Читать интересную книгу Священный роман - Брент Кертис

Я был морально раздавлен историей с золотым тельцом. Эти люди, евреи, которых Господь вывел из Египта, видели все своими глазами. Сначала была моровая язва, затем Пасха, затем спасение от армии фараона и чудесное бегство среди воды по суше, когда расступилось Чермное море. Потом была манна: завтрак в постель, можно сказать, каждое утро на протяжении нескольких месяцев. Они пили воду из скалы. Они слышали и видели громы и молнии у горы Синай и вострепетали в присутствии Божьем. Думаю, вполне можно сказать, что у этой группы освобожденных рабов были все основания, чтобы верить. Их предводитель, Моисей, исчез на сорок дней в облаке огня поядающего, который покрывал вершину горы, и все это они видели собственными глазами. Пока он был там, они сделали литого тельца и сели пить и есть, а после встали играть, воздавая честь идолу, которого они изготовили из золотых серег. Моей первой реакцией было высокомерие: как они могли быть настолько глупыми? Как они могли забыть обо всем, что получили прямо из рук Божьих? Моя вторая реакция была более честной: это же я; я тоже могу так поступать; я постоянно забываю.

Духовная амнезия — такое распространенное явление от Бытия до Откровения, что Писание полно призывов помнить. «Только берегись, и тщательно храни душу твою, — говорит наш Любимый, — чтобы тебе не забыть тех дел, которые видели глаза твои, и чтобы они не выходили из сердца твоего во все дни жизни твоей» (Втор. 4:9). Как же нам удержать что-то в сердце? Как суметь нам, говоря словами Дена Аллендера, «отвоевать сокровища памяти для жизненного пути»? Автор Послания к Евреям отвечает: «Повтори еще раз всю историю. Пункт за пунктом — особенно центральную сцену».

Распятие Христа, как сказал Т. С. Элиот, «неподвижная точка во вращающемся мире». Все, что было прежде, ведет к нему, все, что было после, — вытекает из него. Это кульминация истории, наивысшая точка всей драмы. Как сказал Павел, «ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати» (1 Кор. 15:3–5).

К этому надо относиться осторожно, или это останется всего лишь религиозными словами. Мы объясняем их, они несут определенный смысл и вызывают ассоциации. Но истинный смысл будет потерян, если мы либо забудем историю, в которой эта сцена — наивысшая точка развития, либо забудем ее значение для нашей истории. Каким образом запомнить так же важно, как и что запомнить. Кажется невероятным, что истина о смерти и воскресении Христа может быть забыта или заучена механически, без проникновения в суть этого события, но это происходит постоянно. Только вспомните о количестве мертвых, безжизненных церквей в вашем городе. Когда мы забываем или когда запоминаем лишь логику развития событий в Писании, этого не избежать. Мы можем прочитать несколько томов, содержащих ценные теоретические богословские изыскания, которые вполне могут быть истинными, но, если эти знания отделены от реальности — особенно от жизни сердца, — они не окажут никакого влияния на нашу жизнь. Роберт Дженсон приводит следующий пример:

В нескольких отрывках Нового Завета смерть Иисуса называется «жертвой», чтобы прояснить до конца ее значение. В древнем мире жертвы предлагались на каждом углу и каждый младенец понимал, для чего они нужны. Когда христианский проповедник говорит: «Смерть Иисуса сделала то, чего пытались достичь жертвами», — то все становится ясно и слушатели могут ответить: «Так вот что, должно быть, так возвышает Его…» Проповедники по-прежнему говорят об Иисусе, как о «великой жертве», а затем должны тратить двадцать минут, объясняя, что это значит. Таким образом, если в Евангелии вообще имелось в виду то, о чем говорят проповедники, что маловероятно, то это касается последствий, которые это событие имело, а не самой проблемы «жертвы».

История и обещание

Именно поэтому мы должны помнить о смерти и воскресении Иисуса из Назарета в более широком контексте Священного романа. Эта история дает смысл отдельным событиям.

С другой стороны, истина Евангелия теряет смысл, если все, что у нас есть, — это «история». Был ли Иисус божественным или просто великим человеком? Этот вопрос вызвал основное противостояние внутри церкви в IV в. Лидеры той и другой противостоящей стороны отталкивались от одного и того же повествования (Евангелия), но пришли к разным заключениям. Был созван Никейский собор, на котором был принят Cимвол веры, один из основных догматов христианства, который утвердил божественность Христа. Мы с Брентом сильно рискуем, употребляя слово «история», потому что либеральные теологи XX в. используют «повествование» как способ разоблачения любой объективной интерпретации Писания. И все же мы не можем игнорировать тот факт, что Писание было дано нам в форме истории.

Таким образом, процесс запоминания должен включать как основные истины, так и драматическое повествование. Я уверен, что нам надо в одной руке держать основные принципы, а в другой — наши любимые виды искусства. Есть фильмы, книги, стихотворения, песни и живописные полотна, к которым я возвращаюсь снова и снова, руководствуясь глубинными побуждениями своего сердца. Присмотревшись поближе, я всегда нахожу, что они рассказывают мне о какой-то части Священного романа. Они помогают мне запоминать основательней. Как сказал Дон Хадсон, «окончательный анализ показал, что искусство — это окно в небеса».

Теперь, когда мы отправились в путь, сатана сделает все, что в его силах, чтобы похитить Романтику. Один из способов, которым он действует, заключается в том, что он оставляет нам голые идеи или, еще хуже — принципы, что-то типа «Иисус: техника менеджмента» или «Иисус: методы маркетинга». Сердце не может жить одними принципами и фактами; оно говорит языком истории, и мы должны еще раз повторить истину нашей веры так, чтобы она захватила наше сердце, а не только разум.

Давайте еще раз вернемся к центральной сцене и посмотрим, к чему именно привлекал наше внимание автор Послания к Евреям, чтобы мы могли пройти за нашим Героем предлежащее нам поприще. Как Иисус поддерживал свое страстное сердце, сталкиваясь с жестоким противостоянием? Он никогда не терял из виду цель своего пути. У него был образ будущего, корни которого в прошлом. В истории Тайной вечери нам сказано, что Иисус знал, что «Он от Бога исшел и к Богу отходит», и прожил жизнь, полную самоотверженной любви. Он помнил, откуда пришел и куда держит путь (Ин. 13:3). Это должны помнить и мы.

Откуда мы пришли

Мы еще раз перечитали Священный роман, потому что он объясняет весь наш жизненный опыт. Как сказал Дженсон, «история об Иисусе — Благая весть, потому что в ней ключ к нашим историям». Часть нашего пути вперед — это путь назад в нашу историю, чтобы увидеть все события жизни — Стрелы, которые нас жалили, и Вечный зов, который нас очаровывал, — в свете Священного романа и придать им их истинный смысл. Ответы ничего не значат без стоящих вопросов. Мы потеряли сердце в самом начале, потому что не было никого, кто рассказал бы нам, как примирить два разных послания — Вечный зов и Стрелы, а если и был, то часто толковал историю неверно. Жизненный сценарий проясняется тогда, когда мы при помощи спасительного воспоминания истолковываем прошлое, принимая во внимание Стрелы и Вечный зов, получая, таким образом, силы для настоящего и направление для будущего.

Если мы откажемся вытащить их, Стрелы так и останутся в нас, отравляя жизнь нашего сердца, окрашивая в мрачные тона наши убеждения и расходуя жизненную энергию, которая понадобится в пути. Несколько лет назад мой приятель по работе отвел меня в сторону, чтобы сказать: «Не знаю, понимаешь ты или нет, но ты наводишь страх на своих коллег». Мне захотелось рассмеяться, потому что я уж никак не чувствовал себя устрашающим, скорее маленьким и напуганным. Но эти слова заставили меня задуматься, и это впервые привело меня к мысли, что на самом деле я очень вспыльчивый человек (по этой причине мои коллеги ощущали во мне угрозу). Когда я стал размышлять почему, я вернулся назад к тому дню, когда еще подростком меня арестовали и я был поражен Стрелой, послание которой гласило: «Ты сам по себе». Несмотря на то, что я был христианином много лет и знал обетование, что Господь всегда будет со мной, оно не оказывало никакого воздействия на меня. Стрела засела во мне глубоко, и моя жизнь протекала под ее влиянием.

Когда я дошел до того места, куда попала эта Стрела, рана оказалась чувствительной и незажившей. С помощью Брента мне удалось вытащить ее на свет Священного романа, чтобы Бог коснулся ее, исцелил и истолковал по-новому. Стоя снова на том же месте, я вслушивался опять в то, что Иисус говорил мне, что я не один, что Он никогда не бросит меня и не откажется от меня. Процесс исцеления еще не закончен, и иногда я, как и раньше, выхожу из себя, но это случается намного реже, чем прежде. Эта Стрела потеряла свою силу. Но она все еще была бы на прежнем месте, если бы я просто говорил себе: «Будь более благожелательным с коллегами по работе».