Пока я пребывала в немом изумлении, Алексис продолжал:
— Над землей опустились сумерки. Иэлона забрала с собой солнечный свет, тепло и радость. Иад не мог вернуть ее из мира мертвых, ибо такое было под силу только Создателю, который и сам утерял свое могущество и мощь, когда люди перестали верить в него.
Алексис рассказал еще про то, что мощь богов зависит от числа верующих в них, если их меньше, то и сила ослабевает. Со временем люди отвернулись от Создателя, забыли о нем. Они возносили молитвы только богу тьмы, солнца, воды и луны. А с исчезновением солнца, люди позабыли и других богов, тьма завладела их разумом и сердцем. Они стали чинить расправы, беспутство — и все это только укрепляло тьму.
И тогда Создатель решил поглотить ее и даровать людям свет. Хоть его магический резерв и был опустошенным, но тело оставалось мощным и крепким. Только он мог справиться с ней. Создатель полагал, что богиня солнца унесла с собой маленькую наследницу и яркое солнце на бескрайнем небе — это его заслуги. Однако он ошибался. Он отправился в подземное царство, так как отныне его место было там.
На земле стали рождаться маги с силой тьмы, но не такой мошной, как у Создателя. Их было не так много и Аронар, будучи мальчишкой, когда на земле властвовала тьма — поглотил в себя темную магию и стал обладателем этой силы и носить титул темного лорда, так как он был куда могущественней других магов. Его ошибочно принимали за того, кто избавил королевство от бесконечной черноты.
— Эннис деа Сонвелиар, благодаря тебе люди могут греться под теплыми лучами солнца, ты освещаешь их путь, даруешь им чувство спокойствия и счастья, — его руки переместились с моих плеч на руки, крепко сжав их. — Эннис, ты богиня солнца и света.
Это походило на безумство… Я всегда считала себя обычной девушкой, без каких-либо особенной. И тут мне говорят, что я богиня солнца. Ну разве не сумасшествие?
Я отдернула руки и попятилась назад. Воспоминания о моей прошлой жизни, земной жизни, постепенно покидали меня, заменяясь теми, о которых я давно позабыла.
— Кто ты на самом деле, Алексис? — не глядя на него, спросила я.
— Бог луны… К семейке деа Биновиль я не имею никакого отношения. Я спустился на землю, когда почувствовал твое появление в этом мире. Пришлось немного помучиться и внушить королевской семье и высшему обществу, что я являюсь наследным принцем. Как тебе уже известно — без титула на земле тяжко приходится. Только Его Темнейшеству не удалось внушить этого, полагаю, именно поэтому он и ненавидит меня, считая аферистом, лицемером.
— Ты сказал, что Аронар куда сильнее тебя, хоть ты и являешься богом. Как такое возможно?
— Я ведь уже говорил, что люди утратили веру в других богов. Теперь же тьма правит миром. Обладатели этой магии считаются наиболее сильными, и даже я, бог луны, проигрываю им в этом.
Вопросы сами по себе зарождались в моей голове, и чем больше я узнавала о себе и об это мире, тем больше их становилось,
— А ваш Создатель, кто он?
Алексис помедлил с ответом. Он снова взял мою руку и потянул в сторону дворца. Я не стала сопротивляться, так как мне и самой было интересно взглянуть на замок в которой, по словам принца, — или его следует называть богом? — я росла и жили мои настоящие родители.
— Никто его не видел, Эннис. Он никогда не покидал свой небесный дворец. Среди богов ходила молва, что он был безумно красив. Его волосы были подобно солнечному свету, а кожа сияла, словно звезды. Но когда он поглотил тьму — от его красоты не осталось ничего. Его кожа огрубела, покрылось шрамами. Ангельский лик Создателя заволокло черной дымкой, а потом и вовсе скрылось за вуалью тьмы.
— И каков твой мотив, Алексис? Что ты хочешь от меня, ведь не просто так ты мне все это рассказываешь? — где-то должен быть подвох. Я уверена, принцу от меня что-то нужно, но так просто он не скажет об этом.
— Ты моя невеста, Эннис и все что мне нужно от тебя — твое доверие и любовь, — уклончиво ответил он.
Ну конечно, так я тебе и поверила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На следующий день госпожа Элионор снова ждала нас в общей гостиной. После того как Бруна разбудила меня и помогла привести себя в надлежащий вид, я потопала на собрание, хоть мне и не хотелось появляться там.
Алексис сдержал свое обещание и по возвращению в обитель тут же снял с меня свою метку. Может он когда-то и был моим женихом, но мне не хотелось становится женой того, с кем меня связали с девства, причем без моего же согласия.
Как я уже говорила, в Алексисе я вижу исключительно друга. Мне до сих пор трудно поверить в то, что он божество, так еще и я… богиня солнца.
Безумие.
Если бы кто-то рискнул мне сказать подобное в моей прошлой жизни, я бы просто рассмеялась ему в лицо и пошла бы дальше. Но в этом странном и загадочном мире происходит слишком много невероятного. И хочешь не хочешь, начинаешь верить во все, что тебе ни скажут.
Жрицы, как всегда, вели бурную беседу. Не трудно догадаться, что предметом их вожделений были женихи.
Я заняла место рядом со своими подругами, те вдвоем о чем-то оживленно болтали. В связи с последними событиями мы виделись редко и, кажется, Кэна с Ардрой сблизились. Они заметили меня только после того, как я громко кашлянула.
— О, Леона, давно не виделись. Где ты пропадала? — с неподдельным восторгом, что было присуще ей, начала она. Взгляд ее голубых глаз упал на мой лоб, и она удивленно ахнула. — Бездна нас помилуй, что произошло, дорогая, где твоя метка?
На ее голос обернулись и другие жрицы, Ардра спохватилась и прикрыла рот рукой, виновато поглядывая на меня, да вот только было уже поздно — все тут же стали рассматривать меня с изумлением и с злорадством. Я не винила подруга в ее излишней впечатлительности и не умении держать язык за зубами, в любом случае остальные невесты рано или поздно заметили бы отсутствие метки на столь видном месте.
Кэндрес сочувственно положила свою руку на мою, и я заметила узор, оплетающий ее запястье, с голубоватым отливом.
Значит они с лордов Нентраном поговорили?
Мне не нужна была ничья жалость, так как от метки избавилась я сама, точнее, с помощью принца-божества.
— Вы только посмотрите на нее, неужели ее отвергли? — хмыкнула Сибилла. Ее довольное выражение лица меня уже давно перестало раздражать. — На днях я видела ее рядом с другим лордом в самой отдаленной беседке, только дьяволу известно, чем они там занимались. Вот лорд Аронар и отверг ее. Пусть она станет примером того, что не следует кокетничать со всеми подряд будучи избранницей другого лорда.
Ее свита начала поддакивать ей и всячески поддерживать.
— По делом ей, — сказала светловолосая, имя которой я даже не потрудилась запомнить. — А ведь лорд Аронар такой красивый, хаос меня дери, да он же самый привлекательный среди женихов, если не считать Его Высочества Алексиса и лорда Нентрана.
Я сжала руки в кулаки, чтобы с моих губ не сорвались необдуманные фразы. Наносить ущерб на репутацию Его Высочества мне не хотелось. Если скажу, что я по собственной воле избавилась от метки, мне либо не поверят, что наиболее вероятно, а если и поверят — это может задеть себялюбие Арона, когда слухи дойдут до его ушей.
Сибилла выпрямилась и направилась в мою сторону с такой осанкой, как если бы шла на собственную коронацию. Самодовольная ухмылка с ее губ никак не сходила. Принцесска наклонился так, чтобы оказаться на одном уровне с моим лицом и прошептала мне в ухо:
— Неужели ты думала, что он достанется тебе, а я буду стоять в сторонке и ничего не делать? — она тихонько рассмеялась, от ее писклявого голоса у меня зазвенело в ушах. — Какая глупая самонадеянность…
Я резко встала, случайно, а может и совсем не случайно, задела макушку Сибиллы, от чего ее и без того странная прическа, которая едва держалась, развалилась. «Королева» кое-как удержала равновесие, чтобы не распластаться по полу у моих ног. Признаться, то, что она стояла передо мной в полусогнутом состоянии — доставляло мне удовольствие.