Читать интересную книгу Том 1. Педагогические работы 1922-1936 - Антон Макаренко

Даже и для увеличения наших достижений это невыгодно делать. Воспитание в детских домах соцвоса немногим лучше уличного, постоянные переводы мальчика из одного детского дома в другой, постоянные расформирования и переформирования детских домов — это настоящее зло, искалечившее не один десяток тысяч детей.

Поэтому мальчик, прошедший через все мытарства педагогической премудрости, бывает нисколько не меньше запущен, чем уличный, да еще снабжен специальной потребительской психологией, которую специально в детских домах воспитывают.

И наконец о побегах. Три случая в год. Это для всякого понятливого человека — рекордная цифра. Я никогда не наблюдал подобной цифры и горжусь ею, тем более что ни один коммунар не убежал на улицу. Нужно нарочно чрезвычайно несправедливо и возмутительно относиться к работе коммуны, чтобы три побега в год сделать базой для каких бы то ни было разговоров. Во всяком случае, это совершенно неприлично. Может быть, и не столько моей заслуги в том, что у нас так мало побегов, но того, кто добился этого, весь наш коллективный труд, в том числе заботы и труд правления, можно только отметить как заслуживающие положительного отношения.

Я совершенно не понимаю, как может член правления, собственно говоря, так неосторожно и явно нарочито чернить работу собственного детского учреждения? Для меня нет никаких сомнений, что товарищ Элькин враждебно относится к нашей коммуне, и пользы от такого отношения для коммуны не будет никогда.

По существу о побегах. В известной мере число побегов, конечно, определяет положение детского дома, но прямо связывать эти две вещи ни в коем случае нельзя. Я видел детские дома совершенно развалившиеся, в которых педперсонал потерял всякую власть над детьми, и из них мало бежали — привольно жить в таком доме, можно безнаказанно воровать и обкрадывать даже педагогов. Крепкий, дисциплинированный детский коллектив иногда отпугивает мальчиков, привыкших к полной анархической свободе, и если для такого мальчика представляется случай где-нибудь устроиться, он уходит из дома, а чтобы можно было с собой унести одежду, он уходит тайно. Положение наших мастерских, дающих в известном числе случаев слабую квалификацию, свободно может повести к побегу тех мальчиков, которым уже по 16 лет и они имеют возможность пристроиться где-нибудь на работе.

При таких условиях три побега в год, даже для непросвещенного внимания, — настоящее чудо. В моей практике это рекордная цифра, и за большие достижения я при настоящих условиях ни в каком случае ручаться на будущее не могу.

При этом я знаю, что нужно сделать в коммуне, чтобы уменьшить до последней степени возможность побегов, но пока что это не в моей власти.

Точно так же я совершенно не могу отвечать за возможные рецидивы среди выпущенных воспитанников. Есть ребята, которые могут нас всегда порадовать рецидивом через год или два после выпуска. Это обязательно народ умственно отсталый, а таких в коммуне всегда имеется процентов 10. С интеллектом вообще педагогика до сих пор не знает средства справляться. Если человек глуп, то это надолго. Слабый интеллект, соединенный со слабостью воли, — комплекс настолько ненадежный, что в известной среде рецидив почти неизбежен. Конечно, в редких случаях наш выпускник попадает под дурное влияние, и поэтому в редких случаях возможен и рецидив, но вообще он возможен, и за него я отвечать не могу. И сейчас в коммуне есть несколько человек, судьба которых после выпуска их из коммуны не представляется обеспеченной морально.

А нужно еще заметить, что по отношению к нашим выпускникам правлением решительно ничего не сделано, чтобы жизнь их была хоть на первое время сносной. Вот те девочки, которые работают в «Динамо» и которых т. Э. обвиняет в кражах. Сколько времени они должны были жить на 30 рублей в месяц?

Правление совсем не знает, как мне трудно пришлось с выпускниками без квартир и без каких бы то ни было ассигнований для первоначальной помощи выпускаемым.

При таком положении возможны рецидивы. Правда, что касается девочек с «Динамо», то рецидивы тут едва ли установлены. Поскольку я был в силах проверить заявление т. Э., в кражах этих можно основательно сомневаться. По рассказам коммунаров и бывших коммунаров, некоторых девочек подозревали в краже пальто у работницы и даже арестовали и отправили в районную милицию (между прочим, всех). Подозрение на них пало только потому, что они раньше кончают работу и раньше уходят. Разумеется, сыграло роль и то обстоятельство, что они беспризорные. Девочки уверяют меня, что в краже они не участвовали, что из района их скоро выпустили, что пальто украдено уборщицей, которая за это и уволена. Проверить эти данные я не мог, так как местком, к которому я обратился с вопросом, ответил мне через бывшего коммунара Бокова, что с такими вопросами я должен обращаться в угрозыск. О других случаях никто ничего не знает.

Политвоспитание

Признаюсь Вам откровенно: в постановке этого вопроса т. Б-вым я ничего не могу понять. Вопрос ставится в форме по меньшей мере странной. Никто не спрашивает, насколько политически воспитаны наши коммунары, насколько они быстро идут вперед по пути политического развития. Спрашивают о другом: применяются ли вот такие-то и такие-то политические средства, якобы обеспечивающие политическое воспитание. Б-в глубоко убежден, что политическое воспитание проводит он, а так как он сравнительно мало бывает в коммуне и так как коммунары чрезвычайно заняты, чтобы лишний раз посидеть на заседании, то он и делает вывод, что политическое воспитание поставлено слабо.

Но я имею дерзость думать, что политическое воспитание вовсе не проводится товарищем Б-вым, который, собственно говоря, и не умеет его проводить, ибо для этого нужно иметь и специальные знания, и специальные способности, и подготовку. Я вовсе не склонен уступить товарищу Б-в честь политического воспитания коммунаров до конца и безраздельно. И если учитывать не только работу товарища Б-ва, а учитывать работы и всего персонала, и мою собственную, а самое главное, всю работу коммуны, весь цикл напряжения и тона, работу всех коммунарских органов, то даже с точки зрения «метода средств» политическое воспитание будет найдено.

По Б-ву, выходит так: начались занятия на рабфаке, не стало хватать времени у коммунаров для заседаний — и исчезло политическое воспитание. Но ведь рабфак существует только с 1 октября? А до 1 октября что было? Ведь коммунары в течение двух месяцев вовсе не работали в школе, а в течение всей зимы работали гораздо с меньшей нагрузкой, чем на рабфаке. Наконец, половина коммунаров не состоит на рабфаке.

И во все эти времена политическое воспитание проводилось если не Барбаровым, то кем-нибудь другим.

Если бы я полагался на товарища Барбарова и ожидал только от его работы каких-либо эффектов, я был бы круглым дураком и самым последним заведующим.

Я очень уважаю т. Б-ва, и он хороший работник, но как работник на прямом рабочем фронте с ребятами — он уступит многим нашим педагогам. Б-ов, собственно говоря, никогда и не был постоянным работником в коммуне. Для того чтобы с ребятами что-нибудь делать, нужно проводить с ними все время. Б-ов вовсе не политрук и вовсе не мой заместитель. Он постоянный представитель правления в коммуне, пользующийся доверием правления в большей степени, чем завкоммуной (что вполне естественно). И как представитель правления, как участник общих организационных усилий, он принимал участие и в организации политического воспитания.

Главный процесс политического воспитания в коммуне организован мной, и я за него отвечаю, если судить по результатам, а не по применяемым средствам.

Несмотря на всю мою беспартийность, я совершенно не могу понять, как можно говорить о воспитании в Советском Союзе, предполагая, что оно поставлено правильно, и думать, что политическое воспитание где-то отсутствует. Каждый воспитательный шаг у нас должен быть проникнут политическим воспитанием, и если это не так, то все наше воспитание просто вредительство и никуда не годится. Политическое воспитание — это не отдельный участок в коммуне, а это именно и есть наше воспитание. Если мне говорят, что у меня все хорошо, но нет политического воспитания, то я должен понимать это так, что вся работа вообще ничего не стоит и меня нужно гнать.

В таком случае спрашивается, о чем же говорят?

Если говорить о политическом образовании, то и сам Б-ов признает, что коммунары очень быстро идут вперед в своем политическом развитии; для этого достаточно, впрочем, прочитать зачетные работы коммунаров по предмету Б-ва на рабфаке. Если говорить о политическом настроении, то оно для всех явно и ясно. За три года у нас был только один случай, когда коммунар Куксов стал высказывать что-то вроде троцкистских мыслей, но это течение коммунары в два счёта назвали куксизмом и оно заглохло и сам Куксов успокоился.