Отвернувшись, призрак поблек и безмолвно растаял в воздухе. Тогда как я, закончив оценку ситуации, пришел к выводу, что у нас остался всего один приемлемый вариант — Кость… вернее, ведомая ею стая гончих, которая после моей кратковременной «смерти» гарантированно встрепенулась, снялась с места и уже со всех своих костяных лап мчалась сюда.
Сколько времени им понадобится, чтобы сюда добраться?
Две недели? Три? Месяц?
Я расслабился и чуть опустил веки.
Ничего, подожду. Ведь, как недавно заметил Гнор, время для бессмертного не имеет значения.
* * *
Отсутствие возможности двигаться не являлось для меня чем-то обременительным. Я мог сутками сохранять полнейшую неподвижность, не испытывая от этого ни малейшего дискомфорта. И раз уж так вышло, что ничто иное мне оказалось недоступно, то после ухода Мора я снова погрузился в размышления. Причем настолько глубоко, что со стороны могло бы показаться, что я и вовсе умер.
Впрочем, отчасти это было верно — я ведь не дышал, не моргал, да и других признаков жизни в моем теле давно не было. Если бы меня окликнули, я бы не ответил. Землетрясение, пожар, внезапно случившийся обвал… я не отреагировал бы даже на них, просто потому, что угрозы для моего существования они не несли. Однако как только где-то неподалеку скрипнула дверь, в комнате слегка посветлело, а рядом с моим ложем послышались шаркающие шаги, я все-таки отвлекся и навострил уши.
— Как же я тебя ненавижу! — то ли прохрипел, то ли пробулькал вошедший в комнату Гнор, которого я узнал именно по шагам. Свет в помещении стал еще немного ярче, а затем рядом звякнул поставленный на пол фонарь. — Незнамо как заполучивший бессмертие сопляк, который не в силах даже оценить, какой бесценный дар ему достался!
Шарканье стало ближе, а следом кто-то явственно потревожил лежащий у меня на груди мешок.
— Что? Несладко тебе там? — язвительно вопросил старик, кажется, придавив меня чем-то еще. — Я зна-ал, что однажды ты придешь. Знал и предпринял меры!
Я приоткрыл один глаз и взглянул на исступленно хрипящего… видимо, он теперь так смеется… зомби.
Впрочем, какой зомби? Сейчас это был самый обычный скелет. Старый, с пожелтевшими костями, собранный словно из десятков разных людей, кривой и еще более нескладный, чем обычно, он представлял собой жалкое зрелище. Тряпки на этот раз ему не понадобились — голым костям нечего скрывать. Хотя нет, кое-какие остатки плоти на нем все-таки сохранились. Вернее, полагаю, наросли. Но впечатления это не улучшало, потому что, согласитесь — наполовину облеченный в чужую кожу труп с торчащими наружу ребрами, лысым черепом, единственным вставным глазом, виднеющимся сквозь щербатые зубы языком и криво прилепленными вокруг глазниц обрывками плоти — вовсе не то зрелище, на которое хочется лишний раз любоваться.
Интересно, каким образом он все-таки восстал?
Почему на его костях снова образовались мягкие ткани?
Откуда взялся глаз и каким именно образом это уродливое создание говорит, если оно толком не дышит, а вместо нормального горла у него на шее болтается неопознаваемый комок плоти, на котором еще не успела высохнуть чья-то кровь?
— Что? Не ожидал? — ощерился зомби, перехватив мой изучающий взгляд.
Я промолчал, но ему и не требовался мой ответ.
— Я знал! — торжествующе просипел он. — Предвидел, что с твоим проклятием все не так просто! Ты, конечно, поступил умно, не рассказав мне все до конца, но я тоже не дурак и знаю, что если проклятие есть, то оно неустанно растет и при любом удобном случае стремится вырваться наружу. Поначалу я, правда, думал, что оно у тебя слишком слабое, чтобы мешать. Но потом, после эликсира… и после того, как я провел ряд исследований на мышах… стало понятно, что все это время ты многое от меня скрывал. А твое проклятие на самом деле не просто сильно — оно огромно! Но при этом я никогда не видел его вживую, а это могло значить только одно — ты умеешь им управлять!
Я мысленно хмыкнул.
Долго же он соображал. Хотя в то время ему ни до чего, кроме себя любимого, не было дела. Наверное, именно поэтому он начал обращать внимание на окружающих лишь после того, как умер и воскрес совсем не таким, каким ожидал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты меня обманул! — пролаял тем временем Гнор, видя, что я не тороплюсь ни оправдываться, ни опровергать его выводы. — Ты утаил от меня важные сведения!..
Я не стал напоминать, что вообще-то это он начал первым скрывать от меня результаты своих трудов. Постоянно лгал, все чего-то выгадывал, хитрил и изворачивался, лишь бы я не узнал про суть его экспериментов. А под конец вообще сбежал, забрав с собой все документы и оставив меня, как он думал, ни с чем.
— Это из-за тебя я превратился в чудовище!
Да ладно. Чудовищем ты был и раньше, только чуточку более живым.
— Это ты во всем виноват! — распалялся все больше и больше старик, которого аж затрясло от ярости, когда я снова промолчал и даже виду не подал, что услышал. — Ты сделал меня таким! Ты… это ты меня проклял!
Он вдруг умолк и вперил в меня свой единственный, яростно горящий глаз.
— ОТВЕЧАЙ, СААН ТЕБЯ ЗАДЕРИ! ЭТО ВЕДЬ ТЫ МЕНЯ ПРОКЛЯЛ, ДА⁈
От вопля старика по комнате загуляло злое эхо.
— Нет, — наконец ответил я, глядя на оскалившийся череп. — Эликсир нуждался в доработке, и я тебе об этом сказал. Испытывать его на себе было опасно, но ты не захотел слушать. Поэтому теперь ты проклят, да. Той же самой силой, что когда-то коснулась и меня…
«Только у тебя нет благословения Саана, — подумал про себя я, — поэтому ты и стал тем, кем стал. Но есть ли в том моя вина?»
С одной стороны, компоненты для эликсира Гнору давал именно я. Моя кровь в составе смеси тоже была, да и ведьмины руны мы изучали и подбирали вместе. С другой — под руку старика никто не толкал. Да и о последствиях я мог только догадываться.
— Ты знал, что так получится, — скрипнул зубами Гнор. — И специально не стал меня останавливать. Ты позволил мне превратиться в монстра. А потом только наблюдал… издалека, как всегда делаешь, когда хочешь знать, чем это закончится. Наблюдал и ничего не делал!
Хм. Похоже, старик, как и раньше, слышит только себя.
— Молчи, — неожиданно согласился он, когда я не счел нужным отвечать на его обвинения. — В этом ты весь — тебе всегда было наплевать и на меня, и на то, что со мной будет. Тебе вообще на все наплевать. Ты ведь не боишься боли. Тебе не бывает страшно. Ты совсем ничего не чувствуешь. Ты — урод. Монстр без души и сердца. Поэтому люди для тебя не более чем инструменты, которыми ты пользуешься так, как тебе нравится… Но я тебя разгадал, — вдруг торжествующе ухмыльнулся зомби, отчего его нижняя челюсть уехала далеко вбок и едва не отвалилась. — Я давно понял, что у тебя на уме. Опробовав эликсир на мне, ты потом улучшил формулу и все-таки добился успеха. Твои птенцы… эти так называемые вампиры… о-о-о, когда мне попался на глаза один из них, я сразу понял, что дело нечисто!
Гнор вдруг резко отпрянул и, обойдя стол кругом, остановился в изголовье моего ложа, так что теперь мне приходилось смотреть на него не только снизу вверх, но еще и видеть его вверх тормашками.
— Знаешь, когда я увидел, какая у него регенерация, то сперва счел это подарком судьбы. Представляешь, какая удача — человек, который способен с легкостью отрастить отрезанную руку или ногу! Человек, у кого можно безнаказанно забрать глаз или ухо, будучи уверенным, что скоро он полностью восстановится, и я смогу забирать у него любые части тела столько, сколько захочу!
Я скривился.
Ну конечно. Искать новых доноров с каждым годом становилось все опаснее. Многочисленные исчезновения уже наделали шума в империи и со временем привлекли бы внимание в княжестве Айр. Рано или поздно тебе пришлось бы бежать отсюда куда-нибудь в Черуольское королевство. Или, может быть, в Орский край, а то и в Шэйр, где для такого, как ты, было еще опаснее, чем в Дамане. Но когда ты понял, что заполучил идеального донора, было чему возрадоваться.