и ушёл, а мы с Олей проводили его взглядом. А меня вновь ткнули меж рёбер.
— Ты не представляешь, как мне обидно, — девушка строго посмотрела на меня. — Меня всегда сравнивали с мамой. С ранних лет! А ещё это: «твоя мать в твои годы уже ходить могла». Впрочем, можешь вместо этого подставить что угодно. А потом, когда я подросла, люди начали тыкать на всё остальное. Она красивее тебя, умнее, талантливее… Да, я осознаю, что мама не виновата во всём этом, но капец как обидно!
Оля топнула ножкой, отчего едва не сломала каблук своих туфель.
— Осознаёшь, но при этом не хочешь ничего делать, потому что «Боромир сделал бы лучше»… — вздохнул я, вспоминая один старый фильм.
— Да. Потому что я слабая. Да даже здесь, — она провела рукой по воздуху, демонстрируя огромный банкетный зал, — без тебя меня сожрут. Так… ты чего улыбаешься?.. Не нравится мне твоя улыбка…
— Говоришь, слабая? — продолжил я улыбаться, а глаза блестеть. — Это мы исправим! Подкачаемся, где надо. Устроим тренировочный марафон. Двенадцать часов в день это тренажёры и бег, потом правильное питание, магическая банька и десятичасовой сон.
— Да не в этом смысле слабая! — топнула она и попятилась назад. — Не нужно мне быть твоей женской копией.
— В здоровом теле здоровый дух! — возразил я. — Да и согласись, когда одним лещом можно снести голову с плеч, ты будешь чувствовать себя куда более уверенной.
— Что-то я, представив это, даже забыла, что обиделась… — вдруг заулыбалась она. — Но всё это нереально. Ты не сможешь мотивировать меня достаточно сильно. Так… пожалуйста, не улыбайся так… мне становится страшно и хочется в ужасе убежать.
— Хорошо, оставим этот разговор на потом.
— Лучше забудь про это!
Я лишь мило улыбнулся в ответ. Есть у Зябликовых одна тренировочная методика… Весьма простенькая закалка тела. Делает человека сильнее, крепче и выносливее. Даже Машка легко осилила бы эту методику. Но обычный человек, скорее всего, умрёт. И весьма болезненно…
К счастью, девчата уже не обычные люди. Справятся. Наверное…
— Я попала, да? — она обречённо вздохнула, а я закивал. — Ладно. Просто доверюсь тебе. Как обычно. А теперь пошли, поедим. Что-то из-за стрессов я проголодалась.
Она взяла меня за руку, и мы, выбрав стол, где еда повкуснее на вид, направились к нему. И тут…
— Вы только посмотрите на них, словно отец и дочь, — пока мы шли, я услышали женские голоса. Кинул взгляд на говорящих, а это три дамочки лет тридцати. Красавицами их не назвать.
— Они ещё и целовались, фу, — добавила женщина с круглыми щеками. Казалось, она хомяк и засунула в щёки яблоки.
— Да-да, сразу ассоциации с инцестом. На его фоне она кажется маленькой девочкой. Может, он педофил? — а это уже похожая на змею. Высокая и тощая как змея.
— Они из шайки наших врагов, — пояснила Оля, даже не оборачиваясь на них. — Постоянно пытаются унизить нас, и меня, в частности.
— Графини?
— Да.
— Понятно. Простые шавки, лающие по команде. А кто их главный? — я окинул взглядом всё это змеиное сборище.
— Герцогиня Кабанова, — Оля кивнула в сторону худенькой и грациозной женщины в красном платье со жгучими чёрными волосами и чёрными перчатками.
— Совсем не соответствует фамилии, — подметил я.
— Уж кто бы говорил!
Мы посмеялись и пошли дальше. Реагировать на эти выпады нельзя. Сейчас на кону репутация Белкиных. Да и это приём у Великого Князя. Правителя всего Урала. Поэтому подойти и ответить обидчику не выйдет. Подставлю Олю.
А вот если они сами полезут, то тут другое дело… Ну или спровоцировать их.
— Смотрите-смотрите, княжна в ролях любовницы, которую поматросят и бросят, оставив опороченной. А она только рада, — поддела ещё одна девушка.
Ею была рыжеволосая девушка с пышным бюстом и, собственно, всё. Больше ничего интересного не было. Волосы под мальчика. Ноги короткие. Задница плоская.
Рядом с ней было пятёрка таких же змеюг. Все злорадно посматривали на нас и пускали яд.
— Вот она глупая, — покачал я головой и кинул взгляд на Олю. — Это у тебя целый Зябликов в любовниках.
— И не говори, такого мужчину-красавца урвала, — заулыбалась та. — И подарки дарит, и сильнее делает, и даже помог Высшую приручить. А у неё жених сам даже жопу подтереть не может. Развлекается тем, что простолюдинок склоняет к интиму. Так-то его ни в одну академию не взяли. Ни в магии, ни в воинском искусстве, да даже в приручители он не смог.
— Да ну? Настолько позорное «тело»? — спросил я весьма громко, да и говорили мы достаточно громко.
— Там избалованный сынок. Ест что попало, ни в чём себе не отказывает. Думаю, к их свадьбе, — она кивнула на рыжую, которая уже зубами скрипела, — он даже своего писюна не сможет увидеть из-за брюха. А потомство… Боюсь, там всё будет печально. Потому что «эта», — вновь она кивнула на рыжую, — полный ноль. Собственно, поэтому их и свели. Ноль к нолю.
— Умно. Чтобы не портить нормальные гены этими нолями. Всё же умножь любое число на ноль, будет ноль, — закивал я.
— Да как вы смеете! — прокричала рыжая и убежала со слезами на глазах. А «змеи», которые были в её компании, заплевались ядом, переключившись на неё и её жениха.
Да уж, а потом меня спрашивают, почему я не люблю аристократов. Тут все друг другу враги.
— Вид поверженного и бегущего врага греет моё мерзкое чёрное сердечко, — заулыбалась Оля.
— Тогда пошли танцевать? Выбесим вообще всех.
— И я сломаю ноги… — простонала та, но согласилась. Однако сперва подготовка!
Достав телефон и заняв уединённое место, мы посмотрели один танец. Обсудили его, после чего Оля попробовала подёргаться на месте и покрутиться. Кивнув, повёл на танцпол, где почти никого не было. Поэтому по моему заказу заиграла бодрая музыка, где я закрутил и завертел Олю. Почти как юлу…
Она девушка гибкая, проверено в постели… А на Жабьих играх была тем ещё неуклюжим баклажаном.
Танец был родом из Испании или откуда-то оттуда, и я Олю едва ли не перекидывал через себя. А когда музыка закончилась, усадил слегка взмокшую девушку себе на руку и, подняв как