вы думали, проберётесь в чужой дом, украдёте дневник, и это сойдёт вам с рук? — с фальшивой улыбкой спросила женщина, чуть склонив голову.
Мы с Киаром переглянулись. Однако. Выходит, наша авантюра не была столь идеальна продумана. Досадно, но время назад не вернёшь. Вопрос лишь в том, какие последствия нас за это ждут.
— Правда, Тобиас подумал, что ты, — её пальчик указал на меня, — дочь Аннеты и организовал слежку. Но он забыл кое-что важное. Тень — мой слуга и подчиняет он исключительно мне. Кроме того, когда я увидела вас в тот вечер, то сразу всё поняла. Нет, у Аннеты родилась не дочь, а сын. Старый идиот просчитался. Конечно, ведь у сирен рождаются только девочки.
Специально сделав паузу, Селеста внимательно наблюдала за нашей реакцией.
— О, похоже, вы в курсе, ни капли удивления, — всплеснула руками женщина и хищно улыбнулась. — Интересно, и как далеко вы зашли?
Медленно, шаг за шагом, Селеста приближалась к нам, как кошка, выслеживающая птичку. Не на ту напала, меня такими фокусами не запугаешь. Я не принимаю чужие правила, а играю по своим.
— Достаточно. Хотите об этом поговорить? — спросила я с нажимом, а затем скопировала её улыбку.
— Нет, милая, мне известны всё грязные секреты этой семейки. Даже то место, что вы нашли в старой карте Габриэля. — она поджала губы и покачала головой. — Мой совет — бегите из города и никогда не возвращайтесь. Рано или поздно Тобиас всё поймёт, или ему донесут. И тогда он...
— Попытается убить нас? — грубо оборвал её Киар.
— Хуже. — сухо ответила женщина.
Однако. Её ответ меня озадачил. Что может быть хуже смерти? Но похоже, Селеста не врала, на её лице читалась невыносимая безысходность.
— Как погиб мой отец? — Киар резко сменил тему разговора.
Женщина печально покачала головой. Без привычной маски надменности и фальшивой улыбки она выглядела глубоко печальной. Вздох, тяжёлый взгляд из-под опущенных ресниц.
— Ты имеешь право знать, — горько сказала она. — Твои родители хотели сбежать, но им помешали. Уильяма заперли в собственном доме, а ночью явился Тобиас и потащил его во двор. Кричал, что избавился от девчонки и в доказательство показал жуткое, изуродованное тело, даже я поверила. Уильям был убит горем. Я никогда не видела сына таким сломленным. Моё сердце болело, но мне было запрещено подходить к нему. А на следующий день он сбежал. Комната оказалась разгромлена, окна и двери выбиты изнутри. Не выдержав горечь утраты, он спрыгнул с утёса. Только много лет спустя я случайно узнала, что твоя мать не погибла в тот день. Я была в гневе. Мой мальчик умер, из-за неё! Но с годами ярость притупилась, и я перестала винить Аннету. Она такая же жертва, как и мы все...
От услышанного мой мозг чуть не взорвался. Чьё тело показал Тобиас, ведь Аннета лишь слегка пострадала, но осталась жива! Выходит, он специально устроил спектакль перед племянником, но не рассчитал такой исход. Или, наоборот, как раз в этом и был его план. Больной ублюдок!
— Вы омерзительны, — процедил Киар сквозь зубы, глядя на женщину с отвращением.
Селеста промолчала, лишь печально скользнув по нему взглядом.
— Всему виной эта проклятая сирена. Возьми, — она достала из кармана меховой накидки конверт, — это письмо. Ты должен знать правду. Не дай тайнам этой прогнившей семьи сгубить и тебя.
Селеста подошла, протянула Киару конверт и прикоснулась к его щеке. Её лицо смягчилось, а в уголках глаз заблестели слёзы.
— Прощай, — глухо сказала женщина.
Развернувшись, она быстро зашагала прочь, растворившись в ночи.
***
Мы стояли посредине безлюдной и плохо освещённой улицы. Сжимая в руке конверт, Киар пронзительно вглядывался в пустоту. Туда, где последний раз мелькнул силуэт Селесты. Приближающаяся шумная толпа вывела нас из оцепенения.
— Пойдём, — сипло сказал он, подхватывая сумку. — Нужно найти ребят.
Мы быстро зашагали, уходя прочь от чужих глаз. Киар молчал, крепко сжимая мою ладонь и изредка поглядывая по сторонам.
— Я не доверяю ей, — парень, наконец, прервал тишину. — Может Селеста и ненавидит Тобиаса за случившееся, но она тоже не так проста.
— Всё дело в чувстве вины. Ты заметил, как Селеста на тебя смотрела? Для неё это словно второй шанс. Исправить ошибку прошлого. Но меня больше всего пугает её осведомлённость. Ладно с дневником, но откуда она знала, где мы были? — я раздражённо выдохнула. — Будто нам позволили заглянуть в запретную комнату, а затем щёлкнули по носу, как любопытных детишек, мол развлеклись и хватит.
— Лив, — Киар резко остановился, будто ему в голову пришла гениальная мысль, — ты же понимаешь, что это значит?
Набрав воздуха, я уже открыла рот, собираясь выплеснуть накопившиеся вопросы. Но затем закрыла и задумалась. А действительно, Вилмарты зашевелись лишь тогда, когда мы копнули слишком глубоко. А значит...
— Они боятся! — догадалась я.
— В точку, — Киар щёлкнул пальцами. — А значит, мы идём в правильном направлении. Селеста не просто так решила нас предупредить. Чтобы ею не двигало...
Последнюю фразу он произнёс с особой интонацией. Жаль, что всё так складывается. Единственные родственники Киара видит в нём угрозу. А был ли вообще шанс обрести семью? Я покачала головой. Нет, их поступки говорят сами за себя. Они отравляют и разрушают всё, к чему прикасаются.
Музыка на площади стихла, как и голоса. Музыканты лениво щипали струны, а танцующие парочки расслабленно покачивались в объятиях друг друга. Большая часть людей разошлась, остались лишь самые стойкие. Да и те, собравшись кучками, негромко переговаривались, изредка смеясь и подливая грог в опустевшие кружки. Ирвина с Милли нигде не было. Видимо, не дождавшись нас, ребята разошлись по домам. Надеюсь, они хорошо провели этот вечер. У нас же было ещё одно незаконченное дело.
— Ко мне? — предложила я и тут же покраснела, уж очень двусмысленно звучала эта фраза. Я тут же попыталась исправить положение: — Интересно же, что там в письме.
Казалось бы, после того, что между нами произошло, стеснение должно исчезнуть. Но нет, вот оно родимое, на месте.
— Я так и понял, — Киар тихонько рассмеялся и от этого смеха меня внутри словно кипятком ошпарили. Память услужливо подсовывала пикантные картинки. Дыхание участилось, а сердце бешено ускорило ритм. Я закусила губу, стараясь перебороть эти