— Папенька. — Лиззи упала ему на грудь и обняла. Вдохнула знакомый запах… Выдохнула от удовольствия. Но своего не забыла…
— Видели ли вы зверя, в которого стреляли?
И Хэмптон глянул на Томаса у дочери за спиной, тот, казалось, и сам ждал ответа не меньше ее.
Сказал:
— Волк, полагаю. Я видел его только издалека… Жаль, не сумел толком прицелиться, слишком поторопился. К чему вопрос, милая?
Она не знала, что ему рассказать: слишком многое сумело произойти.
Да и поверит ли он?
Она и сама с трудом многое понимала…
— В долине о том говорят, что оборотень вновь объявился. Что это не сказки какие… Взаправду все это.
— Пустые легенды. — Элайджа Хэмптон подставил дочери локоть и только теперь рассмотрел сидящего за столом мертвеца. — А это еще что такое?
— Томас считает, какой-то бродяга, забравшийся в дом, — ответила Лиззи, — однако этот цилиндр наводит на мысли иного толка.
Отец с мрачным видом поглядел на странного «джентльмена», потом развернулся и потянул дочь в сторону двери.
— Нам лучше уйти, поспешим же, такие места не для барышни вроде тебя.
Они прошли сквозь проем с сорванной с петель дверью, спустились по разбитым ступеням и поспешили в сторону дожидавшейся у дороги коляски.
33 глава
— Рада, что вы ей сказали, — Альвина оторвалась от тарелки с фасолью и поглядела на Аддингтона. — Она девочка неплохая, добрая, разве что впечатлительная сверх меры. Но так это проходит с годами… Да и сами вы как-то повеселели. Давно стоило объясниться, не доводить себя до беды.
— Значит, она тебе нравится?
Альвина выдержала задумчивую паузу, скорее для вида, чем по существу.
— Могло быть хуже, вот что скажу, — ответила она. — Да и жить с ней не мне, а вам, вот о пустом и не спрашивайте.
Аддингтон усмехнулся, беседы с Альвиной забавляли его. Впервые в жизни он мог говорить с кем-то без обиняков, просто так, как есть, не подбирая красивых фраз, не обдумывая слов наперед.
Заметил вдруг:
— И брось сказки свои городить, Лиззи запугивать. Знаю я, как ты то умеешь… На себе испытал. Просил ведь от них воздержаться…
— А я и ни-ни, — старуха изобразила полнейшую невинность, — ни словечка, ни полсловечка. Я ж говорю, впечатлительная она, любого звука чурается. Мне даже рта раскрывать не приходится…
Аддингтон поглядел с недоверием, ничуть не убежденный ее словами.
— Про оборотней даже не заикайся, — погрозил ей пальцем. — Хватает Дженни, любого звука шарахающейся… — Осведомился: — Ты знала про них с Томасом? Она говорила?
— Молчала, что та осина в лесу. Я думала даже, она по вам убивается… — и зыркнула на мужчину глазами.
Тот даже скривился.
— А мне не сказала.
— Мало ли дурочек по вам убивается, — пожала плечами старуха. — Мужчина вы ладный, по-своему привлекательный… Разве что чашки ночами побиваете да несдержанны бываете. Так то свойственно и лучшим из нас. — И вдруг спросила: — Как ваши раны? Укус на плече меньше страдания причиняет?
Аддингтон отмахнулся:
— Болит много меньше. Ты лучше скажи, как девочку проглядела? Как вышло, что мертвой она оказалась? Ты обещала на ноги ее поставить.
— Все так и было, — мотнула головой Альвина, — она на поправку пошла, жар у нее унялся.
— Так что же случилось?
— Мне то неведомо, хозяин.
И словно эхом зазвучали тревожные крики Джейн:
— Альвина! Альвина! — Она замерла на пороге, увидев хозяина. — Мистер Аддингтон.
— Что у тебя приключилось? — осведомилась старуха недобрым тоном. — Снова чего примерещилось?
Джейн съежилась, как от удара, однако произнесла:
— В холле кто-то скребется. Звук слышится из-за двери, ведущей в северное крыло…
— Крысы, знамо дело, — сказала Альвина, — их там расплодилось без меры. Надо бы потравить, да руки все не доходят… — И продолжила заниматься фасолью.
Аддингтон, однако, поднялся: Джейн выглядела по-настоящему перепуганной, а он был ей многим обязан.
— Пойдем поглядим на тех крыс. Все веселее, чем здесь сидеть…
— Тогда и я погляжу, — сказала Альвина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И они потянулись в сторону холла, заслышав еще на подходе, как кто-то скребет в дубовую дверь с той стороны. Настойчиво, без перерыва…
— Вот, и так постоянно, — заметила Джейн еле слышно.
Аддингтон усмехнулся:
— Какая настойчивая крыса. Никак и ей примерещилось приведение… То самое, шаги которого раздаются ночами!
— В замке нет привидений, — молвила Альвина против всякого обыкновения. — Причудилось вам, верно. — И с решительным видом потянула дверь на себя. Правда, сама не управилась: Аддингтон ей подсобил. Приоткрыли дверь на несколько дюймов и даже отпрянули, когда что-то пушистое, крохотное и донельзя верткое метнулось в сторону кухни, исчезло, только его и видели.
Все трое переглянулись.
— Что это было? — у Джейн задрожала нижняя губа.
— Никак домовой или леший, — хохотнул развеселившийся Аддингтон. — Ну, Альвина, неужто ни одной истории не расскажешь? Ты много их знаешь… — И снова пошел в сторону кухни.
Пушистое нечто лакало молоко из высокого жбана и мелко помахивало хвостом. Насторожилось, подняло бурую шерсть, даже тяфкнуло при их появлении… И Аддингтон замер, пораженный внезапной догадкой. Она так и полнилась на языке, пока Джейн не озвучила ее первой:
— Волк! — взвизгнула она истерически. — Волк в нашем доме. — И схватила метлу, ткнув ей в волчонка, словно мечом.
Тот испугался, метнулся под обеденный стол и затих, наблюдая за неприятелем.
Ровно через секунду на кухне начался настоящий переполох…
— Значит, девочку задрал волк?
— Волк… или оборотень, как полагают в деревне, — ответила Лиззи. — Альвина считала, что сможет помочь, вот только не вышло…
— Альвина? Ты прежде не упоминала о ней.
— Старая травница, она еще при прежних хозяевах в замке служила. Увидите, какая она… — Лиззи замолкла, рассмотрев старого Нолана с щенком в правой руке. Тот как раз появился из дома, неся его прямо за шкирку…
И Лиззи узнала питомца.
Соскочила с коляски почти на ходу, кинулась следом.
— Куда вы его несете?
— Волка-то? — Нолан остановился. — Знамо дело, в — мешок, да в — море.
Лиззи опешила.
— Волка?
Она поглядела на крохотный комок меха, глядящий как бы с мольбой, попыталась осмыслить данную истину.
Волк.
Она приютила волчонка…
— Но он ведь совсем малыш…
— Это пока, а после что будет? В дом вот пробраться сумел, жбан молока испоганил…
И Лиззи, выставив подбородок, выхватила волчонка из рук старика.
— Это я его принесла. Сам он пробраться бы не сумел… — Прижала к себе пушистую тушку, вдруг ощутила шершавый язык, лизнувший ее прямо в щеку.
И улыбнулась.
— Так это вы его в дом притащили? — Альвина, стоявшая на пороге, уперла руки в бока, брови нахмурила, глядела на девушку в явном неодобрении.
— Я думала, это щенок, — сказала Лиззи в свое оправдание. — Он прятался на берегу.
Нолан заметил:
— Должно быть, во время облавы сумел убежать.
— Бедненький кроха! — Лиззи погладила его между ушами, тот ткнулся ей в руку, словно котенок.
Такого в море нельзя…
Никак.
— Я его в замке оставлю, — сказала Элиза. — Он добрый… и вовсе не страшный.
Альвина взмахнула руками, ни дать ни взять мельница в ветреный день.
— В замок? Волчонка? Да где ж это видано, чтобы так поступать? Не бывать дикому зверю в стенах Раглана. И не надейтесь!
Ее яростное сопротивление пробудило и в Лиззи упрямый дух: она прижала к себе волчонка и поглядела на мужа.
— Я его все равно не отдам, — сказала она. — И это мое последнее слово!
Мистер Хэмптон, наблюдавший сцену сидя в коляске, решил, что пришло время вмешаться, разрядить обстановку, спустившись на землю, он произнес:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лиззи всегда привечала всяких зверушек. Вся в свою мать, да упокоится она с миром!