Но для одного человека, без денег, друзей, человека, за которым постоянно охотились, построить и наладить работу тайной радиостанции, причем в нескольких километрах от границы с рейхом – это, если хотите, был настоящий подвиг. Это была первая тайная радиостанция, и единственная, пожалуй, которая в полной мере заслуживает этого названия. Ибо ее работу направляли люди, рисковавшие своей жизнью. И один из них потерял ее – в отличие от космополитичных шутов, вещающих из теплых офисов откуда-то за тридевять земель.
Это было самое большое достижение Отто Штрассера в его донкихотской войне против Гитлера. Конечно, сделал все это он не в одиночку. Все это стало возможным благодаря знаниям и умению другого храброго человека, Рудольфа Формиса, его близкого друга и одного из лучших радиоинженеров Германии.
Формис, этот невысокий, но бесстрашный человек, сделал блестящую карьеру во время действий Германии на территории Палестины в 1914 – 1918 годах. Он получил свидетельство за постройку первого беспроводного приемника в Германии. Формис также был автором многих изобретений, используемых немецкой радиопромышленностью сегодня – в частности, в области коротковолнового радио.
Его исключительные способности вознесли его на очень высокую должность в иерархии германского радио – он был главным инженером радио Штутгарта. На этом посту он повел себя весьма смело, так что его имя прогремело по всей Германии. Будучи одним из первых членов «Черного фронта», он открыто продемонстрировал свое неуважение к Гитлеру – когда Гитлер стал канцлером, Формис отрезал кабель во время трансляции его речи в Штутгарте. Гестапо буквально стояло на ушах после этого случая, однако виновный так и не был найден. Однако когда во время трансляций речей Гитлера из Штутгарта произошла уже целая серия «технических неполадок», Формиса уволили, а затем и арестовали. Однако ему повезло, и он спасся, и тут уже началась его безумная Одиссея. Она привела его через Австрию, Турцию и Венгрию в Прагу, к его другу Отто Штрссеру. Рудольф Формис, по-моему, это тот тип немца, который должен стоят у руля Германии. И тогда все будет в порядке.
Результатом встречи старых друзей в Праге стал следующий факт. Осенью 1934 года глава гестапо Генрих Гиммлер и его заместитель Гейдрих, внешне смазливый хладнокровный убийца и душегуб, собрали совещание высших офицеров гестапо, на котором сказали, что передатчик «Черного фронта», который уже долгое время внушает миллионам одурманенных немцев ненависть к Гитлеру, нужно во что бы то ни стало найти и уничтожить.
Это была работа Формиса. Именно он предложил Штрассеру идею ведения радиовойны против Гитлера, и именно он составил ее детальный план. Главным препятствием здесь были, как всегда, деньги. «Черный фронт» был сугубо немецкой организацией, в ней не было обычных для того времени, то бишь еврейских, источников финансирования, которые открыты для всех остальных, международных антигитлеровских организаций. Но каким-то образом, несмотря на контроль немецких властей, этим двум людям удалось получить средства от своих друзей в Германии, и работа началась.
Самым важным делом был выбор места для установки передатчика. Оно должно было удовлетворять требованиям, предъявляемым к трансляции, и одновременно – тайным. То есть недоступным ни для чешских властей, ни для гестапо. Наконец Штрассер и Формис нашли уединенный отель в 60 километрах к юго-западу от Праги. Находился он на берегу реки Влтавы (эта красивая река протекает и по Праге) и назывался очень просто – Захори, то есть «За горами». Это было идеальное место. Хозяин отеля не очень-то задумывался о том, чем занимаются его новые постояльцы, надолго снявшие номера. Он был просто добрым чешским патриотом; потом он погибнет. А пока стояла осень, жильцы разъехались, в долине становилось прохладно. Место было по-настоящему уединенным; точнее говоря, это была смертельная уединенность, которая казалась идеальной.
И вот в этом изолированном месте немецкий офицер, патриот и враг Гитлера Рудольф Формис построил свой тайный передатчик. Он был настоящим чудом техники (в этом меня уверяли эксперты) и сегодня является – по крайней мере, являлся до тех пор, пока гитлеровцы не вошли в Прагу и я уехал из города – одним из центральных экспонатов в Чешском музее почты. Это и правда была своего рода новинка. Три раза в день, в три сеанса продолжительностью час каждый, этот передатчик посылал в эфир новости от «Черного фронта». Антенна была направлена в сторону Германии. Сам передатчик помещался между стропилами чердака отеля; в спальню Формиса выходил только микрофон. Он мог лежать в постели и делиться своими мыслями с единомышленниками, находящимися в Германии.
Но, даже проделав все это, ни Штрассер, ни Формис не забывали о том, какой опасности они подвергаются. Они отнюдь не тешили себя байками о якобы полной безопасности. Они понимали, что на кону стоит их жизнь. И тем не менее – гестапо нашло их и тут, после чего нанесло удар. Виной этому, говорит Штрассер, стал хронический финансовый голод, который донимал их и мешал на каждом шагу. Формис был вооружен, а когда позволяли обстоятельства, то к нему приезжал, также вооруженный, его напарник. Однако подобное бывало редко – Штрассеру приходилось в основном жить в Праге.
Штрассер уверен, что, будь рядом второй человек с оружием, он бы спас Формиса. Я, правда, полагаю, что если бы даже там и был второй человек, то вряд ли ему удалось бы спасти Формиса. Ох уж эти фигуристые блондинки!.. Впрочем, возможно, я и заблуждаюсь. По крайней мере, как я думаю, по второму вопросу. Чего уж там…
16 января 1935 года Штрассер был в Захори и видел Формиса в последний раз. Он привез ему новые пластинки с записями обращений к немецкому народу; эти пластинки каждый месяц записывали заново.
Он спросил Формиса, не заметил ли тот чего-нибудь подозрительного. Формис ответил, что накануне, 15 января, здесь появлялась парочка из Германии. Судя по всему, любовники. Мужчину звали Ганс Мюллер, он был предпринимателем из Киля, а женщину, исключительно красивую блондинку и по совместительству преподавательницу физкультуры из Берлина, звали Эдит Керсбах[54].
Штрассер тут же сказал Формису, что все это ему очень не нравится. Он посоветовал ему попросить хозяина гостиницы вызвать полицию, чтобы та проверила у них документы и последила за ними. Однако Формис отвечал, что, по его мнению, это «хорошие, нормальные люди».
Вообразите только – «хорошие, нормальные люди». Странно не то, что человек, повидавший мир, воевавший в Палестине, знавший женщин не только Германии, но и других стран, человек, который знает, что гестапо наступает ему на пятки и что пощады не будет, странно то, что такой человек был мгновенно ослеплен и потерял всякую предосторожность и осмотрительность, увидев какую-то заурядную блондинку, которая, сначала, проходя мимо, многообещающе улыбнулась ему, потом – на мгновение, как бы случайно, коснулась его рукой, а потом все так же походя, коснулась его бедром. При этом в глубине души она была хладнокровной убийцей. Она должна была убить человека, которого до этого ни разу не видела. И она говорила тому, другому: «Вот он, давай же, убей его». Возможно, конечно, что все это делалось потому, что она любила кого-то третьего, мерзавка. Но, к счастью, она поплатилась за содеянное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});