— Постой, в своем доме сейчас я никому не могу доверять. Позови Драконов, пусть изолируют всех тексов во всех домах, со всех слуг отныне брать магическую клятву верности, скрепленную ментальной силой. И поспеши. У нее мало времени. Но все время, что у нее осталось, я буду с ней.
Ильшур кивнул и скрылся в арке пространственного перехода. Я же перенёсся в свои покои, бережно удерживая на руках свою драгоценную ношу.
— Сейчас, котенок, — я тихо с ней разговаривал, освобождая ее тело от окровавленной одежды, — сейчас, потерпи немного. Холодная вода остудит твое тело и смоет всю грязь с него. Как бы я хотел смыть всю грязь с твоей памяти…
Медленно спустился в бассейн, опуская Кэт в воду. Такая маленькая, хрупкая, как нежный цветок и сколько испытаний на ее долю выпало. Осторожно губкой смывал кровавые разводы, пока кожа не очистилась. Долго полоскал темные локоны и постоянно разговаривал с ней, в надежде, что она слышит, потом долго вытирал ее, сушил волосы. Наконец, завернув ее в одну из моих туник, уложил в кровать.
Только успел переодеться, как в покоях вспыхнули две арки. Из одной вышли Ильшур и Тизкар. Мудрый изменился. Жизнь отшельника закалила его волю и успокоила душу, все это я прочел в его глазах. Он смотрел на меня без злобы, как-то печально, словно говорил: «Я ведь предупреждал!». Да, предупреждал! Только, кто тебя тогда послушал?
Из второй арки вышли Силурес и Норбан, их лица были хмуры и сосредоточены. Ясно, что хороших новостей они не принесли. Жестом попросил Ильшура, оставить нас с Тизкаром наедине. Драконы вышли на террасу, а я преклонил колено перед старшим по возрасту.
— Мудрый Тизкар, — рад приветствовать тебя в своем доме. Прими заверения в вечном моем почтении.
— Полно, — донесся до меня все такой же, как в моем детстве молодой голос, — встань. Ты надежда нашего рода. Поздно признавать чужие ошибки, пришло время их исправлять. Зачем ты звал меня, мой мальчик?
— Мудрый Тизкар, я встретил женщину. Она дорога мне, но я не смог ее защитить. Виной тому моя глупость и доверчивость. И вот сейчас она умирает, отравленная ядом с Хаука, — я низко склонил голову, признавая все свои ошибки.
— Встань, Анситор, — громче сказал Тизкар, — нельзя винить в слепоте того, кто таким родился. Ты не видел жизни иной. Но один ты сможешь все изменить, лишь за тобой пойдут все.
Он подошел ко мне, обнял за плечи, заставляя подняться.
— Пойдем. Покажи мне свою женщину.
Я распахнул двери в спальню. На широкой кровати, прекрасная и бледная лежала моя Кэт. Грудь ее часто вздымалась, дыхание стало более прерывистым, на любу и шее выступили бисеринки пота.
— Боги! — прошептал Тизкар, — сархана… настоящая…
Видимо, не поверив своим глазам, он подошел и присев на кровать, дотронулся до руки девушки.
— Она вся горит! Дело плохо!
— Знаю! Есть ли шанс ее спасти?
— Не знаю… — неопределенно покачал головой он, — все зависит от твоих ответов. Отвечай четко и по существу. Она носит симбионт?
— Да!
— Боги! — прошептал Тизкар, и я увидел, как загораются надеждой его глаза, — она девственна?
— Уже нет.
— Ты ее первый мужчина?
— Я ее первый и единственный. Других не будет.
— Когда произошел ваш последний контакт?
— Он был единственный и произошел сегодня ночью. К чему эти вопросы? — стал раздражаться я, мне не хотелось говорить о моих отношениях с Кэт ни с кем, даже с доктором.
— Постой спокойно, — Тизкар направил на меня открытые ладони и я почувствовал поток его силы, она словно сканировала меня.
Потом он направил ладони на Кет. Долго ходил из угла в угол, держась за свой подбородок и наконец заговорил.
— Ваши симбионты связаны. Это говорит о том, что потомство у вас будет здоровое и сильное. Энергии ваши также вошли в контакт, но круг не замкнут. Когда-то наши предки проводили один обряд — Обряд Единения. Это были пары, уверенные в любви друг друга, чтобы стать сильнее и больше никогда не расставаться. Сархана получала силу Дракона, а Дракон получал ее мудрость и спокойствие. Две силы объединялись, приумножаясь и становясь гармоничнее в своем единении.
— Почему же этот обряд давно не проводился?
— Считалось, что после обряда Дракон навеки становится рабом своей сарханы. Но это не так.
— Мне не важно, что будет со мной! — воскликнул я, — Тизкар, после обряда она будет жить?
— Разумеется. Ведь на Драконов не действует яд, даже с Хаука. А при обряде она получит часть твоей силы. Это единственный шанс ее спасти. Хотя и в нем я уверен лишь на половину.
— Я согласен! Что нужно делать!
— Вы должны смешать в чаше вашу кровь и сделать по глотку. Потом ты поклянешься любить и защищать эту женщину до последнего своего вздоха.
— Но она потеряла много крови недавно…
— Ничего, нужен лишь глоток.
— Хорошо, — призвав силу, материализовал в руке кубок и нож.
Тизкар быстро сделал надрез на руке Кэт и в кубок полилась алая кровь, под воздействием его силы порез затянулся. Тоже самое он проделал с моей рукой. Смешав в кубке жидкости, протянул его мне.
— Пей, — приказал Тизкар и я сделал глоток, — теперь нужно напоить ее.
Он кивнул на лежащую Кэт.
— Но, как это сделать? — спросил я.
— Через таинство. Поцелуй это таинство, вот и напои свою женщину.
Я кивнул, набрал в рот из кубка кровь и прикоснулся к губам своей женщины. Осторожно раздвигая ее губы языком, стал по капле вливать нашу кровь. Запрокинул хорошенькую головку и аккуратно надавил на нежную шейку, заставляя ее сделать глоток. И она его сделала, а я все еще держал ее в руках, не в силах отпустить.
— Теперь клятва, — напомнил Тизкар.
— Я, Анситор Нарам-Суэн, перед лицом всех Богов Вселенной, признаю эту женщину своей, клянусь до последнего вздоха любить ее, почитать и защищать. Нарекаю ее отныне и вовеки Катерина Нарам-Суэн.
Как только я произнес эти слова, случилось чудо. Два сгустка энергии ярко-желтый и ослепительно белый вырвались из наших тел и объединившись, двумя искрящимися субстанциями вновь вернулись на место. Я впервые видел энергию силы, различал ее цвет, это было прекрасно. По всему телу прокатилась теплая, ласковая волна силы, заглядывая в каждый уголок, словно знакомясь, и я принимал ее. Оглянулся и посмотрел на Тизкара.
— Что ты видишь, мальчик? — спросил он.
— Наше единение, наши объединившиеся энергии и это прекрасно, — прошептал я.
— Получилось, — выдохнул он, — твоя женщина будет жить. А сейчас оставим ее, ей нужно отдохнуть. Спать она будет не меньше полусуток.
Он похлопал меня по плечу и увлек за собою на террасу.