– Потерпите, – неистово шептал он. – Понимаю, что тяжело, но потерпите. Скоро все это кончится…
Шухарт понимал, что обманывает и их, и себя, но сейчас ему надо было что-то говорить. Потому что молчать во время боя невозможно. Или орать надо до боли в челюстях, материться на чем свет стоит, идя в атаку или отбивая чужую. Или вот так шептать, без остановок, с короткими вдохами, успокаивая тех, кого закрываешь собственным телом от ужасов войны…
Между тем тени под оставшимися «акулами» продолжали расти все быстрее… Вот они достигли бордюра, отделяющего институтский двор от Зоны. Серый бетон тут же рассыпался в пыль, а тени продолжали удлиняться, словно невидимыми отбойниками кроша асфальт двора, выбивая в нем три широкие черные канавы. Коротко, удивленно вскрикнул гвардеец, увидев, как осыпается вниз ствол его винтовки. Но крик тут же прервался – человека накрыл луч «смерть-лампы», и от рядового, находящегося в положении лежа, остался лишь желтоватый силуэт цвета высохшей кожи с вкраплениями зеленой пыли.
А потом один из лучей коснулся ближайшего танка. Водитель «Абрамса» запоздало сдал назад, но рев мотора захлебнулся, как и крик человека за мгновение до этого. Со стороны это выглядело гротескно – мощная боевая машина рассыпалась на глазах, словно была слеплена из мелкого речного песка. Сначала орудие, сильно выдающееся вперед, потом лобовая бронеплита вместе с обоими траками, потом башня… Все это вместе длилось одно мгновение, и вот уже лишь серую пыль гоняет ветер на том месте, где только что стояла мощная боевая машина…
Второй танк смертоносный луч задел лишь краем. «Абрамс», лишившийся левой гусеницы, крутанулся на месте – видать, водитель еще не осознал происходящего и подставил наводчика, тщетно пытающегося поймать в прицел одну из «акул». При этом туго пришлось не только наводчику. Неуправляемый танк размазал по асфальту двоих гвардейцев, снес пулеметное гнездо и замер на месте, задрав кверху ствол пушки. Беспомощно взвыл двигатель, но заклинившая башня не желала поворачиваться ни под каким видом. Откинув люк, наводчик попытался выбраться из бесполезной стальной коробки, но не успел: «акула» повела куцым стволом своего орудия, и покалеченный танк рассыпался в пыль вместе с экипажем.
Третьему «Абрамсу» удалось выстрелить во второй раз, прежде чем невидимый луч начисто срезал ему башню. При этом выстрел не пропал даром – еще одна турбоплатформа лопнула прямо в воздухе, словно воздушный шар, наполненный синим коллоидным газом.
И лишь четвертый танк неизвестной модели стоял на своем месте цел и невредим. Его пушка плюнула огнем, и предпоследняя «акула» вздрогнула, клюнула носом, и прямо в воздухе развалилась на части. Правда, перед этим ее серый луч успел мазнуть по странному танку, но никакого видимого эффекта от этого не случилось. Лишь в трех футах впереди боевой машины заискрил, заполыхал сине-серым воздух, будто в этом месте была установлена прозрачная панель с рекламой бенгальских огней.
Красивый спецэффект произвел впечатление на экипаж последней «акулы». Платформа быстро развернулась прямо на месте и рванула назад, к заводу. Но уйти ей не удалось – второй снаряд угодил прямо в корму удирающей «акуле», превратив ее на мгновение в синий шар чистой энергии. А потом на землю посыпались искореженные обломки.
В это время из вестибюля Института выскочили трое сталкеров. Не найдя родных Шухарта, Снайпер спустился вниз, где и встретил Эдварда с Цмыгом, пыхтящим и отдувающимся под весом большой «полной пустышки».
– Молодец ваш полковник, догадался включить защиту артефактами, – хмыкнул Снайпер, заставший момент отражения танком удара крупнокалиберной «смерть-лампы».
– Не понял, о чем ты? – буркнул Эдвард.
– Это наш танк, российский, – пояснил Снайпер. – Не знаю, как он попал в Америку, но это экспериментальный Т-010, созданный специально для Зоны.
– Слышал о таком, – кивнул ученый на бегу. – Рассказывали, что в нашей Зоне какие-то психи на такой машине ушли от группировки Всадников и заодно одним выстрелом сожгли пару легких танков, решивших идти на перехват.[9]
Снайпер загадочно усмехнулся, но ничего не сказал – на бегу все-таки лучше не трепаться, а беречь дыхание. К тому же огромный корабль пришельцев вылез из портала почти наполовину. Уже можно было различить длинные орудия, торчащие из него во все стороны, словно иглы ежа. Не корабль, а машина для уничтожения. Странно, что он еще не распылил в труху Институт и его защитников. Хотя, может, до полного выхода в чужой мир стрелять лучами смерти не рекомендовалось? Или же команда гигантского корабля просто не воспринимала всерьез людскую возню – нам тоже по большому счету плевать на муравьев и мелких насекомых, когда мы идем по лесу.
Но Снайперу было достаточно одного взгляда на «полную пустышку» для того, чтобы понять план Эдварда.
Подбежав к танку сбоку, Снайпер грохнул по броне прикладом «Вала».
– Вылезайте, полковник!
Верхний люк танка немедленно открылся. Из него показалась голова Квотерблада. Глаза полковника горели азартным огнем.
– Как мы их, а? – воскликнул он.
– Они нас не хуже, – сказал Эдвард, кивнув на то, что осталось от танков и пехоты. – Минус три машины и половина гвардейцев.
– Могло быть и хуже, – слегка насупился Квотерблад.
– Будет, – кивнул Эдвард на огромный корабль, величественно выползающий из портала между мирами. – Минут через десять. Если мы не поторопимся.
– Вы о чем? – озадаченно спросил полковник. – Боюсь, броню этого крейсера танковая пушка не возьмет…
– Даже пытаться не стоит, – качнул головой Снайпер. – Заметят, что мы еще живы, и кранты нам. Но можно попытаться взять его по-другому.
– Если у вас есть план, то давайте, вываливайте, что там у вас на уме, черт вас побери! – воскликнул Квотерблад, грохнув кулаком по броне.
Снайпер с Эдвардом переглянулись.
– Значит, так, – сказал ученый. – Мы с Цмыгом сейчас выгоняем «галошу» из гаража ППС, закидываем в нее «пустышку» и мчимся к заводу, нам не привыкать. Там по ходу основной выход энергии, центр всей этой пакости. Ты, Снайпер, давай в танк. Выгоняй пинками их наводчика, хоть он и молодец, и садись сам за орудие. Нам нужен будет только один выстрел, и на промах мы не имеем права, потому что второго шанса нам не дадут. Вот только, блин, кто танк поведет… Это ни хрена не учения сейчас будут, тут опытная рука нужна…
– Я поведу, – сказал Квотерблад.
Эдвард с сомнением глянул на полковника, скользнул взглядом по его вискам с проседью.
– Одно дело – командир танка, и совсем другое – простой водитель. К тому же мы задумали довольно опасное дело, и…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});