося в получении взятки Н. С. Зефирова в апреле возглавил К. Н. Неклютин, самарский промышленник, тесно связанный с омскими предпринимателями, известный также как активный лидер Всероссийского совета съездов торговли и промышленности. После вышеописанной кадровой комбинации вопрос о привлечении руководителей ЦВПК к ответственности за злоупотребления отошел на второй план. Этот орган продолжил свою работу по военному снабжению.

Приведенные факты не позволяют сделать обобщающих выводов о характере отношений государственной власти и буржуазии. Было бы логической ошибкой пытаться подменить целое его частью. Омский ВПК «самопровозгласил» себя центральным, а в нем самом исполнение основных функций узурпировала небольшая группа предпринимателей. В этом смысле показателен тот факт, что львиную долю военных заказов, получаемых от правительства, Бюро ЦВПК распределяло между своим членами, и лишь крохи доставались ВПК других сибирских городов. Чаяниям значительной части сибирской буржуазии, несомненно, отвечало установление экономической стабильности. Но оно в корне противоречило интересам узкой группы омских предпринимателей, паразитировавшей на издержках хозяйственного хаоса, в том числе и за счет своих собратьев по классу.

Политический скандал, назревавший вокруг Омского ВПК, завершился безрезультатно. Отдельные представители не только буржуазных кругов, но и властных структур антибольшевистского лагеря продемонстрировали, что могут успешно использовать свое общественное положение в корыстных целях. В «белой» Сибири явным проявлением опасного политического недуга стало изначально большое значение групповщины, постепенно вытеснявшей нормальные формы политического процесса. В значительной степени именно эта тенденция определяла внутреннее состояние «белого» тыла, и ее нельзя не учитывать при анализе социальной базы антибольшевистских режимов в Сибири, которая, как шагреневая кожа, непрерывно сужалась. В конце концов подобный деспотизм обернулся самоедством, так как постоянно расшатывал власть, сковывал ее работу в тисках неэффективности и тем самым ускорил падение антибольшевистского режима.