Ник помог мне вылезти из такси, и мы подошли к одной из полицейских машин. Когда Ник, я и наш новый звукорежиссер, которого я прежде никогда не видела, шли по улице, я услышала, что из толпы доносятся крики в мой адрес.
– Мэгги, привет! Ты что, собираешься туда идти?.. Эй, Мэгги, дай автограф!.. Добро пожаловать на Моррис авеню, Мэгги!
Звукорежиссер, определенно симпатичный мальчик с длинными ресницами и смуглым лицом, слегка подтолкнул меня в бок.
– Подари им свою улыбку! Может, немного приподними юбку, – посоветовал он, усмехаясь. – Это будет лучшее воспоминание в их жизни!
Я помахала им рукой, но все еще не могла оторвать глаз от нашего звукорежиссера. У него были очень правильные черты лица и грациозные движения.
– Ты, наверно, новенький. Я тебя раньше никогда не видела.
Он сделал движение – словно что-то смахнул у меня со щеки.
– Нет, я в штате. Но обычно я работаю в море.
– Что у меня было на щеке?
– Какая-то соринка.
– Спасибо… – Я помедлила. – А как тебя зовут?
– Джой Валери.
– А я – Мэгги, – улыбнулась я. Он тоже улыбнулся.
Подошли два детектива в серых плащах. У каждого в руке была рация.
– Объекту сообщили, что Мэгги Саммерс готова войти в дом, – сказал один из них.
– Прекрасно, – сказал Ник. – Я хочу, чтобы группа осталась здесь.
Он прошел с детективами к полицейским машинам, которые заняли оборону прямо перед зданием.
– Ты никогда не замечала, как быстро живые люди превращаются для полицейских в «объекты» и «цели», как только что-нибудь случается? – сказал Джой.
– Это унижает человека, – согласилась я.
На этом наш обмен мнениями закончился, потому что Ник подал нам знак.
– Похоже, началось, – сказал Джой.
Всего там было около десяти полицейских машин. Около каждой по паре полицейских в бронежилетах, которые прятались за открытыми дверцами автомобилей. Их мощные помповые ружья были нацелены прямо на подъезд дома 510 по Моррис авеню. Брайн тоже был там. Он стоял руки в боки, без пиджака, с ослабленным в узле галстуком и о чем-то беседовал с двумя полицейскими чинами. Его мускулы рельефно проступали сквозь тонкую голубую рубашку. На спине и под мышками рубашка здорово взмокла от пота.
– Это твой парень, – сказал Джой с улыбкой. Я изобразила невинность.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду… – засмеялся он, – что ты облизываешься, глядя на него.
Меня смутила его прямота, и я не нашлась, что ответить. Однако тут подоспел Ник, который принялся нас инструктировать.
Джой присоединился к Дику, который уже успел заснять общий план своей портативной телекамерой. Несколько мгновений я смотрела на Джоя и думала о том, что если все обойдется и мы останемся живы-невредимы, мы, должно быть, сделаемся большими друзьями. Я уже хотела подойти к Нику, чтобы узнать, нужно ли мне что-то делать, чтобы подготовить вступительный эпизод нашего репортажа, как меня перехватил Брайн.
– С тобой все в порядке, Мэгги? – спросил он.
– Я нормально, – ответила я, глядя в его необычайно голубые глаза и понимая, что уже тоскую о нем.
– Гектор ждет тебя. Все готово.
– Замечательно, – сказала я, хотя в душе желала только одного – оказаться в эту самую минуту с ним в его постели.
Пусть это и было бы в последний раз, но это лучше, чем попусту тратить время здесь. Ник посигналил группе.
– Берегите пленку, – закричал он, а потом повернулся к Брайну:
– Подождите, мне нужно с вами поговорить!
– Что такое?
– Я хочу пойти вместе с Мэгги.
– Не уверен, что он согласится.
Пока они обсуждали возможность того, чтобы Родригес разрешил Нику войти в квартиру, Джой тронул меня за руку и указал на крышу дома 510, а также на крыши соседних домов. Там уже расположились стрелки из спецподразделения по борьбе с террористами. Держа ружья на изготовку и широко расставив ноги, они, видимо, только ждали команды.
– Не завидую этому ублюдку, – спокойно сказал Джой.
– Ну не знаю, Ник, – говорил тем временем Брайн. – Условие было таким, чтобы Мэгги вошла одна.
– Я не хочу отпускать ее одну. На кой черт нам все это нужно, если мы не снимем это.
Брайн направился к диспетчерскому пункту, который располагался в центре улицы в окружении полицейских машин.
– Я попрошу его, – бросил нам Брайн.
Пока он вел переговоры с забаррикадировавшимся в своей квартире Гектором, я не могла не удивляться тому, как в случае необходимости мгновенно можно наладить линию телефонной связи, тогда как в обычной ситуации не дозовешься телефонного мастера и какой-то рядовой обрыв не ремонтируют по целым неделям.
– Только посмотри, – сказал мне Джой, показывая в сторону диспетчерского пульта. – У меня дома уже три дня не работает телефон, а телефонный мастер еще не приходил.
– Мы думаем об одном и том же, – удивилась я.
– А зачем ты носишь обручальное кольцо?
– Как зачем? Я замужем.
– Глядя на тебя, этого не скажешь.
– Я действительно не чувствую себя замужем, но это другая история, – улыбнулась я.
– И ты связалась с этим Полом Ньюменом, правильно? – проговорил Джой, взглянув на Брайна. – Но он не для тебя, малышка.
Ник сделал мне знак.
– Я хочу заснять тебя вместе с Брайном, – сказал он. – Ты обрисуешь телезрителям ситуацию: чего этот Гектор хочет, что он намерен сделать…
Я кивнула, все еще размышляя над словами Джоя.
– И приведи себя в порядок, – добавил Ник. – Причешись и постарайся выглядеть почувственнее.
Я направилась к такси, и со стороны зевак снова раздались приветственные крики.
– Эй, Мэгги, ты не замужем?
Очень скоро буду, подумала я и помахала им рукой.
– Улыбнись, Мэгги! Ты боишься этого пуэрториканца?
Я улыбнулась. Какие к дьяволу пуэрториканцы? Меня тревожат лишь евреи-брокеры, которые заграбастали мои деньги.
Когда я сидела в такси и наводила красоту, какой-то идиот начал орать:
– Браво, Гектор! Браво, Гектор!
Его крики подхватили в толпе, и через несколько секунд все зеваки хором скандировали:
– Браво, Гектор! Браво, Гектор! Чрезвычайное происшествие превращалось в шоу. Съемочная группа ждала, когда мы приступим к работе. Все волновались и чувствовали крайнее нетерпение. «Массовка» на Моррис авеню была готова к представлению. Однако Брайн, словно забыв обо всем, затеял горячую дискуссию с Ником, который, в свою очередь, был явно озабочен тем, чтобы съемочная группа сработала четко и без ненужных инцидентов.
– Как насчет того, чтобы через полчаса вслед за Мэгги вошла бы и съемочная группа? Договорились? – спрашивал Ник.
– Не знаю. Ему нужно время, чтобы с ней поговорить. Я не хочу, чтобы он нервничал. Чтобы он почувствовал, что на него как-то давят или принуждают к чему-то. Я хочу, чтобы женщины остались живы.