— Пропади ты пропадом, Фарадей! — И Борнхелд с угрожающим видом подступил к жене. — Ты, видно, радовалась моему унижению!
Фарадей подняла на него глаза. Она ничуть не испугалась.
— Я, как и Приам, думаю о своей стране. Не о титулах, не о богатстве, не о власти, к которой ты рвешься.
Борнхелд едва удержался, чтобы не ударить ее, чего, по его мнению, она явно заслуживала.
— А разве тебя, моя милая, не прельщает возможность сесть подле меня в качестве королевы?
Фарадей посмотрела мужу прямо в глаза.
— Ни титул, ни возможность находиться рядом с тобой меня не прельщают. — Ну вот, слова сказаны!
— Тем не менее, лицемерная шлюха, у тебя будет и то, и другое. И неважно, что говорит Приам, неважно, что ты бросаешь на моего брата похотливые взгляды! Я…
Слова его прервал стук в дверь. Она отворилась, прежде чем кто-то из супругов откликнулся.
Вошел Гилберт. Он сразу почуял, что атмосфера накалена. Поклонился Борнхелду.
— Милорд, Брат-Наставник просит аудиенции.
— Аудиенции, Гилберт?
— Он думает, что нам следует обсудить… гм… возможности, о которых я упоминал в Жервуа, милорд.
Борнхелд чуть не задохнулся.
— Да, разумеется, брат Гилберт, — сказал он радушно. — Прошу прощения, дорогая, мы тебя оставим.
Дверь за ними закрылась. Фарадей задумчиво сдвинула брови. С чего бы это Борнхелд вдруг взбодрился?.. Неважно.
Стоя возле окна, она смотрела невидящим взглядом на уличные толпы. Приам сделал то, на что она считала его неспособным: публично обещал вступить в союз с Аксисом и публично же назвал последнего будущим престолонаследником.
На глаза навернулись слезы, но теперь это были слезы надежды, а не отчаяния.
Глава восемнадцатая
ЧЕРЕЗ СКАЛИСТЫЕ ГОРЫ
Прошло два дня. Блюстители пророчества вели за собой женщин по узким, заросшим травой тропам. К горам, отделявшим родные земли от Ахара, авары старались не приближаться.
— Пусть лес станет естественной преградой между ними и ахарами, — так ответил Веремунд на недоуменный вопрос Азур.
Поросшие травой тропинки не утратили своей красоты. Высокий лесной шатер укрывал путников от северных ветров, но ничуть не препятствовал свободно проходившему сквозь ветви мягкому золотистому свету. Путники слушали бесконечную музыку леса: таинственный шорох ветра, плутавшего среди кустов и деревьев, чуть слышное падение капель росы, журчание горных ручьев, весело сбегавших к Нордре, и птичий хор. В музыку эту, подчиняя волшебной своей силе звуки природы, гармонично вливалась песня Древа Жизни.
Огден с Веремундом искренне радовались нежданным своим попутчицам. Женщины действовали на них умиротворяюще, поэтому два дня, проведенные в дороге, показались им настоящей отрадой. Последний раз блюстители ходили по лесным тропинкам две тысячи лет назад, и тогда, к востоку от Нордры, леса Аваринхейма казались им бесконечными. Сейчас же неприкосновенным остался лишь лес возле Скалистых гор. Не тронули его ни Сенешаль, ни Горгрил.
— Веремунд! — Ривка поравнялась с Веремундом и Азур. — У Огдена проблема с его ослицей. В переднее копыто попал камешек, и Огден хочет, чтобы ты подержал ее за голову, пока он его не вынет.
Веремунд закивал головой и пошел назад.
Ривка взяла Азур под руку и отвела подальше от блюстителей. Над головами женщин в пробивающемся сквозь ветви солнечном свете кружили бабочки и пели птицы.
— Азур, — сказала Ривка, — я рада, что у нас с тобой появилась минутка для разговора. — Она почувствовала, как в ее ладони напряглась рука молодой женщины. — Я не собираюсь судить, что хорошо, а что плохо. В конце концов, Азур, — улыбнулась она лукаво, — не мне осуждать женщин, которые не устояли перед чародеями.
— Я этого не хотела, — сказала Азур. — И не желаю становиться на чьем-то пути.
Ривка отпустила руку Азур и обняла молодую женщину.
— Азур, любить чародея — нелегкая доля. Вот и все, что я собиралась сказать. Если тебе захочется спросить меня о чем-то, я всегда готова помочь.
— Я знаю, Ривка, — Азур помолчала. — Аксис любит Фарадей. Знаю и принимаю как данность. Но…
— Но?.. — Ривка решила, что понимает, о чем хочет спросить ее Азур.
— Но, какого бы благородного происхождения Фарадей ни была, она такая же женщина, как я. Разве у нее с Аксисом не будет тех же проблем, что и у вас с Повелителем Звезд? Как и у меня с Аксисом? Разве она не состарится и не умрет гораздо раньше его?
— Азур, — Ривка говорила с ней очень ласково. — Из того, что мы слышали о Фарадей, о связи ее с Всемогущей Матерью, можно понять, что она не простая женщина, как ты да я. А стало быть, и жить она будет так же долго, как Аксис. Так что не исключено, что Фарадей сможет удержать его, дать ему то, чего обычная женщина предложить не в состоянии.
— Это — всего одна ночь. Не бойся за меня. Мешать я не стану.
— Надеюсь, тебе это удастся, Азур, — сказала Ривка. — В жилах Аксиса течет та же кровь, что и у Повелителя Звезд. Он — великий икарийский чародей. Скоро он вернется. Сможешь ли ты уйти, прежде чем это произойдет?
Огден с Веремундом тем временем склонились над копытом терпеливой ослицы, потом опустили на землю ничем не поврежденную ногу животного.
— Он провел с нею ночь Белтейна, — спокойно сказал Огден.
— Да мало ли женщин, с которыми он провел ночь, — возразил Веремунд.
— Здесь все иначе. Она другая.
— Да, — ворчливо согласился Веремунд. — Так и есть. А что об этом говорит пророчество?
Огден вздохнул и посмотрел в сторону женщин.
— Кто знает, мой милый? Кто знает? Мы с тобой многого еще не ведаем. Пророчество о многом не упомянуло.
— Она осложняет все дело.
— Да, — согласился Огден.
— Но мне она нравится, Огден. Нравится.
— Да, — снова согласился Огден. Он знал, что имеет в виду Веремунд. Азур не могла не нравиться. Оба интуитивно почувствовали, что она старый их друг. Хотя как такое может быть?
— Она обладает особой силой, — сказал Веремунд, — но сила эта словно упрятана под толстым одеялом страха.
Огден вскинул на него изумленные глаза.
— Ты очень проницателен, Веремунд. Сам-то я этого не замечал, но после твоих слов… Ты прав. А не опасна ли она?
— Опасна? Я так о ней не думал. Опасна? Возможно, но кому она может быть опасна?
— Что нам теперь делать? — озабоченно сказал Веремунд. — Как поступать далее?
Огден цокнул, и ослица пошла.
— Что нам делать? Ничего, мой милый. Поживем — увидим. Будем ждать, а действовать — в зависимости от обстановки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});