молчите. – Так ты не спрашивала, – Добрыня огляделся, не подслушивает ли кто, но богатырша сидела на два ряда дальше, рядом никого. – Не просто так калики к ней пришли. Думаем, она дочь Муромца. – Да-а? – Не этого, конечно, предыдущего. По версии Добрыни выходило, что Илья Муромец проезжал теми местами, где родители её жили, мать Настина с ним согрешила. У местных с этим строго, но… Остальная часть истории, известная богатырше, правдива: отец знал, но любил Настину мать, женился и ребенка как своего растил, да и других народили. – Отправили калику к ней, так и получилась твоя тележка с проблемами. – Интересная версия. – Проверить никак нельзя. Сердце подсказывает, что сестра она нам, не отвернёмся. Казимир хочет её тренировать, это хорошо, ей нужен учитель. А уж кто лучше военачальника справится? – Как думаешь, для каких целей корпорация создала девчонку-богатыршу? – Поди познай, что у них на уме. Таких детей, может, по Лукоморью множество. Богатыри живут вольготно и долго. Для чего она? Тут я не помощник, знать не знаю, ведать не ведаю. Он задумчиво потеребил свою тяжёлую серьгу и обронил: – Хорошо ты тогда Поповича охолонила, бабник редкий, всё вокруг юбок вьётся. Мало ему в нашем мире, он и тут умудряется. Не станет дивом, коли и у него здесь чада босоногие бегают. Я обдумывала слова Добрыни, смотрела на неутомимых «суетологов», от чьих игрищ трещали невысокие стены арены, и прибывающий народ. Темнело, Кощей ещё не появился, хотелось поскорее убраться из Лукоморья, решать вопрос с головой другого правителя Нави. Да и темнота моя на пороге ждёт. И я её жду, скоро встретимся, поговорим. Раздался зычный голос и раскат смеха, весёлая мужская компания в лице Ильи, Алёши, Казимира и Кощея шла по рядам в нашу сторону. – Надо бы ей сказать, – шепнула я. – Не надо, не разбивай любящее сердце. У неё никого не осталось, лишь воспоминания о семье, пусть останутся как есть. Это всего лишь домыслы, никому не нужные, а если всё-таки правда, то и она никому не сдалась. Молчи, – богатырь сурово посмотрел на меня и добавил уже мягче: – Вижу, груз на тебе лежит непомерный, захочешь поговорить, позвони. Из одного мы города, встретиться недолго. Пошурудил в поясной сумке и протянул мне визитку. Простой кусочек чёрного картона, золотыми буквами надпись: «Павел Григорьев, стоматолог». И телефон. – Моё настоящее имя. Позвоню, познакомимся по-человечески. Герои Лукоморья: пара студентов и стоматолог, обхохочешься. Интересно, кто остальные богатыри по профессии… Тем временем Новый Колизей ожидал зрелища.
Новый Колизей. Часть вторая
Князь Андрей Бессмертный в своём репертуаре: костюм с иголочки, туфли блестят, в руках трость-Эва, волосы как только из салона, худое лицо – скулы острые, даже нос как-то заострился, – аристократическая бледность. Сдержанно приветствовал нас, и все расселись, одна Настя так и осталась позади. Я ей махнула, но она испуганно замотала головой, а потом очень внимательно осмотрела Казимира, вернее, его трофейное оружие в ножнах на боку. Как будто только сейчас заметила. Видимо, сильно волновалась с момента встречи с богатырями. Честно говоря, Трёхрогий выглядел странно без доспехов, но с мечом. Зачем он его только взял с собой... – Яга, ты подумала над моим предложением? – Кощей пристально смотрел на резвящегося кота, ничем не выдавая эмоций. Вот же гад, знает, что нам трудно, и кружит стервятником. – Нет, – самым равнодушным тоном ответила я. Мы его переиграем, не получит он Ключ. Бессмертный одним жестом велел животным убраться с арены, а другим – принести оружие. Слуги положили на землю верёвку, щит, сеть и трезубец. Он обернулся к богатырше: – Анастасия, окажи нам честь, покажи умения. Честно говоря, я опасалась, что девчонка заикаться начнёт, от смущения она вся порозовела, и Кощей смотрел на неё не с равнодушием, а с любопытством и некоторой долей… симпатии, что ли. Ну и дела. Воздух между ними как будто слегка наэлектризовался. – Так и быть, – задрала нос Настя и спустилась на арену. Алёша тоже просился, но старшие его удержали, мол, не по рангу в таких забавах участвовать. *** Ночи в Лукоморье резкие, моргнёшь, и уже вечер сменился темнотой. Работники сновали по верхним рядам, зажигали факелы. Горыныча ещё не выпустили, и богатырша поигрывала мечом да разглядывала дополнительное оружие. Зрители шушукались, Кощей позвал слугу и шепнул ему пару слов. Вскоре над ареной громко объявили о смертельной схватке: – Воительница Настасья выйдет супротив змея лютого! Да не с простым мечом, что не берёт шкуру гада, а с редким кладенцом! Будет головы сечь! Люди оживились, захлопали, затопали. В довесок нам принесли наборы с орешками, семечками и вялеными фруктами. – Девушке нужно сделать приятное. Как думаешь, Казимир, ей понравится? – Бессмертный слегка усмехнулся, трость зашевелилась и, потеряв свою форму, обернулась вокруг руки хозяина. Раздвоенный язык мелькнул возле его лица, как будто Эвтаназия одобряла и включилась в беседу. Супчик перебрался на другое плечо. От греха подальше. Не хватало ещё, чтобы он со змеёй сцепился, проблем не оберёшься. – Думаю, да, – бес одобрительно кивнул. – Делай ставку, Яга. Бесплатно здесь не выступают. Деньги-то есть, или поставишь вместо них что другое? – Пару упаковок лапши быстрого приготовления? – уточнила я, невзначай напоминая, как уплетал за обе щеки у меня в гостях. У него слегка дрогнули губы, и огонёк язвительности в глазах потух. Не всю человечность из него корпорация выбила. То-то же, вредина. – Можно, здесь деликатес, – взял себя в руки Кощей. – Ставлю… – я вытащила из кошелька монеты и все золотые лебеди – шесть штук – поставила на кон. Сидящий с другой стороны Казимир очень внимательно наблюдал за происходящим, его глаза потемнели из синих в чёрные, даже в бликующем свете факелов было заметно. Первый раз такое вижу. Кощей принял ставку. В случае победы, а я в ней не сомневалась, мы выиграем в десять раз больше. Хорошее подспорье для неработающей Яги. Казалось, что моя юная телохранительница вовсе страха перед битвой не знает, только перед любовью. Она спокойно ждала противника. Философский вопрос: