казалось, он дремал или просто прибывал в каких-то глубоких раздумьях.
– Саша?!
Наконец-то он обернулся. И это был он. Лицо бледное, глаза тусклые и потерянные, а волосы, словно нарисованные линии углём. Но это был Саша. Мой Саша. Я бросилась бежать ещё сильнее, но неожиданно поднялась вьюга. Сильный ветер словно был против. Но меня уже было не остановить.
Саша, похоже, не сразу узнал меня. Как будто мы с ним очень-очень давно не виделись. Не помня себя от радости, я налетела на него, крепко обняв его, и стала целовать его в губы и щёки. Наконец-то и он обнял меня. Наконец-то он узнал меня. Я была так счастлива, что казалось, мне уже больше ничего не нужно.
Прекрасно, тогда просто останься здесь в своём детском убежище со своим мужем. И все будут счастливы.
– Диана? – Саша всё ещё смотрел на меня и похоже до сих поре не верил, – Как? Как ты здесь оказалась?
Я снова поцеловала его, ощущая теплоту, исходящую от его тела. И полностью убедилась, что это не сон. Не могло быть сном. И как я только могла решить, что больше не люблю его? Я люблю его. Люблю, как и прежде.
– Послушай, Саша. Твой брат Вова. Он творит страшные вещи. Ты должен вернуться и остановить его, – быстро протараторила я, сквозь промежутки поцелуев, – Остановить его можешь только ты. Я знаю. Только ты.
Саша опустил голову, а потом и вовсе выпустил меня из объятий. Он вел себя так, словно в чём-то провинился.
– Я не могу. Я пытался, но он закрыл путь. Я не могу… – он снова посмотрел на меня, и я увидела в его глазах тоску, и хуже всего он говорил правду, – Прости меня, Диана.
– Но… Так не должно быть, – я схватила его за грудки. Впервые он меня начал злить из-за того, что сдался. Какой-то чёрт, пусть даже и когда-то он был его братом, закрался в его мозг, сознание и буквально выгнал его прочь, – Саша, ты должен. Ради меня и ради нашего будущего ребёнка, – в убедительном тоне сказала я, надеясь, что такие аргументы на него подействуют.
– Нет, – он как-то странно улыбнулся, – Ты не понимаешь, это всё обман. Он солгал мне, – Саша нёс какую-то ахинею, пропуская мои слова мимо ушей, – Он говорил, мы с ним договаривались, что он побудет лишь какое-то время, а потом я снова могу вернуться обратно. Поэтому я впустил его…
– Саша! Саша! – пыталась я докричаться до него, пересиливая желание ему хорошенько вмазать, чтоб пришёл в себя, – Услышь меня, пожалуйста.
Вместо добротной оплеухи, я нежно взяла его лицо обеими рука и заставила смотреть прямо в глаза. Никогда я не видела такого испуганного потерянного взгляда. На меня словно смотрел загнанный в угол зверёк.
– Саша, если ты не вернёшься, я наш малыш умрём.
Я ждала, надеялась, что мои слова всё-таки разобьют стеклянную пелену в его разуме. Но ответа мне услышать было не суждено. Невидимая огромная рука подняла меня в вышину, как невесомое пёрышко. Я увидела верхушки елей и сосен. А потом меня словно взяли и запулили что было сил. Я в буквальном смысле полетела, разрезая воздух, как стрела. Ах, да я совсем забыла рассказать вам о Шептунах. Так я в детстве назвала все посторонние звуки, раздаваемые в ночной тиши. И, как правило, они напоминали чей-то нескончаемый шепот. Словно тёмные силы решили устроить дебаты вполголоса. Обычно, когда я начинала слышать Шептунов (в те времена я никогда их не видела, могла только представлять, как они выглядят) я всегда закрывала глаза и вспоминала считалки или детские весёлые песенки. Хотя ночью они всё равно казались немного жуткими и двусмысленными. И вот сейчас я их не просто услышала, но и увидела. А это означало, что мне пора отсюда выбираться. Потому что они были совсем не такие, как я себе их представляла. Это были высокие существа со скрюченными телами, головы их пылали синим огнём, а на спинах была чешуя, которая двигалась и издавала звук, столь похожий на шепот. И эти громилы крушили все на своем пути. Они одним взмахом сносили сразу несколько метров растительности. Деревья жалобно ломались и опрокидывались, будто домино.
Теперь Шептуны превратились в Крикунов. Звук, который они издавали, был похож на звук горна, но это мало можно было назвать мелодией. Со слухом у них явно были проблемы. Впрочем, как и у меня. Я зажала руками уши. Меня продолжало нести куда-то невидимой силой. Летела я прямо навстречу жутким существам. И ничего изменить не могла. Ведь в этом мире я лишь пушинка.
Притворись, будто тебя нет. Притворись и выключи свет. ПРИТВОРИСЬ, БУДТО ТЕБЯ НЕТ.
– Диана, Дана, Диана…
Я открыла глаза, в которые с неимоверной болью бил яркий белый свет. До меня не сразу дошло, что это луч мощного фонарика.
– Слава Богу.
Я почувствовала, как что-то выпустило мою левую кисть. При этом по руке пролилась сначала боль, такая резкая и острая, как нож, заставляя меня вскрикнуть, но потом ощущения стали приятные. То же самое произошло и с другой рукой и ногами.
– Я боялся, что не успею.
– Саша? – выдавила я, хватаясь за крепкие мужские плечи.
– Да, любимая, это я, – он обнял меня, не позволяя рухнуть на пол, – Если бы не ты у меня ничего бы не получилось.
Мы поцеловались. И наконец-то я смогла почувствовать неимоверное облегчение. Господи, спасибо тебе, что услышал меня.
– Как только поднимешься наверх, сразу садись в машину и уезжай из города как можно дальше. Ты поняла?
– А как же ты?
– Нет, любимая. Я не смогу его долго удерживать, – и, словно в подтверждение своих слов, он выпустил меня из объятий, оставив стоять на ослабленных ногах. Саша отступил на два шага назад.
– Саша? – мне пришлось собрать все силы в кулак, какие ещё оставались, чтобы удерживаться в стоячем состоянии. Но через несколько секунду мне пришлось опереться о стену, иначе я точно повалилась бы, и встать без посторонней помощи навряд ли смогла бы.
Саша почему-то рассмеялся. Может, сказалась нервная ситуация, но смех его мне однозначно не понравился. При этом он нагнулся, держась руками за колени, словно восстанавливающий дыхание бегун после пробежки.
– Саш, мне нужна помо… – я не смогла договорить. Саша выпрямился, и теперь стало явно понятно; Вова снова вернулся.
57
Вова стоял от меня в пяти шагах и продолжал смеяться. А я пыталась устоять на ослабленных ногах. О том, чтобы рвануть и убежать, не было и речи.
– Вот умора, – выдавил он из себя сквозь смех. Я поковыляла к лестнице, словно на ходулях. Желудок скрутило, перед глазами всё плыло. Но если я сейчас отключусь, то это конец, – Ну куда ты? –