испанских клопов не боялся, так как эфирной силы хватало, чтобы вместе с паразитами сжечь половину города, но считал такой расход энергии нецелесообразным. Поэтому после долгих поисков для размещения лётного отряда во временной столице Испанского королевства выбрал небольшой особнячок, принадлежавший ранее директору филиала банка Лионский Кредит. Сам директор сбежал во Францию, едва только началась заваруха с мятежом, но явно рассчитывал вернуться — оставил всё в полном порядке и аккуратности.
Особнячок маленький, но вполне уютный. Четырнадцать спален, библиотека, столовая, бальная зала, зала для приёма гостей, рабочий кабинет, заполненный бочками и бутылками винный подвал… Ещё флигель во дворе, гараж на четыре машины, собственный электрический генератор, и артезианская скважина, питающая водопровод особняка, фонтан и бассейн. Для полного счастья не хватало только бани, но механики и оружейники отряда сменяли у сапёров несколько бочек на сосновые брёвна, и в ближайшие пару дней обещали исправить упущение. Пока же приходилось довольствоваться ванной и бассейном.
А неплохо провести сиесту в шезлонге у бассейна с бокалом холодного вина! Война с удобствами начинала нравиться Васе всё больше и больше.
— Спишь или загораешь? — на соседний шезлонг присела Верочка Столыпина. — Проспишь всё на свете.
— Дремлю в тени под зонтиком, — лениво ответил Красный. — Пользуюсь моментом, пока есть небольшая передышка в военных действиях.
— А чего мы вообще застряли в этой Сарагосе? Дыра дырой, хуже Хацапетовки.
— Ждём, когда подтянутся основные силы корпуса с французской границы. Артиллерия наша тоже вся там. Вот как соберёмся, да как дадим супостатам! И полетят клочки по закоулочкам.
— Шутник, — улыбнулась Вера. — Я вообще чего пришла — там кто-то названивает по телефону и пытается найти генерала Есенина.
— Бесполезно его искать. Сергей Александрович и Михаил Васильевич взяли два ящика динамитных шашек и укатили на рыбалку. В местной речке, по слухам, водятся огромные сомы.
— Тогда, может быть, сам подойдёшь к телефону? Очень уж человек настойчиво просит.
— Подойду, — кивнул Василий, и поставил бокал на плетёный столик рядом с шезлонгом. — Но если вино нагреется, я тебе не прощу.
— Свежее принесу из подвала, — пообещала Вера. — Тебе херес или малагу?
— Лучше бы оджалеши или киндзмараули, но за неимением… Научишься тут по заграницам пить всякую бурду.
— Зря ты так, испанцы делают вино со времён древнего Рима.
— Ага, а грузины начали делать вино, когда предки испанцев и римлян сидели на деревьях и бросали друг в друга гнилые апельсины.
Вернулся Василий через пятнадцать минут молчаливый и задумчивый. Разговор по телефону больше всего напоминал не очень грамотно устроенную провокацию, хотя интуиция убеждала в обратном. Собеседник так и не представился, пообещав сделать это при личной встрече, и предложил командованию Экспедиционного Корпуса купить очень нужный в хозяйстве товар. Что за товар, тоже не сообщил, но убеждал в большой его ценности. Безопасность сделки гарантировал своим честным словом. Интересно, какое может быть честное слово у инкогнито?
— Вера, ты не желаешь немного развлечься?
— На что намекаешь? — усмехнулась Верочка Столыпина.
— Намекаю на полёт в сторону Мадрида. Там дельце одно нарисовалось, а ты полетаешь вокруг для подстраховки. ОДАБы подвесим на всякий случай.
— То есть, дело опасное?
— Скажем так, не исключена такая возможность, — ответил Красный. — Вероятность пятьдесят процентов.
— Лететь в такую жару? Лучше Чкалова с Нестеровым позови.
— Да они тоже с Фрунзе на рыбалке — вчера пришла машина из Барселоны и привезла несколько ящиков настоящей водки, — пояснил Василий. — Ну ты летишь, или как?
— Лечу, а куда деваться? Только я на своём тихоходе за тобой не успею.
— Тоже на «Стрекозе» буду. У Лизаветы одолжу самолёт на пару часов. Собираемся?
— Собираемся, — вздохнула Верочка. — Вредный ты человек, Василий Иосифович.
Спустя полтора часа. Где-то неподалёку от Мадрида.
Генрих Мюллер, как человек опытный в таких делах, для встречи подобрал место, в котором невозможно устроить засаду ни одной стороне. Он откуда-то знал характеристики новых летательных аппаратов русских, и нашёл ровную площадку без камней и ямок. Это оказалось засеянное какими-то чахлыми злаками поле, а уж овсом или ячменём, никакой роли не играло.
Покрашенные в зелёно-голубой цвет птички появились внезапно, прошли на небольшой высоте, высматривая обстановку, и одна из них направилась к земле, а вторая закружила в небе, явно подстраховывая. Аппарат совершил небольшую пробежку и остановился, но выключать негромко тарахтящий двигатель не стал. Из самолёта, так называют русские свои новые аппараты тяжелее воздуха, выбрался совсем молодой авиатор в комбинезоне без знаков различия.
— А ты, Эрих, генерала обещал, — упрекнул Ремарка Геринг.
— Бери выше, Герман, — усмехнулся узнавший авиатора Мюллер. — Если не ошибаюсь, то это сам наследник российского престола цесаревич Василий. — Это гуда как серьёзнее и солиднее любого генерала.
— Да не может быть!
— Россия страна контрастов и загадок, там всё может быть. Ну что, Эрих, веди товар покупателю.
— Угу, — кивнул Ремарк и толкнул вперёд связанного генерала Мигеля Нуньеса, чью голову до сих пор украшал плотный мешок. — Шевели копытами, швайнехунд наш драгоценный!
Глядя в спину удаляющемуся Эриху, Геринг нервно поёжился и спросил:
— Как думаешь, Генрих, сколько дадут за этого генерала? А дадут ли что-нибудь вообще?
— Не буду загадывать, но вообще-то генералы всегда были товаром штучным и дорогостоящим, — ответил Мюллер, тоже заметно нервничающий. — И хорошо бы сразу договориться на следующего.
— Аппетит приходит во время еды? Ты смотри, русский забирает генерала!
— Вижу.
Они оба видели, как русский авиатор проверил верёвки на руках у испанского генерала, дополнительно связал ему ноги, и при помощи Ремарка запихнул в кабину летательного аппарата. Потом последовал короткий разговор, после которого авиатор тоже скрылся в кабине.
— А деньги? — разочарованно протянул Геринг.
Но нет, русский задержался в самолёте на несколько минут, и появился обратно с большим бумажным пакетом в руках, который и отдал Эриху.
— Сколько же там, если пакет понадобился? — удивился Мюллер. — Хотя если франками, то не очень много.
Возвращался Ремарк какой-то странной деревянной походкой с удивлённой и очумелой физиономией. Пришёл и буквально рухнул на овёс. Или на ячмень.
— Вот это силища, камрады, я так вам скажу. Не дай бог нам воевать против таких энергетиков.
— Да чёрт с ними, с энергетиками, — отмахнулся нетерпеливый Геринг.