— Прости, мам.
— Нет, малыш. Это мне надо просить прощения. Когда я сказала тебе не драться, я не имела в виду, что ты не должен себя защищать. Я никогда об этом не говорила.
Ее слова запутали его еще больше.
— Но мам, во всех своих драках я защищал себя. Я никогда не наносил удар первым.
Она скорчила ему рожицу.
— Почему ты никогда не говорил об этом.
Он почувствовал злость, которая так и умоляла его выплеснуть ее в ответ на ее комментарий. Но он сдержался.
— Я постоянно пытался, и все что ты сделала – сказала: «Не мамкай мне, Ник», и затем отказывалась слушать что-либо еще.
Зашмыгав носом, она тяжело сглотнула.
— Прости меня за это, Страшилка. Я постараюсь и буду лучше. Обещаю. И ты можешь драться, когда хочешь, ладно? Просто не позволяй больше так себя изувечивать. Я уж лучше заплачу за тебя залог в тюрьму, чем отвезу тебя на кладбище.
— Лучше уж пусть тебя судят двенадцать, чем несут семь, -сказала доктор Бердетт, стоящая за ней. – Это всегда было моим девизом. И так я вырастила Майкла. Я сказала ему, что никогда не буду злиться на него за самозащиту, но если увижу, что он сбежал из страха, то его задняя точка станет розовой.
— Майкл? — спросила его мама.
Ник хохотнул.
— Бабба.
— Доктор Бердетт издала болезненный стон.
— Пожалуйста, не называй его так. Меня передергивает каждый раз, как слышу.
Его мама нахмурилась.
— Почему ты так это ненавидишь? Я знаю множество хороших Бабба.
Доктор Бердетт раздраженно зарычала.
— Везет тебе, Чирайз. Моя враждебность началась с первого дня школы. Бабба Клакр, да жарится его филе в самой жаркой яме преисподней. Я была такая юная в белом, сделанном моей маме платье, над которым она так работала. Я чувствовала себя сказочной принцессой. На мне была бледно-желтая шляпка, в той кожаной сумочке. Я думала, что выглядела что надо, очень мило и по-девчачьи. Следующее, что я помню – меня пихают, я падаю, царапаю сумочку и туфли, и грязь попадает на мое платье. Что хуже, эта маленькая крыса отказался извиняться. Изо всех своих детских силенок я бросилась на него. И пусть я была лишь маленькой девочкой, в сарафанчике с подъюбником, но у меня было трое старших братьев и сестра, которые научили меня, как справляться с мужчиной, что я тогда и сделала. Я повалила его на землю, рыдая как младенец, просящий молочка. Так и началось соперничество, которое продолжается по сей день. Бабба Кларк постоянно доводил меня до отчаяния, даже притворялся, что работает полицейским, когда я встречалась с отцом Майкла. Он светил в наши окна каждый раз, когда мы целовались, пока Брюс не выбил из него дурь. Так что я морщусь, каждый раз слышав это имя, и то, что Майкл использует его…. И я буду называть его Майки снова, чтобы посмотреть, как он меняется в лице. Уж это научит его.
Ник засмеялся, а потом застонал, потому что шов от ранения натянулся.
— Ты в порядке, милый? – спросила доктор Бердетт и положила руку ему на живот.
— Ага. Меня и похуже били.
— Ну да. Ты знаешь, кто это сделал?
Вместо того, чтобы ответить на вопрос, Ник с интересом уставился на потолок.
— Малыш, сказала его мама, убирая волосы с его лба. – Отвечай доктору Бердетт, чтобы мы смогли написать заявление в полицию.
Хотя он и не был в восторге от того, что сделал Бристол, но и не хотел, чтобы тот угодил в тюрьму. Если школьника запереть, обязательно случается беда. Кроме того, он мог сам разобраться. Если бы он не был так расстроен из-за выволочки мамы, то этого бы и не случилось. Он и Бристол поругались бы, возможно пару раз ударили друг друга. И в итоге, оба бы ушли домой. Ну уж нет, но он не хотел бы увидеть Бристола в тюрьме за это.
— Я не помню, — фу, он ненавидел врать, особенно маме.
— Ник…
Он сморщился от ее тона, в котором слышалось то, что она не верила ему.
— Я просто не могу, мама.
Она сузила глаза, затем вздохнула.
— Отлично. Я не могу решить эту проблему без тебя. Но, я думаю, ты совершаешь ошибку. Позволить кому-то остаться безнаказанным, чтобы тот смог причинять вред другим, пока его не остановят.
И вероятно, остановит его он.
Сжав его руку, мать отступила.
— Кстати, мне сказали, что на этаже ты самый популярный пациент.
— Почему?
— Снаружи толпа народу желает тебя увидеть. Все они волновались за тебя. Медсестра сказала, что они звонили день и ночь, спрашивая о тебе. И если ты думаешь, что тут… — она указала на пол заставленный цветами. – Много цветов, то ты еще ничего не видел. Они поставили некоторые из них в кабинет персонала.
Ух ты. Да тут куча цветов.
— Ты уверена, что они не решили, что я умер и не отсылают их в похоронное бюро?
Она нахмурилась.
— Какой ты плохой.
Ну да, ему не нравилось смотреть, как все эти цветы пропадают зря. Те, что стояли у стены, заполнили бы их квартирку.
— А если серьезно, проследи, пожалуйста, чтобы медсестры взяли те, что им нравятся.
— Я знала, что ты этого захочешь. У меня есть коллекция открыток, так что мы сможем их отослать в благодарность всем, — в этом была вся его мать, пускай в тяжелые времена ей приходилось жить какое-то время на улице, но она всегда была вежливой.
И всегда была леди.
Он понял, что она не преувеличивала о количестве людей, спрашивавших о нем, когда она начала впускать посетителей. Черт, впечатляло. Он и не знал, что так много людей заботилось о нем. Забавно, правда? Чаще всего он чувствовал себя изгоем, иногда даже в собственном доме. Но чаще всего в школе и среди людей. Глядя на толпу посетителей, он подумал, что возможно не так уж и одинок, как думал.
Даже Кил Пуатье и его отец пришли навестить его, как и Кейси Вудс и Амбер Кассиду, которые были лучшими друзьями Брайнны с детского сада. А еще пришла половина футбольной команды, которая не подчинялась Стоуну. Это его действительно шокировало. Особенно, после того, что они не навестили его в больнице, когда в него стреляли. Хотя, последний год он много с ними общался. Странно, как все меняется буквально за пару месяцев.
А когда все ушли, пришли Эйми, Дев, Алекс, Кари, Мама и Папа Медведи Пельте, и принесли корзинку с шоколадными чипсами. Ага, не хочется показаться грубым, но народ может забрать свои цветы. Шоколадные чипсы… Вот это дело!
— Объемся, пока не взорвусь, а затем похороните меня рядом с Фабрикой Чипсов Ахой.
— Дейв цыкнул на него.
— В следующий раз, когда решишь поиграть в пинг-понг, используй мяч, а не свою голову. Тощий, ты выглядишь кошмарно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});