делает подсечку по ногам Ноарэля и даже не дав ему упасть, припечатывает кулаком в грудную клетку.
Я бы после такого покоилась с миром! Это конец!
Хотелось мне конечно такое сказать, но я не только не чувствовала радости, а ещё и ошиблась бы с выводами. Глаза округлились у всех зрителей, когда за спиной алура поднялся эльф, сверкая серебряными узорами на коже и глазами залитыми жидким металлом.
Это что? Это как? Он — же эльф! Или я чего-то не знаю?
Если вокруг арены наступил шум и возгласы, потому что кажется никто и никогда подобной схватки не видел, то бойцы были ни капли не удивлены. Даниар размял шею, наклонив её то в одну, то в другую сторону, а Ноарэль стряхнул песок со своей груди и сплюнул кровь.
Удар. Удар. Ещё удар.
От силы, что они вкладывали в эти не сложные движения, кажется даже вибрирует воздух, а каждый из них по очереди оказывается между молотом и наковальней. Чем это закончится? Кто первый уступит и свалится?
Перевела взгляд на императрицу, нервно дёргающую уголком губ, и она снова подала какой-то знак. Видимо устала ждать результата! Если они сами не могут определить исход, то эта гарпия с радостью поможет.
Арену заволокло клубами чёрного непроглядного дыма, превращая её в грозовую тучу, из которой то и дело трещинами просачивается свет. Сначала золотой, потом серебряный. Снова золотой и опять же серебряный. Так продолжалось до тех пор, пока судя по странным звукам, сработал какой-то механизм. Последний удар остался за…
— Даниар… — прошептала я одними губами совершенно беззвучно, почти безжизненно. Туча начала рассеиваться, а вопрос остался прежним: что же произошло на самом деле?
Как можно было болеть за одного, если тебе хочется от части победы другому? Всё перемешалось: мысли, чувства и странные ощущения в теле, будто я с началом боя резко протрезвела, а сейчас вернулась волна лёгкого хмеля. И от этого тошно.
— Победа снова за тобой, Миллиэн. — подытожила императрица, подозрительно спокойным голосом. Неужели она сама не хотела победы своему бойцу? Хотя, вероятней всего так и есть. Такие, как она и Жо скорей удавятся, чем позволят мужчине быть свободным.
— Мне просто повезло как новичку. — растянула я губы в улыбке, пересилив желание узнать, что с Ноарэлем. Он по-прежнему был неподвижен.
— Я не верю в везение. — хмыкнула Реяна, бешенство которой выдавал вытянутой зрачок.
— Благодарю за отличный праздник, Ваше величество, но день был очень длинным, а завтрашний обещает быть не менее насыщенным. — сказала, вставая с насиженного места.
— Избавься от него, — рыкнула она тощему, указывая на лежавшего на арене блондина, а я кажется дышать перестала от ужаса. Стояла как застывшая кукла с живыми глазами, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. Часто заморгала, отгоняя наваждение, ведь роль нужно доиграть до конца.
Даниар, черти тебя дери! Зачем ты победил?
— Очень жаль, что вы покидаете бал, — я едва не хмыкнула, ведь это название по-прежнему не подходило данному мероприятию. — А это тебе! — протянула императрица странную золотую плитку с выгравированным демоном, короной и иероглифом. — Это мой подарок на свадьбу.
— Но, что это? — спросила я рассматривая подарок, который выглядел очень подозрительно.
— Это императорское разрешение получить любой товар не зависимо от его цены. Право отдать приказ сравнимо с моим и любой огманец подчинится. Есть только минус у этой вещицы… — ухмыльнулась она.
— Какой же?
— Можно использовать один раз и на меня не распространяется.
— Спасибо, Реяна! Использую с разумом.
Всё! Теперь можно сваливать из этого гнезда разврата, жестокости и боли!
Шествуя окольными путями, чтобы не пересекаться с женщинами, которые продолжают творить дичь, я сразу попросила Арлана всех исцелить, как только мы окажемся в карете.
— Уже уходишь? — на пути возникла Жо.
— А вы по-прежнему набиваетесь в подруги, госпожа Жардэна? — хмыкнула я, намекая на неформальное обращение.
— Нет. — лицо рыжей бестии, сразу исказила гримаса, будто я сказала что-то мерзкое. — Хочу предупредить.
— О чём же?
— В следующий раз, даже думать не смей, отбирать моих рабов. Я этого ущербного, — ткнула она в брюнета, что тихо жался за моей спиной, — только утром купила. И я…
— Закрой рот, гарпия! — прошипела я сквозь зубы. — У меня тоже припасён для тебя совет. — наклонилась ближе, зло испепеляя её глазами. — Ещё одно слово в мой адрес или моих мужчин и рассвет ты можешь так и не встретить! Мы поняли друг друга? — спросила я, покручивая в руке подарок Реяны. Эта вещица сумела её убедить.
— Д-да. — сделав усилие над собой, ответила Жо.
— Вот и отлично! Приятного вечера, Госпожа Жардэна. — отсалютовав ей, взяла за руку Арлана и потянула в сторону лестницы.
— А ты всё лучше справляешься с ролью госпожи, — похвалил меня муж.
— Арлан? — позвала, ощутив, что стоило пересечь невидимый барьер, проходимый ранее, с моим телом что-то произошло. До боли скрутило желудок словно он полон битого стекла. Боль становится всё сильней и режущей. Скручивая, вырывая все мои органы наизнанку. Я превратилась в комок нервных окончаний, который поразила тёмная хворь и чувство, что мне осталось недолго. Зрение стало смазанным, а слух лишь издали улавливает голоса.
Вот меня уже подхватил на руки муж. Тёплые потоки его исцеляющей магии пытаются пробиться мне под кожу, но их что-то блокирует. Брюнет по приказу Арлана куда-то побежал и вернулся с незнакомой мне женщиной. Я даже не могу их увидеть. Только слышу происходящее глухо и не чётко. Зрение исчезло окончательно.
Теперь меня куда-то несут… Снова голоса, которых теперь я не разбираю. Даниар. Да, похоже на его тембр… В рот запихнули какую-то гадость, заставляя проглотить… Вода… Боже, как же хочется пить!
Тело горит, и вся одежда мешает. Она душит меня, как намокшая тряпка тянет на дно утопленника. Чувство, что сейчас меня просто разорвёт какая-то тварь, выбираясь наружу. Невозможно терпеть…
Больно, как же больно!
Запястья жжёт раскалённым металлом, даже то место, где нет метки. Гнев Зордана я ощущаю так чётко, что не понимаю от чего плачу. Боли или его ненависти ко мне?
О, нет! Меня сейчас вырвет.
Вырвало.
Настало долгожданное облегчение. Боль начала отступать. Тело так вымотано агонией, что я просто провалилась в темноту. Сон без сновидений, но такой умиротворяющий. Неужели всё закончилось?
Не знаю сколько прошло времени с момента моей отключки, но разбудило меня чувство жажды и дискомфорта от жары. Меня явно насильно пытаются сварить заживо, потому что язык уже присох к небу, а губы потрескались до кровавых трещин. Пошевелила пальцами ног, ощущая шелковистую мягкость