— Ладно. Полетай по округе, что ли, — тем не менее попросил я призрака. — Старик — мастер на всякие гадости, так что, может, тут есть замаскированные смежные тоннели, в которых нас с нетерпением ждут его костяные друзья.
Мор молча ушел в невидимость и умчался прочь, но не успел я пройти и десятка шагов, как он снова вернулся и в некоторой растерянности доложил:
— Смежных тоннелей нет. Засады я тоже нигде не увидел. Проход действительно один.
— Куда он ведет?
— В лабораторию.
— Так. А в лаборатории что?
— Гнор. Один. А рядом с ним, похоже, темный алтарь, с которого он как раз выгребает чьи-то внутренности.
Я вопросительно глянул на зависшего под потолком призрака.
— Алтарь твой, я полагаю?
— Не мой, но для призыва моей силы, — хмуро отозвался Мор. — И судя по количеству крови, он уже давно и активно используется.
— Вампиры тоже там?
— Нет, они, судя по аурам, в подвале. Живые. Хотя, наверное, не совсем целые. И там же бродят костяные пауки, вероятно, оставленные Гнором в качестве охраны.
Я прямо на ходу задумался.
— Зачем ему вторая лаборатория? Да еще так близко к первой?
— Не знаю. Но оборудована она не хуже. Только в первой, если помнишь, не было алтаря.
— Да, но почему все-таки две? Почему он не совместил все в одном месте?
— Наверное, из-за душ? Здесь, в отличие от первой скверны, ни одной свободной души нет.
— Почему?
— Потому что проход в царство теней нельзя открыть вот так просто, — тихо отозвался Мор. — Законы мироздания очень строги: живым там не место, поэтому во время перехода кому-то придется отдать свою душу. Твоя мать, если помнишь, заплатила за открытие врат собственной жизнью…
Я нахмурился.
— А Гнору, судя по всему, расплатиться было нечем, поэтому он скармливает алтарю других, чтобы взамен получить доступ к царству теней. Вот почему здесь нет ни одной души. Возможно, он и во второй лаборатории планировал установить алтарь, но немного не успел. И это плохо. Старик может быть намного опаснее, чем я предполагал.
— Будь осторожен, — только и сказал на это призрак. А вскоре далеко впереди забрезжили первые искорки света.
Я после этого осмотрелся с удвоенным вниманием, а то мало ли? Нет, насчет стрел и копий не волновался, но вдруг по пути внезапно яма откроется, из которой я потом не один год выбираться буду? Или плита на голову рухнет? Умереть-то я не умру, но на восстановление уйдет какое-то время, а мне не хотелось откладывать встречу со старым другом слишком надолго.
Как ни странно, никаких ловушек — ни обычных, ни магических в тоннеле так и не нашлось, поэтому я беспрепятственно добрался до конца коридора и осторожно выглянул наружу.
Двери здесь не было, да и зачем она старику — сквозняков он не боялся, а гостей, я так полагаю, встречал с искренней радостью: для темного алтаря всегда нужны добровольцы…
Лаборатория Гнора оказалась устроена практически так же, как и та, которую я уже уничтожил: низкий, изрезанный продольными щелями потолок, два тусклых светильника по бокам от входа, узкий длинный стол у дальней стены, заставленный пробирками, колбами и ретортами; скособоченный шкаф в соседнем углу с наполовину отвалившейся дверцей; еще один стол, только рабочий, широкий, как раз под размер взрослого человека, стоял почти в центре подземной пещеры; под ним виднелась целая вереница ржавых ведер, причем, судя по застывшим потекам крови, не так давно ими активно пользовались. Ну и алтарь… да… на этот раз слева от входа, почти напротив шкафа, было оборудовано отдельное место для молитв, так сказать, темному богу. Причем залитое совсем свежей кровью и испачканное чьими-то останками.
Тот факт, что собственно темный бог уже давно не обитал в царстве теней, роли, похоже, никакой не играл — его мир продолжал существовать и без непосредственного присутствия Саана, немалая часть его силы тоже осталась там. Так что при наличии должных знаний и очень большом желании можно было проделать дыру в мироздании и впустить в наш мир небольшую частичку царства теней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Цена для такого рода ритуалов обычная — насильно вырванная душа, отправленная в мир теней раньше времени. И судя по тому, что я видел, Гнор уже не первый год черпал силу мира мертвых в надежде, что она поможет ему задержаться в мире живых.
Что еще меня поразило — это обилие грязи на полу и целые кучи мусора, которые никто не торопился убирать.
На мой взгляд, лаборатория — это не то место, где можно себе позволить быть небрежным. Всего одна ошибка в начертании руны, неловкое движение во время вскрытия, кривой разрез… и весь эксперимент насмарку. Не говоря уж про опыты с ядами. Испортить сложную заготовку проще простого, для этого достаточно одной пылинки или не вовремя упавшей с потолка паутины. Однако Гнора это, по-видимому, не волновало.
Неожиданно откуда-то сбоку послышались медленные шаркающие шаги.
— Ну вот, — скрипучий голос старика не оставил сомнений в том, что мы явились по адресу. — Дело почти сделано… еще пару минут повозиться, и можно сказать, что я не зря так долго ждал.
В дальнем углу показалась и тут же исчезла из виду сгорбленная приземистая тень. Я кинул быстрый взгляд по сторонам, однако костяных пауков, вопреки ожиданиям, все еще не было. Гнор опрометчиво остался один. Быть может, после гибели предыдущей партии пауков просто не успел наплодить новых. Хотя при наличии нужного материала, достаточного количества жертв и темного алтаря это — дело нескольких дней.
Гнор тем временем вышел из темного угла и с грохотом поставил возле алтаря большое ведро. С трудом наклонившись, он с кряхтением достал оттуда мокрую тряпку и принялся оттирать с алтаря свежую кровь. Руки у него при этом явно тряслись, наполовину сгнившие пальцы почти не гнулись. Сквозь грязные тряпки, служившие ему одеждой, то и дело просматривалось кривое нескладное тело, однако алтарь старик полировал неспешно, заботливо, почти с любовью. Хотя я вообще не мог припомнить, чтобы он когда-то за собой убирал.
Убедившись, что подвоха и правда нет, я решительно перешагнул через порог.
— Что, явился? — проскрипел вдруг Гнор, откладывая в сторону тряпку.
Я непонимающе нахмурился, а он неспешно повернулся и раздвинул черные губы в кривой усмешке.
— Ты, как всегда, не торопишься… да, Вилли? — проговорил старик, щуря утопающие в гнилых веках глаза. — Но тебе ведь некуда торопиться, верно? Ты бессмертен… а какое имеет значение время для бессмертного?
Я окинул еще одним взглядом лабораторию.
Что за шутки? Он меня ждал? В прошлый раз улепетывал, как последний трус, а теперь совсем не боится?
Не похоже на Гнора.
Впрочем, время для разговоров уже ушло. Гнор был опасен, а с алтарем опасен вдвойне. Поэтому как бы ни хотелось мне порасспросить его насчет лаборатории и душ, я все же решил не рисковать, поэтому просто выпустил на свободу свое проклятие и метнул его в живого мертвеца.
Плоть есть плоть, хоть живая, хоть мертвая. Противопоставить моему проклятию древнему зомби было нечего.
Однако, вопреки ожиданиям, старик даже не попытался отшатнуться или убежать. Мое проклятие его не напугало. Напротив, Гнор лишь гулко расхохотался, после чего с силой топнул ногой по грязному полу. Под его пяткой что-то явственно скрипнуло. Практически одновременно с этим над моей головой раздался тихий свист.
— Вильгельм, берегись! — ахнул откуда-то сбоку Мор.
Я, заподозрив неладное, резким движением вскинул голову…
И как раз успел увидеть, как из одной из многочисленных потолочных щелей на меня стремительно падает широкое, отточенное до бритвенной остроты лезвие, смутно похожее на топор палача.
Глава 16
«М-да, — подумал я, когда снова осознал себя цельным. — Второй раз за последние пару столетий потерять голову — это более чем досадно».
— С возвращением, — хмуро поприветствовал меня знакомый голос, и я, открыв глаза, уставился на зависшее надо мной темное облачко. — Как самочувствие? Черепушка не болит?