— Держи своё новое оборудование! — Мастер протянул кристалл Тринадцатому. — Будь с ним аккуратен, но если сломаешь — свяжись со мной, я привезу другой.
— Ну-ну, сейчас научишь! — укорил его отец. — Ломать — не строить, много ума не надо. Пусть делает выводы и становится рассудительным.
— Брось, Харальд! — рассмеялся Рорик. — Он ещё успеет стать рассудительным. Подумаешь, сломало чадо какую-то ерунду! Он же не широкополосный стационарный кристалл развалил! Обычная бытовая дальняя связь. На складах этого оборудования достаточно. Мы его два лета назад производили последний раз, до сих пор не раздали всю партию.
— Благодарю тебя, мастер Рорик Золотые Руки. — Тринадцатый хотел было прицепить кристалл к гравитационным зажимам одежды, но передумал, и для надёжности прижал его к груди руками.
— Сияющих звёзд вам, воины! — улыбнулся мастер.
Он попрощался с отцом и поспешил внутрь огромного завода, переливающегося вспышками энергии и гудящего множеством промышленных резонаторов. Харальд с сыном направились к выходу, и Тринадцатый спросил:
— Отец, через триста лет начнётся война с тёмными? Почему наставники не сказали нам об этом?
— Потому что всему свой черед. Вы узнаете обо всём, когда вступите в старшие круги обучения.
— Но это будет через семь лет! — возразил сын. — К тому времени об этом будут знать все!
— А что изменится, если сообщить вам сейчас? — парировал отец. — Лета потекут быстрее? Или ты станешь лучше учиться, хотя до этого не испытывал желания быть усердным?
— Я всегда усерден на занятиях! — горячо заявил Тринадцатый. — Только все эти гражданские уроки ужасно скучные! Когда уже начнётся настоящая боевая подготовка… Ещё столько ждать! А вдруг тёмные нападут раньше?! А мы даже кристаллы ближнего боя не проходили!
— Не торопись, сын, — с едва заметной грустью произнёс Харальд. — Я предчувствую, что на твой век войны хватит. К сожалению… — Он умолк.
— Я буду сражаться с тёмными! — Тринадцатый воодушевлённо рубанул рукой воздух, из-за чего едва не выронил новенький кристалл. — Я стану могучим бойцом, как ты! А о чём говорил мастер Рорик, когда сказал, что когда-то не все хотели нашего появления?
— Это было очень давно. — Они покинули здание завода, и отец начал рассказ: — Девять миллиардов лет назад. В ту бесконечно древнюю пору существовали все старшие касты, кроме воинской. Потому что сияющим было не с кем сражаться. Кроме опасных хищников иных угроз не существовало, с ними справлялись охотники, а меж собой наша раса не враждовала никогда. И потому первоначально касты воинов не было, не имелось за ненадобностью. Первые представители нашей касты в те лета были космонавтами, бороздящими космические просторы за пределами обжитых миров. Они и начали сталкиваться с агрессивными формами жизни, возникшими на далёких землях. Первоначально таковыми были только не разумные существа. Но самые дальновидные асы нескольких древних родов предположили, что если есть во Вселенной целые земли, населённые агрессивной неразумной жизнью, то где-то могут быть и земли, взрастившие разумных агрессоров. И потому объявили о необходимости создания касты воинов, уделом которой станет защита Родины и расы. Но мнения разделились. Многие тогда считали, что разум не может быть агрессивным по определению, и воины не нужны, ибо в родах достаточно охотников. Был собран великий Всеобщий круг. Много дней сияющие размышляли в кругах своих родов, потом представители родов держали совет в кругах своих земель, а представители земель совещались в кругах чертогов. И когда представители чертогов на великом Всеобщем круге подняли посохи для установления Истины, не все из них отдали свой голос в пользу создания армии. Но основное количество представителей было «за», и в тот день первые полторы сотни родов объединились в новую касту. Касту воинов. Наш род был среди первых. С тех пор и по сей день мы — воины, и наша каста свято чтит свой удел.
Харальд приблизился к скале бронекатера, и корабль, почувствовав присутствие бойца сияющих, вышел из режима ожидания. Зеленовато-серая глыба трансформировалась в серебристую сферу и распахнула входной люк, создавая из люковой своры трап.
— Так это правда, что некоторые гражданские касты нас не любят? — Тринадцатый поднялся на борт и заторопился к гравитационной подвеске закреплять кристалл дальней связи. — Кто-то из братьев моего круга как-то упоминал что-то такое… — Он вложил оборудование в грузовую нишу и активировал силовое поле. — Я тогда подумал, что неправильно расслышал.
— Это неверное утверждение. — Отец зажёг боевой пост пилота и вступил во вспыхнувшее свечение. — Нас любят и уважают все касты. Особенно близкие отношения у нас с кастой целителей, так сложилось исторически, ведь после сражения боевым подразделениям не обойтись без медицинской помощи. На учениях и тренировках тоже хватает раненых, и каста целителей всегда просит нас приглашать на подобные мероприятия их представителей. Мы не отказываем, ибо так для расы больше пользы: мы оттачиваем своё искусство, целители — своё. Полетишь на месте бортстрелка или ты утомился?
— Нет! — Тринадцатый пулей устремился к кристаллу боевого поста. — Я совсем не устал!
— Тогда зажигай пост. — Харальд с любопытством взглянул на сына. — Снова кулак разобьёшь?
— Я смогу дистанционно зажечь! — заявил тот. — Я уже умею! Смотри!
Активировать кристалл бортового стрелка удалось только с восьмой или девятой попытки, что повергло Тринадцатого в некоторое уныние. Ему казалось, что раз он сумел зажечь кристалл однажды, то данный процесс есть этап пройденный, но в реальности активация давалась с большим трудом. Хорошо хоть с зажиганием свечения дела пошли лучше. Наконец в воздухе вспыхнуло сияние боевого поста, и Тринадцатый вошёл в светящее сплетение энергий. Он встроился в корабельный поток, и печальный осадок, вызванный неудачами, сменился восторгом слияния с боевой машиной. Всё-таки быть могучей летающей энергией невероятно здорово!
— Стартуем, — предупредил отец, и бронекатер ринулся вверх, мгновенно и бесшумно набирая полукилометровую высоту и ловко огибая стаю неторопливо летящих куда-то птиц.
— Отец, если все касты нас уважают, почему братья говорили о неприязни? — Тринадцатый проводил взглядом птичью стаю. То ли птицы были привычны к полётам кораблей, то ли старт произошёл настолько быстро, что они его не заметили. Как бы то ни было, стая даже не дрогнула на своём курсе. — Они же не могли это выдумать!
— Полагаю, братья твоего круга слышали что-то от старших родичей, но не вникли в смысл, — ответил Харальд. — Ни одна каста не относится к нам с неприязнью. Но внутри гражданских каст есть сияющие, считающие, что мы живём с нарушениями заповедей. В каких-то кастах их больше, в каких-то меньше. Среди целителей таковых нет вовсе. Среди остальных имеется некоторый процент недовольных, в основном в центральных мирах. По мере приближения к рубежу процент этот значительно сокращается. Те, кто живёт в порубежных мирах, понимают, что враг никуда не делся, и потому может случиться всякое. Многие сияющие, осуждавшие нас, изменили своё мнение после того, как во время космических работ или путешествий попадали под удары пиратов или бандитов тёмных. Воинская каста всегда приходила им на помощь и спасала попавших в беду, иногда ценой собственных жизней. После этого они понимали истинный смысл нашего существования и присущих нашей касте отличий. Мудрым сияющим ведомо, что воинская каста не нарушает заповеди. Мы лишь адаптировали под свой удел минимум положений.
— Но разве мы нарушаем заповеди? — изумился Тринадцатый. — Такое же невозможно! Никто не нарушает заповеди! Иначе раса погибнет! Что не устраивает недовольных в воинском укладе?
— Вы уже должны были начать подробное изучение заповедей. Насколько далеко продвинулись?
— Закончили первый круг основ Истины! — немедленно принялся излагать сын. — Первая заповедь: паразитизм есть величайшее зло во Вселенной. Нет страшнее преступления! Никто не должен делать что-то за кого-либо! Можно лишь помочь тому, кому не достало до победы малой толики сил, но не тому, кто ради достижения победы приложил лишь крупицу усилий и ждёт, когда всё остальное за него сотворят другие!
Вторая заповедь: чистота крови есть залог сохранения и совершенствования расы в пространстве и времени! Нет страшнее преступления перед родом, Родиной и расой, чем смешение крови сияющих с расами, коим сияние недоступно. Ибо у разумных сущностей разных рас разные создатели, и потому каждая раса развивается по своему пути. Гибрид сияющего теряет взаимосвязь с Великой вспышкой и никогда не будет сияющим, он является представителем иной расы. Род предавшего кровь заканчивается на предателе!