— Я думала, что вы бросили пить, — произнесла Анжелика, указывая на графин.
— Ах, но это особый случай, — усмехнулся маркиз, сделав ещё один глоток. — Нам не удалось выдать вас замуж до конца года, но теперь у вас есть объявление о помолвке, не так ли?
— Вы знаете, что это не то, чего я хотела.
Он встал и двинулся к ней.
— Не то? — прорычал он. Девушка попятилась, не зная, как вести себя с Дьяволом в таком состоянии.
— Пожалуйста, я хочу уйти. — Она спиной натолкнулась на стену рядом с окном, и ей пришлось остановиться.
— У вас будет правильный брак, вы будете жить в приличном доме и воспитывать пристойных детей, — продолжил Джеймс, подойдя еще ближе. — Но будете ли вы ощущать что-то, подобное этому?
Он наклонился и грубо поцеловал её. Попав в ловушку между маркизом и стеной, она не могла сдвинуться с места, но это не имело никакого значения. Энджел не хотела отстраняться. Руки девушки обвились вокруг его шеи, в то время как руки Джеймса, сжали её тело, притянув ближе и напомнив о том, каким сильным и высоким он был. Его губы имели сладкий привкус бренди.
Маркиз медленно прервал поцелуй и посмотрел на неё сверху вниз изумрудными глазами. Он удерживал её в объятиях, а девушка прижималась к его телу. Они придумают какой-то выход. Должно же быть что-то. Все, что угодно, до тех пор, пока она может быть с Джеймсом.
— Очень сладко, — прошептал он. — Ты чувствуешь то же самое, когда Саймон целует тебя?
Энджел напряглась, и он снова поцеловал её.
— Это несправедливо, — вздрогнула она, когда снова смогла дышать.
Джеймс отвесил ей небольшой поклон.
— Я специализируюсь в том, чтобы быть жестоким и несправедливым. — Он довольно шаткой походкой направился к камину, и это напомнило ей, что он совершенно пьян.
— Твои родители справились с этим довольно хорошо, как ты считаешь?
— Что вы имеете в виду? — с подозрением спросила девушка.
— Их обходной маневр пресёк любые шаги, которые наш безупречный Саймон мог бы предпринять, чтобы отказаться от женитьбы на их сорвиголове-дочери, — объяснил маркиз хриплым голосом.
— Сорвиголове? — резко переспросила Энджел, подходя к нему.
— Верно, Анжелика, — выдохнул он. — Разве не в этом заключался план? Ты приготовила себе постель, — прошептал он и рассмеялся тихим, невеселым смехом. — Теперь тебе придется лечь в неё. В буквальном смысле.
Энджел дала ему пощечину.
— Если бы вы не были пьяной… свиньей, то поняли бы, каким являетесь дураком, — выплюнула она, слезы текли по её лицу. — Я ненавижу вас.
Рука Джеймса слегка дрожала, когда он коснулся ею своей губы.
— Слёзы прямо по сигналу, — пробормотал он, глядя на кровь на своих пальцах. — Ты быстро учишься. Полагаю, что теперь я не буду приглашен на твою свадьбу, дорогуша?
— Верно, — ответила она. — Вы не приглашены. — С этими словами девушка повернулась и выбежала из комнаты. Она думала, что любила его, и что она ему небезразлична. Как она ошиблась! Маркиз оказался таким же жестоким и бессердечным, как и слухи о нём. Она никогда не простит его.
— Энджел, а сейчас что случилось?
Из-за слез, она не заметила своих родителей, разговаривавших на верхней площадке лестницы.
— Ничего, — всхлипнула Анжелика, пробегая мимо них, чтобы войти в свою спальню. — Всё.
— Кэмми, — начал Найстон, но его жена подняла руку.
— Я знаю, что самое лучшее для нашей дочери, Томас, — произнесла она. — И он никогда не женился бы на ней. Только испортил бы ей репутацию. — Камелия повернулась и пошла в их собственную спальню.
— Интересно, — пробормотал граф, с минуту глядя на дверь спальни дочери, прежде чем последовать за графиней.
Джеймс проснулся за своим столом в кабинете. Судя по яркому свету, проникавшему сквозь шторы, было утро, и если ему нужно было какое-то доказательство того, что он слишком много выпил, то его раскалывающаяся голова демонстрировала это достаточно явно. Он застонал и выпрямился. Каждый мускул его тела задеревенел, щека изнутри поранена о зубы там, где его ударила Энджел. Пять лет, проведенных в качестве Дьявола, обеспечили маркиза отличным репертуаром оскорблений и достаточным количеством злости, чтобы использовать его. Жаль только, что это не сработало.
О, она разозлилась, всё в порядке, и ударила его довольно сильно для такой миниатюрной девушки. Ему хотелось убедить себя в том, что Анжелика не подходит ему, что они никогда не будут счастливы, и показать ей, что она права, собираясь выйти замуж за другого. Вместо этого Джеймс только ранил их обоих, потому что шок и боль в её глазах ощущались им как ещё одна глубокая внутренняя рана. И все его оскорбления и обвинения так и не смогли изменить один очевидно неизбежный факт — он отчаянно влюбился в Анжелику Грэм.
Кто-то тихо поскребся в дверь, этот звук эхом отразился от его черепа.
— Войдите, — прошептал маркиз.
Очевидно, его всё-таки было слышно, потому что его бабушка открыла дверь и заглянула внутрь.
— Господи Боже, — воскликнула она, а затем понизила голос, когда Джеймс вздрогнул. — Я думала, что ты бросил это, — пробормотала она, входя.
— Я передумал, — хрипло ответил Джеймс. — Не беспокойся.
— Джейми, после всего, что произошло, беспокойство о тебе стало частью моего характера.
— Это твоя проблема, — прошептал Джеймс.
— Ты не слишком вежлив этим утром, не так ли?
— Я бросил это занятие, — решительно заявил он. — Все это чертово респектабельное притворство. Не хочу иметь с ним дело.
Элизабет уселась в одно из кресел, стоящих перед столом.
— Так значит вот оно что? Мы вернулись обратно к пьянству, кутежам и тому жалкому существованию, которое, как ты имел обыкновение притворяться, нравилось тебе.
— Я не в настроении для этой беседы, — отрезал он.
— Тогда измени его, — без сочувствия ответила бабушка. — Измени всё.
Джеймс бросил на неё взгляд.
— И ты имеешь в виду… что?
— Помолвку, конечно же.
Джеймс закрыл глаза.
— О. Это.
Элизабет наклонилась вперед, чтобы их лица находились на одном уровне.
— Что ты с этим собираешься делать?
— Делать? — горько повторил он. — Полагаю, что Грэмы уже позаботились о том, чтобы сделать все, что было нужно.
— Значит, ты позволишь им пожениться.
Сделав над собой усилие, Джеймс сумел подняться.
— Как ты предлагаешь мне поступить, бабушка, вызвать Саймона на дуэль? Вот как я справляюсь с такими делами, не так ли? Он может забрать девчонку себе; и закончим с ними обоими.
— Но ты любишь её.