Мне действительно нужно было перестать пялиться на Августа, если я хотела убедить двух Роджерсов, что моя ночёвка была платонической.
— Доброе утро, Волчонок, — выпалил Мэтт, и его зелёные, как мох, глаза заблестели слишком ярко.
Я решила не утруждать себя тем, чтобы убеждать его или его брата в чём-либо. Мне было нечего стыдиться. Кроме того, сделав глоток воды, я осторожно понюхала свою руку — было не похоже, чтобы я пахла Августом или нашей парной связью. Конечно, я спала на его диване, но, кроме того случая, когда я чуть ли не запрыгнула к нему на колени, чтобы проверить, нет ли у него температуры, я держалась от него на расстоянии.
Мэтт потёр руки, а на его губах появилась широкая улыбка.
— Наш кофе готов?
Я наклонила голову в сторону кофеварки, и он начал рыться в шкафу с разномастными кружками, откуда достал две.
Я не знала, почему этим утром он вдруг стал мистером «Улыбкой». Ведь он же был одним из друзей Лиама. Разве Мэтт не должен был быть против моих отношений с Августом? Если только он не думал, что моё присутствие в жизни Августа принесёт ему какие-то бонусы на работе.
— А молоко? — спросил Мэтт.
— В холодильнике, — сказал Август.
Я заметила, что он надел кроссовки, тогда как я всё ещё была босиком. Я подогнула пальцы ног, на которых не было маникюра, понимая, что слой лака для ногтей мог бы сделать мои ноги более привлекательными. Не то чтобы кто-то на них смотрел. Я опустила стакан и достала из сумки пару носков. Зашнуровав кроссовки, я вернулась за кофе.
— Итак?.. — начал Мэтт, когда я протиснулась мимо него, чтобы схватить графин.
— Итак?.. — бросила я в ответ.
Я точно знала, что он хотел выведать.
— Не хотите нам что-нибудь рассказать? — спросил Коул.
Я посмотрела на Августа, который продолжал растирать шею. Я не знала, пытался ли он убрать защемление, или просто нервничал.
Сделав глубокий вдох, я сказала:
— Август решил сделать инъекцию огромной дозы Силлина вместо меня. Я осталась на ночь, чтобы убедиться, что у него не случится припадка ночью.
Братья моргнули, глядя на меня, их улыбки исчезли.
Я отхлебнула кофе, дав этой информации осесть.
— Дайте угадаю… вы совсем не об этом подумали?
— Нет. Даже близко нет, — сказал Коул.
— Зачем? — спросил Мэтт, наблюдая за Августом, как будто пытаясь определить, как подействовало на него лекарство.
— Морган сказала мне, что, когда она была моложе, ей пришлось принять большую дозу Силлина, чтобы вылечиться от отравления токсичными отходами. Это заставило меня задуматься о том, не оставляет ли каким-то образом огромная доза этого лекарства следов в нашей системе, так, что этого количества вещества недостаточно, чтобы ослабить нашу магию, но достаточно, чтобы ослабить наших врагов. Как только Августу удастся перевоплотиться, Грег проверит его кровь.
Атмосфера, которая граничила с беззаботностью, когда приехали Роджерсы, стала совершенно мрачной.
— Сколько времени должно пройти, прежде чем мы узнаем результат? — спросил Мэтт.
— Грег сказал, что могут пройти недели, прежде чем я смогу перевоплотиться, — сказал Август, и меня накрыло новым чувством вины.
Август, должно быть, почувствовал это, потому что добавил:
— Но я чувствую себя хорошо. Даже замечательно.
Я поняла, что он преувеличивает то, как здорово он себя чувствует, чтобы успокоить меня, но я также почувствовала через связь, что ему не было больно.
— Однако, как вы оба можете видеть, Ямочки мне не верит.
Я поджала губы.
— Ты уверен, что готов к пробежке, чувак? — спросил Мэтт.
Август покачал головой.
— Не надо со мной нянчиться, Мэтти.
Коул ухмыльнулся.
— Несс же нянчится с тобой, Август. Уверен, что это просто ужасно.
Август шлёпнул своего друга, но это только заставило Коула усмехнуться.
Я закатила глаза.
— Если вы закончили вести себя как девчонки, то мы можем уже идти?
— Вести себя как девчонки?
Коул разразился хохотом.
— Я хочу, чтобы ты знала, мы, Роджерсы, чрезвычайно мужественны. А вот Ватт…
— Не трудись приходить на работу в понедельник. Ты уволен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Август! — заорала я.
— Не волнуйся, Несс. Это уже двадцатый раз, когда он не по-настоящему увольняет меня.
— На этот раз всё по-настоящему, — проворчал Август.
— Сегодня будет жарко, — сказал Мэтт, ставя свою кружку в раковину. — Пора выдвигаться.
ГЛАВА 33
— Эй, Мэтти, мы можем остановиться? — прохрипел Коул. — У меня лёгкие горят… и, похоже, меня сейчас стошнит.
Он бежал рядом со мной, а Мэтт и Август бежали впереди нас.
Далеко впереди нас.
Несмотря на то, что мои лёгкие, казалось, были заполнены вакуумом, я хотя бы не издавала звуков, говорящих о том, что я вот-вот упаду замертво.
Мэтт развернулся и побежал назад.
— Если бы ты бросил курить, ты бы чувствовал себя намного лучше.
Август оглянулся на нас. Как и Мэтт, он почти не вспотел.
— Может быть, нам стоит сделать передышку? Не хочу потом объяснять Кейси, что она потеряла своего старшего сына из-за физических нагрузок.
Коул отмахнулся от него, после чего остановился. Он наклонился и схватился за бёдра, тяжело дыша.
— Объясните мне ещё раз, почему мы бежим… в субботу… утром?
— Потому что Несс нужны тренировки на выносливость, — сказал Мэтт, который, наконец, тоже остановился.
— Дайте перефразирую. А я почему бегаю? Это Лиам должен сейчас убивать здесь свои лёгкие.
При упоминании Лиама по лицу Августа пробежала тень.
— Лиам — Альфа, — сказал Мэтт. — Он умудряется волшебным образом находиться в гораздо лучшей форме, чем все мы вместе взятые. И ты это знаешь.
Я приподняла одну бровь.
— Волшебным образом?
— Клятва на крови действует как природные стероиды, — объяснил Август.
Так зачем он попросил меня подготовить его к дуэли, если ему не нужна была никакая подготовка?
Мой взгляд остановился на Августе.
Ну, конечно…
Коул и Мэтт внезапно повернули головы в сторону вечнозелёных деревьев у них за спинами. Чьи-то горящие глаза смотрели на нас из леса. Я прищурилась, чтобы разглядеть какие-нибудь отличительные признаки на шкурах волков, но они стояли на значительном расстоянии от нас. Я понюхала воздух. Конечно же, эти волки не были боулдеровцами. На случай, если я не додумалась до этого сама, чья-то потная футболка шлёпнула меня по голому бедру, после чего я увидела обнажённые спины Роджерсов, и это дало мне понять, что мы оказались не в присутствии друзей.
Август шагнул поближе ко мне, его лицо и тело были такими же напряжёнными, как и спины двух гигантских белокурых волков, которые теперь стояли на страже рядом с нами. Шесть ручейных выбежали из тени, но держались от нас на расстоянии. Один из них — волк лимонно-жёлтого цвета — завыл. Мэтт рявкул.
Жаль, что мои человеческие уши не могли понимать волчью речь…
Единственное, что я поняла по вздыбившейся шерсти Мэтта, так это то, что они обменивались далеко не любезностями.
— Ты узнаёшь кого-нибудь из них? — прошептала я Августу.
— Нет, но жёлтый волк с фиолетовыми глазами может быть Алексом.
Он вздёрнул подбородок и понюхал воздух, но из его пересохшего горла вырвался гул разочарования.
— Я, ничего не чувствую, мать его.
Ещё одна монетка в банку для ругательства его мамы и удар в мой и без того уже переполненный чувством вины живот.
Жёлтый волк — Алекс? Он вытянул длинную шею и посмотрел на нас поверх шкуры своего компаньона. Поняли ли они то, что только что сказал Август?
Я придвинулась ближе. Моё бедро коснулось бедра Августа, и я почувствовала, как моя волчица царапает оболочку моего тела, желая вырваться наружу. Я обуздала её, потому что, во-первых, я не хотела раздеваться — знаю-знаю… это было невероятно глупо — а, во-вторых, потому что я хотела в каком-то смысле поддержать Августа. Его гнев из-за невозможности трансформироваться заставил нашу связь натянуться.