Читать интересную книгу Ремарк и оригами - Андрей Бондаренко

— У вас, матушка, есть соображения, что тогда, в 1997–1998 годах, происходило — на самом деле — в «Добром приюте»? — спросил Роберт.

— Соображения? Есть, конечно…. Понимаете, в ту последнюю смену в лагере проживала одиннадцатилетняя девочка по имени — «Анна Сальгадо». Она была родом из Чили. В 1997-ом году в этой стране произошло страшное землетрясение, родители и близкие родственники девчушки погибли…. Так вот, тогда все дети в «Добром приюте», как я уже говорила, были серьёзными, молчаливыми и слегка заторможенными. Одна Анна оставалась нормальным ребёнком — подвижным, общительным и разговорчивым. Только никогда не улыбалась. Никогда. А ещё иногда она приходила к нам на кухню и рассказывала…. Как вспомню эти её давние рассказы, так сразу же холодные и колючие мурашки бегут по спине. Бр-р-р! Даже сейчас…. В изложении Анны это звучало примерно так: — «Из нас хотят сделать суперменов. То есть, настоящих и умелых бойцов, самых лучших в Мире…. Вечерами в палаты запускают специальный газ, и все дети становятся — как зомби. С нами занимаются и обучают всякому: беспрекословно слушаться старших, выполнять любые приказы, бить и мучить друг друга, убивать собак и кошек…. А один раз мне приказали — убить двух мальчиков. Я послушалась и убила…. И ещё нас много, чему учат. Например, заниматься сексом — если поступил такой приказ. И друг с другом заниматься, и с взрослыми…. Потом все засыпают. Только другие дети, просыпаясь на следующий день, почти ничего не помнят из того, что было ночью. Только одна я помню. Всё-всё-всё. Мистер говорит, что я самая-самая перспективная, и меня ждёт большое будущее….». Конечно, мы тогда с сестрой подумали, что девочка всё выдумывает: или фантазирует, или же страдает расстройством психики…

— А теперь? — заинтересованно прищурилась Танго. — Что теперь вы думаете?

— Что думаю? — тяжело вздохнула матушка Феофана. — Много чего я передумала за последние годы…. Детишек тогда, в октябре 1998-го года, посадили в автобус и увезли в неизвестном направлении. Но не всех. Для Анны Сальгадо подали отдельную легковую машину, с крупной надписью на правой передней дверке — «Психиатрическая клиника «Триест», город Сидней». Мол, девочка была сумасшедшей? Не думаю. Теперь — так не думаю…. Наоборот, я почти уверена, что в «Добром приюте» тогда проводили гадкие научные эксперименты — по созданию «супер-элитных бойцов». Давняя мечта генералов из всяких и разных стран. Ничего необычного, если вдуматься. Мечта об «идеальном солдате»…. А потом проект закрыли. Почему? Мало ли. Может, деньги закончились. Может, ожидаемых положительных успехов так и не достигли. Может, просто решили «законсервировать» проект — по целому ряду объективных и субъективных причин — на некоторое время.… Вот, и Анну, поместив в психушку, «законсервировали». Она же была «самой-самой перспективной». Мол, пусть себе прохлаждается под бдительным и неусыпным надзором, дожидаясь своего звёздного часа. То есть, возобновления проекта…

— Вы, матушка, смогли бы узнать Анну? — спросил Роберт. — Через столько прошедших лет, я имею в виду? По фотографии, сделанной совсем недавно?

— Наверное, да. Надо попробовать.

— А ещё у меня в машине лежит ноутбук, в котором имеется специальная программа, позволяющая быстро создавать фотороботы, — загорелась Танго. — Ну, это такие рисунки-портреты, которые…

— Я в курсе, — в очередной раз улыбнулась пожилая женщина. — Уже сталкивалась — с созданием фотороботов. Моя жизнь (прошлая, ещё до Алексеевки), была богата на различные беспокойные события.

— Так я сбегаю за ноутбуком?

— Не надо. Мой рассказ уже практически завершён. Пойдёмте к вашему автомобилю. Мы с тобой, отроковица, «порисуем» портрет Анны Сальгадо, а инспектор Ремарк мне уточняющие вопросы позадаёт. Да и отче Амвросий поучаствует в беседе.

— Поучаствую, конечно, — пророкотал старец. — Причём, с удовольствием. Поговорить с хорошими людьми, оно дорогого стоит…

Пройдя через ворота, они оказались за забором.

Австралийское летнее солнышко старательно припекало. Лунные бабочки беззаботно перепархивали — и здесь, и там. В тёмно-зелёной кроне величественной хуонской сосны лениво перекликались маленькие разноцветные пичуги.

— Гав! Гав! — из-за приоткрытого бокового окошка «Тойоты» подал голос Рой, мол: — «Наконец-то! Выпустите, обормоты, меня на волю! Срочно! Немедленно!». — Гав!

— Сейчас, — пообещал Роберт. — Подожди пяток секунд.

Прогремел выстрел. Второй. Третий…

Глава семнадцатая

Встреча с Котом

Он отпрыгнул в сторону, ловко перекувырнулся и, затаившись за густым плотным кустом, выхватил пистолет из наплечной кобуры.

Послышался шум заработавшего мощного двигателя, резко взвизгнули автомобильные покрышки, срывающиеся с места.

Роберт, вскочив на ноги, вытянул вперёд правую руку с зажатым в её ладони пистолетом. Вытянул, но стрелять не стал, так как отъезжавшая машина, находясь за ближайшим поворотом, была невидима. Тупо палить на звук ревущего мотора, надеясь на слепую удачу? Не смешите, пожалуйста. Пусть сопливые пацаны занимаются такими глупостями. Мало того, что в намеченную цель, наверняка, не попадёшь, так ещё и какого-нибудь случайного прохожего заденешь. Закон подлости в действии….

— В машину! — подбегая к «Тойоте», велел Роберт. — Быстрее! Попробуем догнать!

— Бесполезно, — помотала головой Танго.

— Почему?

— Эта меткая гнида прострелила нам передние покрышки.

— Чёрт подери…

«И не только покрышки, но и матушку Феофану», — любезно подсказал наблюдательный внутренний голос. — «Как же, такая опасная свидетельница. Жалко тётеньку, причём, до безумия…. Какой интересный пистолетик находится в ладошке у нашей милой Танго. Бесспорно, это «Глок-18», но только какая-то неизвестная мне модификация. Очередная израильская доработка? Эх, шпионка патентованная…».

— Разбирайся здесь, — велел Роберт.

— А ты?

— Попробую перехватить гадину. Напрямки, как ты любишь говорить…

Он развернулся и, что было сил, припустил по склону ближайшего холма, под углом в тридцать-сорок градусов по отношению к деревянному забору, ограждавшему земельные угодья Алексеевки.

Вообще-то, в этом решении была своя логика. От асфальтовой магистрали до деревни было две с половиной мили. Так это по раздолбаному и жутчайшему просёлку, вычурно петлявшему между не высоких лесистых холмов. А если «напрямки», то раза в четыре короче. Если, конечно, не в пять. Так что, были шансы. Однозначно, были.

Бег по пересечённой местности. Едкий пот, застилающий глаза. Покатая вершина холма. Спуск по седловине вниз. Новый подъём. Хриплое дыхание, с трудом вырывавшееся из груди…

Наконец, Роберт выбрался на вершину второго холма и, бессильно опустив руки, зарычал от досады и злости. Вернее, он хотел от Души выругаться, но — по причине отсутствия в грудной клетке воздуха — смог только негромко зарычать.

Тёмно-зелёный внедорожник уже покинул грунтовую дорогу и, уверенно набирая скорость, катил по асфальту. До машины было порядка двухсот пятидесяти метров, так что, стрелять было бесполезно…

«Это, братец, дряхлая и немощная старость подступает, не иначе», — пробежали в голове неприятные мысли. — «Образ жизни, опять же, ведёшь далеко не всегда здоровый. Избыточные алкогольные возлияния. Регулярное курение…. Согласись, что в молодые годы ты эту сволочь обязательно бы догнал. Догнал и, слегка постреляв, задержал бы. То есть, «сделал» бы по полной программе…. Права, всё же, Инни. Полностью права. Надо срочно браться за ум. Например, курить — чисто для начала — бросить…».

Отдышавшись и отправив пистолет в наплечную кобуру, он вернулся к деревенским воротам.

Там уже было многолюдно — на звуки выстрелов сбежалось почти всё население Алексеевки: женщины в скромных тёмных одеждах плакали и отчаянно причитали, бородатые мужчины хмуро покуривали в сторонке, подростки о чём-то тихонько переговаривались между собой, ничего не понимающие маленькие дети беззаботно сновали туда-сюда.

Старец Амвросий сидел на земле и, бережно держа в своих больших ладонях женскую голову с неподвижными васильковыми глазами, безостановочно повторял:

— Фиона, как же так? На кого же ты меня, путника беспечного, покинула? Фиона, как же так…

«Где же Рой?», — встревожившись, завертел головой по сторонам Роберт. — Здесь и серые деревенские собаки шастают. Как бы не искусали маленького…».

Танго успокаивающе кивнула головой в сторону «Тойоты», мол: — «Умный пёс давно всё понял и, не дожидаясь фатальных неприятностей, спрятался под задним сиденьем», — а потом продемонстрировала мобильный телефон, мол: — «Местную полицию я уже вызвала…».

Полиция приехала только через полтора часа. А после этого, естественно, начались бесконечные бюрократические процедуры: опросы свидетелей, написание объяснительных, составление протоколов, созвонка с Прокуратурой штата и тому подобное. Ещё и с передними автомобильными колёсами, пробитыми меткими пулями, надо было разобраться. Поэтому в обратную дорогу они, предварительно отзвонившись Инни, тронулись только без пятнадцати двенадцать ночи.