Мне понравилось, что многие проблемы не приходится теперь решать в одиночку. А некоторыми вопросами и вовсе занимался только мой муж. И знаете — мне это безумно нравится. Нравится чувствовать себя его женщиной. И полностью принадлежать ему.
— Ника, а ты гуляла здесь? — прервала мои размышления Олька.
— Да, мы почти каждый день ходим сюда.
— Просто дождей не было, а как-то влажно кругом.
— Наверное, мы сместились немного вбок от нашего маршрута. Мне казалось, что я хорошо запомнила, куда надо идти.
Вика остановилась и прислушалась:
— Девочки, давайте возвращаться. Не нравится мне здесь.
— А грибы? Я так хочу грибного супа, — Олька стала канючить.
Дальше мне показалась местность довольно знакомой:
— Девочки, стойте тут. Я сейчас за теми кустами посмотрю, есть ли там тропинка.
Я стала прыгать по кочкам, потому что вокруг действительно стояли огромные лужи. Тропинки не было, и я решила возвратиться к подругам. И перепрыгнув лужу, не попала на кочку, а угодила в какую-то яму, заполненную водой. И тут же почувствовала, как меня стало затягивать на дно.
— Девочки, — негромко позвала я подруг, потому что где-то читала, если попала в болото, то нельзя терять свои силы.
— Ника, ты где? — я увидела, как Вика скачет по кочкам в мою сторону.
— Вика, близко не подходи. Я угодила в болото.
— Да ты что! — Она в ужасе закрыла рот рукой. — Олька, стой, тут болото. Ты только не волнуйся, пожалуйста. Тебе нельзя, Оля, слышишь? Мы сейчас что-нибудь придумаем.
Меня охватил ужас, потому что я уже находилась по пояс в трясине. Старалась не шевелиться и утешала себя тем, что если в болото засасывает медленно, то есть все шансы спастись.
Вика принесла мне палку и положила её передо мной. Я ухватилась за неё, но у Вики не хватало сил меня вытащить, несмотря на все усилия. И она заплакала:
— Так и знала, что всё этим закончится. Вечно мы влезаем в какие-то передряги.
Олька стояла совсем близко от меня и не переставала набирать номер на телефоне. Из её ругательств я поняла, что связь здесь никакая. Меня охватило отчаяние. Но я боялась расклеиться перед своей беременной подругой.
— Оля, ты только не волнуйся. Всё будет хорошо. Мы сейчас что-нибудь придумаем, — я утешала подругу, а сама несильно в это верила.
Но потом меня как озарило — это что, всё может вот так закончиться? А как же наша любовь? Да мало ли каких ещё неприятных случаев и препятствий будет в нашей жизни.
Надо не сдаваться. Надо верить, что, действительно, всё будет хорошо. Столько всего произошло за это время, но как-то всё потихоньку устаканилось и пришло в норму. И вообще, как говорят умные люди, человек просто обязан сам себя время от времени вытаскивать из болота.
— Вика, снимайте верхнюю одежду, а потом свяжите её. Затем бросайте мне. Только сами близко не подходите.
Девочки, что удивительно, быстро взяли себя в руки и стали вязать узлы. За это время меня засосало уже почти по грудь. Вика уже хотела закинуть мне самодельную верёвку, как мы услышали голоса мужчин.
— Мы здесь, — замахала руками Олька. — Осторожно, здесь болото.
Никита подскочил к ней, а она обняла его и разревелась. Я первый раз увидела, что моя Олька может так плакать.
Отвела от них взгляд и тут же наткнулась на васильковые глаза. Видно было, что он очень волновался. Но весь его вид говорил о том, что только я могу так влипать в различные неприятности. Да он просто смеётся надо мной!
- Эта палка, я так понимаю, моя стрела. Да, Царевна-Лягушка? — только он может шутить в такой ситуации, и как сильно я его за это люблю. — Ну, что опять покраснела? Сейчас вытащим тебя. Не двигайся, пожалуйста, пока. Я знаю, что тебе очень холодно. Держись. Скоро согрею.
Трое мужчин вытащили меня довольно быстро. Костя заставил меня снять с себя мокрую и грязную одежду, а из его куртки сделали мне юбку на замке. Мы шли сюда не меньше часа, а назад добрались за минут тридцать. Выходит, что я совсем не знала здешнего леса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
По дороге ребята шутили над нами и, конечно, ругали. Олька вспомнила про то, для чего мы пошли в лес, а Никита сказал:
— Не надо при мне говорить больше о грибном супе. Тебя сегодня спасло только то, что ты ждёшь моего ребёнка. Иначе…
Орлов нервно провёл по своим волосам рукой и махнул так, как будто в этой ситуации больше ничего нельзя сделать.
— Помнится, лесник кому-то говорил, что надо розги на всякий случай замочить, — вдруг подал голос Эльдар.
Костя и Никита в один голос засмеялись.
— Вот, молодец. Дело говоришь, — сказал Никита, демонстративно остановился и пожал руку другу. — По своим норкам в Москве их распределим. И пусть сидят, носа не высовывая.
— Теперь ты понял меня? Что чувствуешь, а друг? — спросил, улыбаясь, его Костя.
Орлова таким я видела первый раз. Оно и понятно — он в ответе теперь уже за двоих. Костя многозначительно посмотрел на меня и сильно ущипнул за мягкое место.
Дома он помог мне принять горячий душ, а потом на руках отнёс в нашу комнату. Я вполне могла дойти сама, но сопротивляться ему я сегодня не посмела. Уложил на кровать, принёс мне выпить что-то из крепкого спиртного, а потом долго смотрел на меня, ничего не говоря.
Я тоже не отводила глаз от него. И не знала, что мне делать. Извиняться снова или молчать дальше. Надо будет на будущее придумать план действий для таких вот ситуаций.
— Я так понимаю, что тебе не стыдно.
— Нет. Я не сделала ничего плохого.
Костя усмехнулся.
— Я же не специально. Ну не сердись, — и погладила его по груди.
Спиртное уже подействовало на меня, и я решила действовать. Притянула его к себе. Он поупирался слегка, но потом лёг рядом. Я поцеловала его, и через пару секунд оказалась сверху.
— Когда-то я уже это видел, — он обхватил мою талию и улыбнулся.
— Когда-то у меня не получилось. А сейчас я всё исправлю.
Вечером пришёл в гости Иван Сергеевич и принёс много грибов.
***
— Вероника, там испанцы внизу ждут, — Камилла Львовна принесла мне кофе и документы.
— Спасибо большое, Камилла! Скажите Никите, чтобы провёл их в конференц-зал. Я скоро подойду. Да, кстати, Вы молодец!
— Вероника, я прошу, говори мне ты. А то я чувствую здесь себя самой старшей.
— Ну, хорошо. Ты молодец, такой отчёт сделала. У меня от такой кропотливой работы руки опускаются. Это меня так утомляет.
— А мне нравится делать такие отчёты. Успокаивает. Зато ты вон по-испански как трещишь. Не зря, выходит, учила. Пригодилось.
— Я заметила, что всё, с чем сталкивает нас жизнь, потом, так или иначе, возвращается.
Камилла Львовна теперь мой помощник и секретарь в одном лице. Так распорядился Костя. А себе взял новенькую, с его слов, с длинными ногами. Пойду в обед сегодня знакомиться и разборки ему устраивать.
Мы с Камиллой вышли в приёмную. Я увидела, как по телевизору после слов ведущей новостей стали показывать кадры с нашим зданием. Камилла сделала громче и мы стали слушать новости:
— Следствие по делу об обрушении, которое продолжалось больше шести месяцев, завершено. Прокуратура Москвы отправила дело в суд. Сегодня прокурор Москвы подписал обвинительное заключение, согласно которому обвиняемыми в трагедии являются…
— Да, некоторых уже и нет, — задумчиво сказала Камилла.
— Да, остались только исполнители.
Ханк ещё до нашего возвращения в Москву многое уладил. А компания «ЕвроТехно», несмотря на то, что не была признана виновной ни в одном эпизоде, оказала добровольно внушительную помощь пострадавшим. Костя продал «Вершину», как мы его не отговаривали от этого поступка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но он пояснил, что, во-первых, к выбору партнёров надо подходить ответственно — мол, здесь вина целиком на нём, а, во-вторых, не захотел, чтобы из-за всех выплат финансово пострадали сотрудники компании, которые к этому делу не имеют никакого отношения.