К тому моменту всё так же двигаясь на максимально допустимой скорости, я поднялся метров на пятьсот, чтобы у меня была возможность ухода от атак, а то пару раз во время прошлых атак чуть не врезался в землю. В общем, удаляясь от Минска, а там, похоже, шли уличные бои, надеюсь, мои рекомендации о том, как вести уличные бои были и прочитаны в письмах и рекомендации использованы по назначению. Так вот, удаляясь от Минска, я ожидал немца. Тот, похоже, хорошо знал все слабые и сильные стороны этого бомбардировщика и ушёл вниз, видимо собираясь атаковать с нижней позиции.
— Вот урод! — воскликнул я и стал играть штурвалом, то бросая бомбардировщик в одну сторону, то в другую. Другой возможности избежать нашей встреч у меня не было, хоть из прицела выйду.
Не вышел. Машина затряслась во время одного из моих маневров от попадания пушечных снарядов, тот сразу бил всем тяжёлым вооружением. С трудом уйдя в сторону, я потянул штурвал на себя, набирая высоту, пока была скорость. «Хейнкель» уже слушался с трудом, а за левым мотором потянулась тонкая струйка чёрного дыма, да и приборы скакали, показывая, что с ним не всё в порядке. Подбил всё-таки гад. Почувствовав ветер в кабине, я осмотрелся и заметил внизу и наверху пробоины в обзорных стеклах. И по кабине попал. Хорошо ещё меня не задел.
Привстав, я рассмотрел немца. Тот после атаки ушёл в сторону и стал набирать высоту, явно собираясь атаковать сверху. Видно разглядел во время атаки, что места стрелков пусты и я беззащитен. Вот кроме него я заметил ещё три машины, что спешили за нами. Это были знакомые силуэты «Чаек». Скорость у них были повыше, чем у бомбера, и они нас нагоняли. Немец видимо тоже их видел, поэтому занервничал, это было видно по его манёврам, и снова атаковал. Торопливо я бы сказал.
Однако торопливо или нет, но мне достался настоящий ас, как я не маневрировал, теряя скорость, что было очень сложно на подбитой машине, да ещё левый мотор загорелся, тот хорошо по мне прошёлся.
— Твою мать! — воскликнул я, чувствуя, что штурвал свободно болтается. Похоже, были перебиты тяги управления.
Нажав на кнопку сброса бомб, я толкнул нижнюю створку лаза и, ухватив парашют, лежавший под задницей, вниз головой покинул горевшую машину. Высота была метров шестьсот, я успел ещё немного подняться до того как меня подбили, поэтому высоты хватало, хотя сотню я и потерял во время последних маневров ухода от атаки.
Благополучно пролетев мимо выступающих частей фюзеляжа, то есть не зашибся, ветер трепал одежду, а я боролся с парашютом, пытаясь его надеть и застегнуть. В такие моменты как-то остро жалеешь, что не позаботился об этом раньше. В общем, это только в фильме да ещё на большой высоте есть возможность надеть парашют, вот у меня такой не было. Только и успел, что сунуть одну руку под ремень и на высоте ста метров дёрнуть кольцо. Не дались мне лямки парашюта. Рвануло так, что я чуть не сорвался. Однако скорость падения снизилась, и я стал планировать под куполом парашюта, морщась от боли, мне чуть руку не выдрало, как бы растяжения не было, заодно оглядываясь. Та тройка «Чаек» вела бой с «мессером» причём неудачно. Пока я боролся с парашютом, падая, тот успел свалить одного нашего. Я как раз рассмотрел раскрывшийся купол парашюта, и дым на земле. Ну и в стороне был виден лежавший на земле купол, где приземлился мой велосипед. По моим прикидкам до него было с километр. Ладно поле тут ровное, быстро добегу. Главное нормально приземлиться. А «Хейнкель» мой продолжал лететь, медленно теряя скорость и высоту, пока не врезался в землю. Это произошло километрах в восьми от того места где я парил. Вспышку рассмотрел, вот и прикинул на глаз расстояние.
Когда до засеянного гречихой поля осталось метра два, я отпустил стропы и перекатом погасил скорость падения, не зашибившись ничего и не повредил. Ветер погнал освободившийся парашют дальше, а я, массируя предплечье, побежал к велосипеду. Нужно как можно быстрее покинуть эти места, на валике это сделать будет проще. По моим прикидкам удалился я от Минска всего километров на пятьдесят. Следить за окрестностями было как-то не до того, но не думаю, что сильно ошибся.
С плечом к счастью ничего страшного не случилось, не выбил, просто растяжение. Само пройдёт, требуется только не напрягать эту руку. Позже повешу её на косынку, так оно вернее будет.
Бежать по полю засеянному гречихой было куда сложнее, чем по пшеничному. Ноги постоянно цеплялись за стебли, два раза чуть не упал. Места тут были прифронтовые, немцы уже пытались охватить город по флангам, скорое его должны взять, так что думаю, тут и войска имеются, что к фронту двигаются, и патрули. Вот с последними встречаться не хотелось. Я пока опускался на парашюте, успел окинуть взглядом окрестности. Тут километрах в пяти правее от маршрута моего полёта был виден крупный лес, большой или нет не знаю, но противоположной опушки я не рассмотрел. Вот к нему и направимся, а там сольюсь с беженцами и решу, что делать дальше. Отправляться в Москву или нет. В принципе лучше отправиться, на меня тут такую охоту устроят, загоняют. А отдохну, подлечу плечо, оно всё ещё болело, ну и отправлюсь на один из участков фронтов. Как я уже говорил, решу позже.
Добравшись до велосипеда, я проверил, как он перенёс сброс и убедился что вполне нормально, лишь руль нужно немного поправить, что я и сделал. Я всё так же был в чёрном комбезе техника заскорузлом от пропитавшем его крови. Ходить кстати не удобно, но не смотря на то что одежда запасная имелась, причём в двух комплектах, не спешил переодеваться. Всё равно и нательное бельё кровью пропиталось, да и сам я изгваздан, вон кожу тянуло и щипало. Так что пока в комбезе побуду до ближайшего водоёма, а там вымоюсь и уже переоденусь. Посмотрев на свои руки, на которых были разводы и капли крови, я отстегнул парашют от велосипеда. При этом не забыв собрать того в сумку, по местным меркам парашютный шёлк вещь ценная, закрепив его на багажнике, сняв оттуда сидор, который повесил за спину. После чего толкая велосипед, плечо всё же ныло от боли, побежал к дороге.
Бой в небе пока я занимался велосипедом окончательно стих, немца всё же вогнали в землю. Не ушёл, упорный был так и рвался ко мне, и две оставшихся «Чайки», за одной тянулся дым, направились к своему аэродрому. Когда я выбрался на дорогу то, заметив вдали столб поднятой пыли, кто-то сюда ехал, нет, я бы даже сказал, гнал на максимальной скорости, занял седло и покатил по дороге прочь от этого пыльного облака. К сожалению, двигаться пришлось в сторону Минска.
Если бы я с неба не разглядел что через пару километров будет развилка и параллельная дорога уходит как раз в сторону того далёкого леса, я бы наверное попытался уйти полями, однако я был в курсе о развилке и направлялся туда. В этом месте был небольшой уклон, что позволило мне набрать приличную скорость, поэтому стараясь её придерживаться я, добрался до развилки, при этом заметив в стороне, как к ней шёл парень в лётном комбинезоне с небрежно наброшенным парашютом на плече, после чего свернул и погнал дальше. Кто это был, я не рассмотрел, вроде наш лётчик, поэтому надеялся что патруль, а та пыль наверняка поднята колёсами патрульной машины, задержится с летуном на некоторое время, дав мне возможность уйти подальше. Жаль лётчик видел, куда я свернул и подскажет направление. Ну да ладно, помог мне выжить в этом воздушном бою, за это ему спасибо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});