Усталость взяла свое - незадолго до первого гонга Зар уснул прямо на полу в библиотеке. А когда проснулся, гнев и отчаяние схлынули прочь. На смену им пришло спокойное осознание того, что теперь он уже никогда не сможет уйти из храма в одиночку: Хекки придется забрать с собой. Ибо оставить здесь мальчишку - значит обречь его на медленную гибель. К тому же общество Лисенка всегда будет ему надежным напоминанием того, как просто бывает сделать ошибку...
Близился конец лета. Время затяжного сезона дождей, бойкой торговли на городских рынках и главного праздника - дня явления Вершителя в мир. Несмотря на конкретную дату, торжественные церемонии всегда проходили в Таре с размахом и тянулись на протяжении нескольких суток.
И на сей раз Зар ждал их с особым нетерпением. Волнение и тревога, радость и дрожь охватывали его при мысли о том заветном дне, когда во дворце правителя будет дан большой праздничный прием. В этот день он выйдет из тени. В этот день он, в числе прочих многочисленных гостей, предстанет перед троном седого старика и отбросит свою маску смирения.
Зар почти не боялся. Он был готов. И все было готово для того, чтобы заявить о его праве носить Золотой венец. Теперь Белого Дракона могла бы остановить только смерть, но он не имел ни малейшего намерения дать ей шанс.
Дело оставалось за малым - дождаться нужного срока.
Впрочем, наступления праздничных дней ждал не он один: не меньшее волнение Зар видел в глазах своего младшего друга. Шен впервые получил самую прекрасную роль в храмовом театре - роль Лунной Девы. На протяжении нескольких месяцев он оттачивал каждый шаг, каждый жест, чтобы во время главного летнего представления покорить сердца зрителей. И Зар знал, что напоследок должен сделать ему подарок. Он решил это задолго до прихода лета, еще тогда, когда Шену впервые объявили о его выходе в роли Лунной Девы. Зар тогда уже знал, что его друг выступит буквально в канун главного дворцового приема. А значит, было время станцевать напоследок вместе.
Сам Зар уже давно принимал участие в этой постановке - почти с самого того момента, как попал в число взрослых актеров. Дабу Реа сразу сказал ему, что 'с таким лицом - только в демоны'. Зар особенно и не противился. Ему нравилась роль Тассу-Теру, в ней он мог выплеснуть наружу все то, что распирало его изнутри. Кроме него, главного демона играли еще два актера, и оба они были достаточно сговорчивы, чтобы уступить Зару возможность танцевать в праздник вместе с Шеном. В конце концов, все в театре знали, сколь ценна для него дружба с этим юным дарованием...
Прежде Зар всегда танцевал Летний спектакль с красивым и надменным Лоа, 'жемчужиной' театра, как про него все говорили... Он недолюбливал своего партнера, но это не мешало Зару безупречно вести роль.
И так необычно было репетировать ее с Шеном... Он весил намного меньше Лоа, держать его было совсем легко...
Даже грядущие большие перемены, не мешали Зару с радостью думать о предстоящем выступлении.
Тем более, что оно должно было стать последним.
В тот день он рано проснулся - прежде, чем раздались первые удары храмового гонга. Мир вокруг еще казался удивительно чистым и безмятежным. На соседней постели тихо спал Шен Ри, закутавшись в тонкое летнее одеяло. В сезон дождей по ночам прохладно...
Зар вышел в сад и, запрокинув голову, долго смотрел на звезды в просвете отползающих туч. Они были невыразимо прекрасны.
Вся жизнь казалась ему прекрасной в тот миг.
Перед внутренним взором промелькнули долгие годы, проведенные под крышей храма. Неуютная спальня для учеников, злые выходки мальчишек, первые драки, первые победы, появление Шена, а потом и Хекки, водяная змея в ботинке, визиты сестры, встреча с Та Ханом, долгие часы в библиотеке, долгие репетиции, экзамен, выход на настоящую сцену, горы цветов после выступлений, роль демона, танец под снегом, потери, ночи без сна, дни без надежды, трудные решения...
Долгий путь.
И он подошел к концу.
Пришло время начинать новую жизнь.
Зар улыбнулся звездам и услышал, как где-то в глубине храма зазвучал первый утренний гонг.
День уже перевалил далеко за половину, когда время выступления приблизилось вплотную.
Одетый и загримированный, Зар стоял у самой сцены, в тени одной из боковых ниш. Он смотрел на людей в большом храмовом зале и думал о том, что среди них ему бы очень хотелось увидеть Тале... Но это было исключено - поселившись в доме Зара (и узнав, кто он такой на самом деле), Тале в какой-то мере снова стала пленницей... Он слишком боялся за нее, чтобы позволить недругам отнять у него еще одного близкого человека, поэтому девушка нечасто выходила из дома. Впрочем, ее это как будто не тяготило - Тале радовалась возможности посвящать все свое время книгам, музыке и живописи, которую, как оказалось, она очень любила.
Впрочем... ни к чему ей было видеть Зара в образе огненного демона на сцене. Он и сам уже очень хотел поскорее оставить позади эту часть своей жизни.
Призывно зазвучала музыка, начинающая представление.
Его выход был еще не сейчас, но мысленно Зар уже видел себя в центре сцены.
Он всегда любил смотреть, как танцует Шен. Как легко наполняет пространство своими совершенными движениями. Как меняется его взгляд, становясь еще более далеким и недостижимым, чем обычно... Шен и сам менялся - в танце он не походил ни на юношу, которого знал Зар, ни даже на девушку, а превращался в некое мистическое существо, и впрямь напоминающее о чем-то неземном.
Танец Ухода - самый красивый танец из всех, что можно увидеть в храмовом театре.
Стремительно скользя по сцене, подхватывая своего легкого партнера, отдаваясь ритму музыки, Зар чувствовал небывалую, удивительную легкость. Никогда прежде ему не было так хорошо, так спокойно и радостно.
На сей раз он не прятался в танце, а дышал им, невероятно осознанно проживая каждый миг.
И когда над головой его раздался тот пугающе странный громкий звук, он почти не задумываясь, завершил начатое движение чуть дальше того места, где должен был.
Чтобы со стороны увидеть, как огромный тяжелый канделябр летит вниз.
Вниз - туда, где Зара ждал его друг, его доверчивый, без остатка растворившийся в танце Шен...
Зар метнулся назад, но в тот же миг замер, забыв как дышать.
Было уже слишком поздно.
От разлетевшихся во все стороны горящих свечей мгновенно вспыхнуло полотно, создающее фон для спектакля, занялись одежды сидевших впереди зрителей. Огонь облизал деревянные скамьи, заструился по полу сцены, со всех сторон подбираясь к неподвижной белой фигурке, распростертой под тяжелым деревянным ободом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});