class="p1">Михаил встал с табурета и пошёл в сторону входной двери. Таракан тоже встал, но первым делом направился к окну.
— Надо его закрыть, а то сейчас мухи налетят.
— Так ты порядок наведи они и не налетят, — сказал Михаил.
— Людка проснётся и пускай наводит, это она вчера тут своими харчами хвалилась. — Закрыв окно, Таракан догнал милиционеров уже около выхода из квартиры. — Ну а с матерью то будете говорить?
— С какой матерью? — Обернулся Михаил.
— С Гришкиной.
— А что с ней говорить, лучше мальчик и дальше пусть в интернате живёт. Вы согласны со мной, товарищ инспектор?
— Абсолютно! — Кивнул головой Алексей. — Так в заключении и напишу.
— Вот и ладно, вот и хорошо, — обрадовался Таракан и закрыл за вышедшими из квартиры дверь.
Выйдя из тёмного подъезда на улицу Михаил сказал:
— Пойдём, тут рядом гастроном есть, куплю ему бутылку.
— Думаешь, если он что-то узнает, то расскажет? — Алексею не очень внушал доверия этот спившийся дед.
— Расскажет, с ним это уже проверенный вариант. Здесь у нас обоюдный интерес имеется, мы его не трогаем, а он потихоньку стучит. Конечно делая вид, что он живёт по понятиям и хороший опер должен играть на этом. Понимаешь?
— Не совсем.
— Смотри, Таракан считает, что он как бывалый зэк должен жить по своим законам. Но по ним он в его положении долго не протянет, мы быстро его лавочку прикроем. Поэтому ему нужно как-то с нами компромисс находить. Сдать нам просто грабителей магазинов он не может, а вот ради спасения спокойствия пацанов и своего стакана это возможно. Так что будет Таракан стараться по совести.
— Я думал, что они никогда своих не сдают.
— Поверь мне, ты ещё многому удивишься.
В гастрономе Михаил купил бутылку водки и отдал её Алексею.
— Сбегай, отдай ему. Только спрячь под одежду, чтобы не светить. А я тебя пока здесь подожду, подумаю немного.
Спрятав бутылку, Алексей быстро вернулся к квартире Таракана. Как только он постучал в дверь, она сразу же приоткрылась и оттуда высунулась худая трясущаяся рука. Алексей вложил в раскрытую ладонь бутылку и рука исчезла обратно за дверью. Постояв несколько секунд около двери и поняв, что благодарностей он не услышит, Алексей вернулся обратно к магазину. Михаила он застал сидящим на лавочке не далеко от гастронома.
— Ну что, отдал?
— Ага.
— Ничего он передать не просил?
— Нет, бутылку схватил, даже сам не показался и скорее дверь закрыл.
— Ладно, будем надеяться, что будет от Таракана толк. Вот только дела наши усложняются.
— Почему?
— Я думал, что с подачи местных магазины чистят. А теперь получается, что не они, в тоже время это и не залётные. Сашка то наш, Старгородский. Поэтому выходит, что вовсе новая банда у нас тут организовалась. А на их след выйти время нужно будет.
— Блин, я надеялся, что мы сегодня уже про них узнаем.
— Надеялся он. Лёха, тут на перёд загадывать не нужно. Это только у нас в управлении могут цифры красивые рисовать, сколько мы раскрыли преступлений и сколько в следующем месяце раскроем. А на деле можно через час раскрыть, а можно и полгода на месте топтаться и к раскрытию не приблизиться. — Заметив, что Алексей сник, Михаил продолжил. — Не унывай ты! Я тут чё думаю, кто бы они не были, но награбленное им всё равно куда-то сбывать нужно. Здесь недалеко цыгане живут. Водится за ними такая оказия, что ворованное скупают. Давай к ним ещё заглянем.
— Конечно давай, — оживился Алексей.
Милиционеры быстро зашагали в сторону окраины города. По дороге Михаил решил проинструктировать Алексея по поводу цыган.
— Лёха, в общем, цыгане они живут сами по себе. С нашими уголовниками особо не общаются и стараются общих дел не иметь. За исключением пожалуй, ворованного, очень уж они большие любители по дешёвке чего-нибудь прикупить. Свои вопросы решают в своём цыганском кругу и как говорится сор из избы не выносят. К которым мы сейчас идём, у них старшую зовут Вера Ивановна.
— Вера Ивановна?
— Да, там ещё и фамилия у всех Ивановы.
— Это как так? Откуда у них такие имена?
— Это ещё во времена Сталина перепись населения делали, так цыгане, чтобы не выделятся в списках, записывались под русскими фамилиями и именами.
— Вон оно как, понятно.
— Цыгане очень интересный народ. Они наивны, но в тоже время будут обдумывать сказанное тобой, стараясь найти в этом какой-то подвох. Могут поверить вообще какой нибудь глупости, а могут в правдивых словах найти небольшую зацепку и не поверить. Поэтому с ними наша с тобой легенда о том, что ты инспектор по несовершеннолетним не прокатит. Здесь мы придумаем что-нибудь новое. — Михаил задумался ненадолго. — Хотя, что тут думать? Мы представим тебя как нашего нового, молодого сотрудника, который зашёл к ним познакомиться.
— Ясно. А почему у них женщина за старшую, вроде как цыганским бароном должен быть мужик?
— Должен, но бывают и исключения. Бывший барон это был муж Веры Ивановны, но года полтора назад он умер. Нового барона пока нет, те кто постарше цыгане не тянут, молодёжь ещё зелёная. Вот Вера Ивановна и исполняет временно обязанности барона.
— Слушай, Миш, а раз банда у нас новая, то они может и к цыганам не понесут награбленное?
— Конечно, ручаться невозможно, но проверить всё равно нужно. К ним не только награбленное несут, вся округа знает, что цыгане всё по дешёвке принимают. На пропой мужикам деньги нужны, так они цыганам и одежду свою отнесёт и посуду. Они всё примут. Ещё смотри, когда придём, они нас за стол позовут. Начнут угощать, выпить нальют. Ты не отказывайся.
— А если я не пью?
— Это ты дома можешь не пить, а здесь работа. Принимай это как профессиональную необходимость.
— У меня дома тогда скандал будет, если я пьяный приду.
— Лёх, ну а чего ты тогда в милицию работать пошёл? Иди вон учителем работать или воспитателем в детский садик. Там на утреннике конфетку съел и порядок.
Алексей задумался. С чего он действительно пошёл работать в милицию? Неспешно стала вспоминаться давняя история и её события развернулись перед глазами: окончив школу, Алексей поступил в институт расположенный в областном центре. По окончании этого учебного заведения он должен был стать учителем истории. Так захотела его мама. Мечты об авиации к тому времени уже были только мечтами. От выбранной профессии Алексей был не в восторге. Обучение ему казалось интересным, но вот в роли учителя он себя совсем не видел. Скучным он считал труд преподавателя, приходить каждый день