Своей властью и богатством правители были обязаны преимуществам новых доспехов и вооружения. Микенские состоятельные воины имели серьезное защитное вооружение — голову такого воина прикрывал обычно бронзовый шлем, а корпус — тяжелый сложный панцирь из больших бронзовых частей, тщательно подогнанных. Ноги защищали поножи из бронзы и кожи, в правой руке окованный бронзой щит. Воин имел длинный бронзовый меч, кинжал, длинное копье. Цари и высшая знать сражались на колесницах, без щитов, поражая врага копьями. Легкие боевые колесницы запрягались лошадьми. Значение этого вооружения раскрывается в греческих эпических поэмах Илиада и Одиссея, приписываемых Гомеру.
Исход боя нередко решался в ходе поединка между хорошо вооруженными воинами, сражавшимися (во всяком случае, поначалу) на колесницах. Если таким образом определялся исход боестолкновения, пехота оставалась зрителями. Фактически же только немногие могли позволить себе длинные мечи из бронзы (а также дорогие доспехи), не говоря уже о колесницах, поражавших мастерством их создателей, и прекрасно выдрессированных лошадях. Так что для широких масс дорогое оружие и серьезные доспехи были недоступны. (Рядовые воины были пехотинцами с доспехами из кожи, а совсем неимущие — бездоспешными лучниками и пращниками! — Ред.)
Однако в микенской Греции дорогостоящая война не велась так, как с Египтом и азиатскими империями, когда в централизованном государстве создавалась профессиональная армия. В Греции война велась самими правителями. Последние были сюзеренами (или выказывали формальные союзнические отношения) по отношению к правителю Микен, как отмечается при описании Троянской войны в Илиаде.
Следовательно, излишки богатства, завоеванные мечом или извлеченные из подчиненных-арендаторов, скорее всего, шли на показную роскошь, нежели на общественные работы или даже на украшение храмов и гробниц. По-прежнему требовались изделия ремесленников, и искусные мастера пользовались свободой и заслуженным престижем, что, возможно, и характерно для бронзового века.
Предсказатель, лекарь, певец и ремесленник повсюду встречали радушный прием, замечает Гомер в Одиссее. Особое значение имела торговля (хотя продолжали действовать и пираты), снабжая ремесленников необходимыми материалами для изготовления вооружения и украшений. Таким образом, купцы получали значительный доход и, бесспорно, достигали определенного социального положения. Ведь богатство, добытое на войне, никогда не могло сравняться по своему объему с постоянными доходами от торговли.
После 1400 года до н. э. микенская торговля, ставшая продолжением минойской, стала более разнообразной. Так, микенская керамика в огромных объемах поставлялась в Трою, на юго-западное побережье Малой Азии, в Сирию, Палестину и Египет. На западе торговцы добирались до Сицилии и Южной Италии.
Торговые отношения сопровождались миграционными потоками микенских греков или микенизированных критян, стремившихся за морем найти средства к существованию, которые им не могли обеспечить узкие долины и крепости бронзового века. Колонии микенских греков закрепились на Кипре и на соседних берегах Азии. На островах колонисты проявляли себя и как завоеватели. И напротив, на сирийском побережье в Угарите микенцы выглядели как процветающие купцы, мирно соседствующие в финикийском городе. Они вели себя наподобие английских купцов в Стамбуле.
Однако микенская торговля во многом ориентировалась на варварскую Европу, поэтому смогла внести непосредственный вклад в основной культурный поток. Действительно, микенские вазы экспортировались так далеко, что их находят в Македонии и на Сицилии (см. карту II). Благодаря косвенным связям микенская торговля простиралась и дальше.
Бусы из фаянса Восточного Средиземноморья, которые были модны примерно в 1400 году до н. э., достигли Южной Англии, изготовленный в микенском Крите кинжал раскопали в кургане бронзового века в Корнуолле. Бесспорно, в обмен в Грецию привозили корнуоллское олово и ирландское золото. Там же носились и украшения, изготовленные в Англии.
Янтарем из Ютландии (Дания), очевидно, торговали в Греции и на Кипре (он встречается и вдоль хорошо проложенного пути, шедшего через Центральную Азию), где в обмен получали ту же самую разновидность средиземноморских фаянсовых бус. Хотя и косвенно, Ирландия и Дания теперь положительно влияли на коллективный опыт человечества, просочившийся на Ближний Восток.
Благодаря торговле теперь, возможно впервые, проявился контраст между варварами Западной и Центральной Европы и греками. Во всяком случае, их уклад оставался неизменным достаточно долго. Местная знать, в чьих могилах в Южной Англии обнаружили ввезенные фаянсовые бусы, которая и в Дании получала основную выгоду от обширной торговли предметами роскоши в обмен на янтарь, в социальном и экономическом смысле сходна с микенским воинским сословием, правда беднее и провинциальнее. Возможно, стоит сказать и о том, что «героический век» Греции стал следствием подобного переселения северной аристократии (в ходе общего переселения индоевропейцев из первоначального ареала их расселения — степей и лесостепей от Днепра до Алтая (позже Енисея). — Ред.) на границу богатого минойского мира.
Уже до 2-го тысячелетия до н. э. были разработаны более эффективные методы добычи руды и выплавки металла, позволившие использовать даже руды глубокого залегания в Австрийских Альпах и, возможно, в других месторождениях (крупные горно-металлургические регионы того времени — Балканский полуостров, Северный Кавказ, Южный Урал. — Ред.). Не говоря уже о более совершенных процессах литья и ковки, реорганизации торговли металлами с целью более тщательного накопления. Использование отходов позволило удешевить стоимость бронзы. Сначала этот процесс начался в Центральной Европе, позже также в Британии, Дании, на Сицилии и в Сардинии.
Наконец специализированные орудия и инструменты стали доступны для плотничьего дела и некоторых других ремесел, не говоря об оружии и украшениях. Если перемены в производстве металла и орудий из него не породили здесь городскую цивилизацию, поглощавшую излишки крестьян, то они снабдили их сыновей щитами и мечами, чтобы совершать нападения на страны цивилизованного мира.
Во 2-м тысячелетии до н. э. территория развивавшихся цивилизованной жизни и письменности распространилась из наносных долин на большую часть Ближнего Востока, а также и далеко от этих мест — в Китае. Торговые связи дотянулись к границам варварского мира, к побережьям Атлантики и Северного моря и степям Центральной Азии и нынешнего юга России. Очевидным результатом стало резкое изменение численности людей, изменение уровня жизни и соответствующее расширение сферы знаний.
Несмотря на войны и смутные времена, города и деревни аллювиальных долин были так же густо населены, как и в 1500 году до н. э. В несколько раз увеличилось количество городов. Новые поселения в Ассирии, Сирии, Малой Азии и на Крите, не говоря уже о Китае, оказались намного больше, чем предшествовавшие им. Теперь Ашшур, ассирийская столица, располагался на площади в 49 гектаров, Катна в Северной Сирии, возможно, занимала и большую территорию. Даже Троя выросла с 1 до почти 1,6 гектара. Если микенские крепости-цитадели не превышали 3–4,5 гектара, огромные кладбища семейных гробниц вокруг них позволяют предположить, что значительное население размещалось также вне их стен.
Погребения на границах также отражают подобный рост. На Сицилии к XV веку до н. э. погребения бронзового века состояли из семейных усыпальниц количеством от 1000 до 3000 против 10–30 в медном веке, хотя гробницы бронзового века менее заполнены скелетами. На Среднедунайской равнине погребения раннего бронзового века, возможно, доходят до 180 могил, во время медного века их было не более 50, во время позднего бронзового века их количество возрастает до 300 и более.
По крайней мере среди людей среднего класса вырос уровень жизни. Конечно, подражая своим царственным и жреческим правителям, они тратили большую часть своего богатства на покупку духовных или материальных товаров и услуг, таких как лучшее место для погребения, магические обряды, рабы, благовония и ювелирные украшения. В последующие годы существенные перемены не отмечаются.
С другой стороны, в некоторых областях потребления, среди которых можно отметить и жилье, виден шаг вперед — жилища стали более благоустроенными. Дом представителя среднего класса в Уре около в 1800 года до н. э. выделялся двумя этажами с несколькими комнатами на каждом, они объединялись вокруг центрального квадратного двора, площадью 24 квадратных метра, весь дом был размером 12,2 на 10 метров. В египетской столице в XIV веке до н. э. размеры среднего дома составляли 22,3 на 20,7 метра.