минутная слабость, не желание польстить или поддержать друга. Это констатация факта, а факты таковы, что, насколько сложной ни была бы ситуация, ты всегда на высоте.
— Чушь собачья, Саша! Я струсил. Просто в тот момент довести дело до конца — это была единственная возможность остаться в живых.
— Нет, не единственная, и ты это знаешь. Не мучай себя, это не поможет. Отпусти ситуацию, раз не можешь ее разрешить. Пусть все идет своим чередом.
— Не знаю, смогу ли я. — Богданов отстранился, и Дубко понял, что момент упущен, дальнейших откровений ждать не стоит.
— Ладно, думай, что хочешь, — заявил он. — Но ответь мне на один вопрос: мы летим в Турцию, и задача, которая встанет перед нами, будет гораздо сложнее той, что стояла в Зовуни. Ты справишься? Ты знаешь, что делать?
— Да, я знаю, что делать, — уверенно произнес Богданов. — На этот счет можешь не беспокоиться.
— Тогда хорошо. Мы доберемся до Турции, выполним задачу и вернемся в Москву, — заключил Дубко. — И тогда, если ты захочешь, если сомнения все еще будут тебя терзать, мы вернемся к этому разговору. Договорились?
— Хорошо, — коротко ответил Богданов и отвернулся к иллюминатору.
Разговор закончился, Дубко закрыл глаза и постарался выкинуть из головы все, что наговорил ему друг. Через час они приземлились в аэропорту города Агры.
Глава 8
Самолет приземлился в закрытой зоне, бойцов спецподразделения переправили в охраняемое здание, обособленное от основного терминала. Там они прошли таможенный досмотр, где сотрудники в военной форме пересчитали каждую единицу оружия и каждый патрон, ввезенный на турецкую землю. На все проверенное оружие таможня выдала особый мандат, в котором указывалось, что данный арсенал допущен к ввозу в страну на определенный отрезок времени и должен быть вывезен соответственно описи. После этого группу «Дон» выпустили из закрытой зоны.
В аэропорту их встретил посол дипломатической миссии Советского Союза в Турции. Он по очереди пожал руку каждому члену спецподразделения «Дон» и представился:
— Меня зовут Андрей Тишков, чрезвычайный и полномочный посол. Я буду вести переговоры с властями Турции от вашего лица. Любое ваше действие должно быть согласовано в первую очередь со мной. Ситуация специфическая, и вы должны это четко уяснить. Любое ваше действие может быть расценено как посягательство на независимость и свободную волю турецкого народа, а наша страна может получить обвинения во вмешательстве во внутренние дела чужой страны.
— Мы это понимаем, товарищ посол, — за всех ответил Богданов. — Я лично проконтролирую, чтобы ни одно действие моих подчиненных власти Турции не могли растолковать иначе, как помощь в восстановлении суверенных прав этой страны.
— Простите, если я говорю слишком официально и напыщенно, — произнес Тишков, и его лицо преобразилось, став добрым. — Работа в дипломатической миссии накладывает свой отпечаток.
— Все в порядке, — заверил Богданов, — вы можете вести разговор так, как считаете нужным.
— Спасибо, — поблагодарил Тишков.
— Перейдем к делу, — не стал тянуть Богданов. — Чем нас может обеспечить правительство Турции?
— Вам предоставят квартиру в городе Агры. — Тишков тоже не был склонен растягивать диалог. — Вы получите три внедорожника армейского образца и спецталоны на бензин. Со стороны турецких властей это очень щедрая помощь.
— Рад, что вы так считаете. — Богданов сдержал усмешку. — Особенно если учесть, что мы собираемся выполнить их работу.
— Не нужно язвить, — произнес Тишков. — Власти Турции поверили вам практически на слово, а это небывалое доверие. Они позволили вам ввезти в их страну оружие, причем в довольно приличном количестве, и это тоже небывалый шаг. Цените то, что имеете, товарищ полковник.
— Я постараюсь. — На этот раз Богданов не улыбался. — Что насчет информации? Мы получим то, что запрашивала Москва?
— Карты местности с указанием всех американских баз, которые располагались на территории Турции до того, как США отказала Турции в поставке оружия? — уточнил Тишков. — Да, вы их получите. Вернее, уже получили. Все документы ждут вас на квартире. Кроме того, вам выдали специальные пропуска, по которым вы сможете беспрепятственно передвигаться по стране на протяжении десяти дней. После этого срока, если ваша работа не принесет ощутимых результатов, вы должны будете покинуть страну.
— Десять дней на то, чтобы обследовать территорию в семьсот восемьдесят тысяч километров? Да уж, расщедрились турки. — Богданов снова не сдержал иронии. — Что еще?
— К вам приставят двух офицеров из числа действующего подразделения внутренней безопасности страны. Они должны будут сопровождать вас все десять дней.
— С какой целью? — Богданов нахмурился, работать под наблюдением он не привык.
— Это не ваша страна, товарищ полковник, — напомнил Тишков. — И власти не обязаны советоваться с вами о принятии тех или иных решений. Они так решили, и точка. Это создаст нам проблемы?
— Нет, господин посол, проблем не будет, — заверил Богданов. — А сейчас не могли бы вы отвезти нас на квартиру. Мои люди устали от подготовки к выполнению задания и от перелета. Отдых нам не повредит.
— На парковке вас ждут машины. Офицеры турецкой безопасности присоединятся к вам завтра в шесть утра, а сегодняшний вечер в вашем полном распоряжении.
Посол указал на парковку с восточной стороны от аэропорта, и группа последовала за ним. Бойцы быстро распределились по трем внедорожникам, загрузили багаж и заняли места. Полковник Богданов сел в автомобиль посла. Тишков отдал команду водителю, и все четыре машины выехали со стоянки и двинулись по направлению к городу Агры.
Посол привез группу на квартиру, помог найти все необходимое для работы и отдыха, оставил Богданову номер телефона для связи и уехал. Вопреки тому, что полковник сказал послу насчет усталости, спать никто из бойцов не лег. Вместо этого они расселись вокруг стола и принялись изучать документы, подготовленные турецкими властями, а также в очередной раз просматривать те документы, которые собрали в Ереване.
После того как Арам умер, вся группа десятки раз слушала запись его допроса и пыталась понять, что не успел сказать им Арам. Его последние слова касались лагеря «дашнаков», а также он сказал «Ахурян» и «найти». В итоге все сошлись на том, что Ахурян — это фамилия того, кто знает, где расположен лагерь, либо это человек, который заправляет в штаб-квартире. И в том и другом случае его необходимо найти.
Но попытки отыскать искомую фамилию среди документов, собранных в доме в районе Зовуни, не увенчались успехом. Бойцы группы, хоть и были недовольны результатом, продолжали тщательным образом изучать места расположения бывших американских тренировочных лагерей и за вечер сумели выработать относительно четкий план действий. В первую очередь они планировали прочесать местности, которые подходили хотя бы по двум параметрам: