не убили меня очень обрадовала. После фразы Реяны «Избавься от него!», были мысли что его просто убьют. Как хорошо, что она его просто продала.
Буквально через пятнадцать минут я уже была готова и едва сумела отбиться от уговоров Арлана поесть. Не скажу, что чувствовала себя плохо, нет, скорей слишком взвинченной. В голове то и дело возникали образы нереально красивого беловолосого мужчины, который чем-то меня зацепил, а потом его неподвижное тело среди арены. И всё! Я готова бежать сломя голову. Тианы в доме не обнаружилось, а её слуга сказал, что она отправилась на рынок.
Так даже лучше! Поблагодарю эту женщину позже, при встрече.
Из дома Тианы добирались мы около получаса, что дало возможность настроится на возможные ужасы, того места куда мы едем. Стоит представить «невольничий рынок» и «жестокие женщины» в одном предложении и ужас забирается под кожу мерзкими щупальцами. Этот нервоз, как кусок плотной ткани падает мне на голову и даже вид из окна не способен отвлечь.
Хотя «видом» назвать окрестности тоже трудно. Карликовые деревья, словно люди поднявшие руки-ветки к солнцу, в попытке от него защитится. Горбатые, болезненные, полны боли и отчаянья. Хмурое небо, закрытое, кажется, даже не тучами, а дымом. Сухой воздух действует как удавка и нагревается с каждой минутой об камни.
Хочу на свой остров! Хочу смотреть как его приводят в порядок! Реставрировать дом! И встречать яркие закаты, валяясь на кровати-коконе!
Дом… Я хочу домой!
— Мы приехали! — сообщил Рид. Сегодня он был в роли извозчика, а глубокая складка между бровей доказывала, как алуру не нравится затея вернутся в столицу.
— Рид, ты с нами не идёшь. — сказала, выбравшись с кареты.
— Но, госпожа…
— Рид. — повторила имя с натиском. — Со мной будет Даниар и муж, а ты возьми этот шерстяной мешок и Визара, — лис быстро перекочевал из рук инспектора моему начальнику охраны. — Подготовьте дэфлай к отправке и наймите ещё несколько. Я планирую немного подпортить веселья всем женщинам в этом городе.
— Что ты задумала? — Арлан по привычке прижал меня ближе.
— Увидишь! — сощурила я глаза. — Поторопись, Рид. Через минут пятнадцать мы улетаем.
Если его лицо и отразило удивление, то говорить алур не стал ничего. Короткий кивок и брюнеты затерялись в толпе. А я тяжело вздохнув повернулась к входной арке на рынок.
Невольничий рынок по проектировке напоминал круг, но ряды с палатками выставлены спиралью, становясь всё уже. И я чувствовала, что, то, за чем я явилась находиться в самом центре этой спирали. Стоило пройти сквозь арку, сразу появилось странное ощущение.
Кто-то наблюдает!
Будто меня уже ждали и хватило появиться, чтобы этот кто-то сразу же меня заметил. Я посмотрела по сторонам, но подозрительных личностей не обнаружила. Несколько женщин, медленно переходящих от палатки к палатке и двух торговцев. Я прошлась взглядом по «товару» и сердце пропустило удар.
Бедные! Несчастные нелюди! Каждый из них был не плох собой, но та жизнь которой они жили, превратила их в жалкое подобие мужчины. Тощие, грязные, сломанные, со шрамами и ранами. Болезненный колючий комок поднялся к горлу, давя в себе все чувства.
Нет, Милена! Так ты им не поможешь! Змею можно убить только лишь отрубив голову! Иди дальше!
— Милли, всё хорошо? — муж тихо прошептал, приведя меня в чувства.
— Нет, Арлан! Это ещё хуже, чем я представляла и мне хочется рыдать в голос от одного только вида этих мужчин. Но… нам нужно идти дальше! — сказала я повернув колечко с пологом тишины, чтобы меня не услышали.
Буквально за поворотом на мою персону обратил внимание торговец. Чуть выше меня, но далёк от моих провожатых, как и в комплекции, так и в росте. Длинные волосы собраны в пучок на макушке и украшены золотой брошью. Наряд тоже выдавал его положение здесь: длинный халат расшит драгоценностями. Уже издали он двинулся в мою сторону с широкой улыбкой, от чего чёрные глаза превратились в щёлочки.
— Светлого дня под лучами Оирэ, госпожа! Ищете что-то особенное? — поприветствовал этот змей, намеренно игнорируя мужчин рядом.
— Ищу! — согласилась я, вмиг нацепив маску высокомерия. — Уже думала, что никто не обратит на меня внимание и не проводит к нужному товару.
— Прошу прощения, госпожа! Меня зовут Бахран и я разберусь со всеми невнимательными. — значит я не ошиблась и он главный на рынке.
— Хорошо иметь дело с понимающими, — хмыкнула я, типа оценила его внимание. — Мне нужен эльф.
— Один? Какой-то особенный дар или предпочтения во внешности? — сразу посыпались вопросы от этого змея. Краем глаз заметила, как сжимает кулаки Даниар до побелевших костяшек и поняла, что нужно ускориться. Ещё слово и алур его просто размажет.
— Все эльфы! — торговец сначала открыл рот, так и не сумев подобрать слова, потом захлопал глазами от чего пучок на голове запрыгал. — Неужели, эльфов нет? — заставила продавца быстрей соображать.
— Есть! Конечно же есть, госпожа! Прошу за мной! — воодушевлённый скорой продажей ушастых он начал расхваливать какие замечательные, сильные, выносливые есть экземпляры сегодня. Для постели, для охраны, для работы в доме. На любой вкус.
Под эту надоедливую тираду, что для меня звучала как унижение этих мужчин, мы дошли до сердцевины рынка. Вся моя маска высокомерной госпожи посыпалась кусками глины к ногам.
В центре маленькой площади к столбу был прикован Ноарэль. Удар, удар, ещё один удар. Какая-то ненормальная блондинка от души хлестала по спине моего спасителя. Глаза его были закрыты и только эти злые удары, заставляли губы смыкаться в безмолвном стоне.
Сука! Я сровняю этот рынок с землёй!
— Тоже хотите попробовать? — задал мне вопрос торговец, от чего свой разгневанный взор я перевела на него.
— Я его покупаю! — ткнула в сторону эльфа пальцем.
— Боюсь, госпожа, это невозможно, — сложил торговец руки в умоляющем жесте. — Приказ императрицы. Все желающие могут преподавать урок рабу за то, что он её разочаровал.
30 глава. Тёмный ирлинг.
— Но ведь на нём ошейник раба, значит он продаётся, — привёл аргумент Арлан, и торговец недовольно поджал губы.
— Я вправе продать его только после тысячи плетей. — нехотя признался Бахран.
— А сколько уже?
— Четыреста сорок одна. — ответ вогнал меня в ещё больший гнев. — Четыреста сорок две, — исправился тощий, после хлёсткого свистка и удара об израненную кожу.
— Остановите эту блондинку, пока я не намотала её локоны на свой кулак. — торговец явно хотел снова возразить и напомнить о воле императрицы, но сверкнувшая золотая печать той, самой Реяны, в моей